Книга Код Вавилона - Уве Шомбург

— Консультации, к сожалению, пока еще не завершились, — ответил Тиццани со скорбной миной. — Папа новый, все на переломе, множество посланников, которые наносят свои визиты, просители, и все хотят изложить свои важные дела, — монсеньор беспомощно развел руками.

— Я не понимаю, — Генри Марвин холодно смотрел на монсеньора.

Марвин был бизнесмен, а правила одинаковы везде. Тут и церковь не составляла исключения, церковь как раз особенно. Когда-то она изобрела торговлю индульгенциями и успешно продавала эту гениальную услугу.

— Дорогой Генри Марвин, — с трудом произнес Тиццани.

— Монсеньор, не обижайте меня.

— Святой отец сейчас не видит возможности встретиться с вами. Желание братства в настоящий момент также неисполнимо. Может быть… через несколько месяцев… но сейчас…

Генри Марвин слегка приподнялся со стула, перегнулся через стол и схватил своими сильными руками монсеньора за грудки. Тиццани уставился на его кулаки. Американец так скрутил его пиджак, что ткань натянулась на спине.

— Я еще могу понять, что в настоящий момент он избегает личных аудиенций из-за обилия ушей и шептунов в этом змеином логове. Поэтому я и расположился здесь, для того чтобы мы встретились как бы случайно. Откуда же вдруг эта перемена ветра?

Тиццани фиксировал точку на стене.

— Существует более двух тысяч орденов, — ядовито прошипел Марвин. — Отчего же мы не можем подняться до этого состояния? Мы не повторяем ни один из орденов. После недавней перерегистрации нас насчитывается более ста пятидесяти тысяч членов. Мы многочисленнее самого «Опус Деи». Братья-миряне ордена Преторианцев Священного Писания завоюют мир. Наше шествие неудержимо. Каждый день к нам примыкают верные души, которые нерушимо веруют в буквальную истину, как она записана в Священном Писании. Они готовы отдать свои души за то, чтобы защитить Священное Писание от кого угодно.

Тиццани увидел ледяные глаза и про себя простонал.

— Мы растем быстрее, чем «Опус Деи» в свои лучшие времена. Мы — за истинность Священного Писания. Мы даем людям прибежище, защиту от распада и всеобщей неустойчивости. Мы не толкуем писание, мы принимаем его слова такими, какие они есть.

Тиццани кивнул.

— Миряне Преторианцев Священного Писания радикально борются против распада церковных ценностей. И успешно. Орден мирян находит новых приверженцев даже среди протестантов Соединенных Штатов, воспринимающих слова Библии буквально. А ведь численность этих протестантов в последнее время насчитывает десятки миллионов человек. Орден снова вернет их в лоно единственной истинной церкви. Мы — те, кто не перепоручает протестантам борьбу против научной лжи, мы есть новый щит и меч католической церкви. Мы делаем то, к чему Матери-Церкви вообще-то давно уже пора было приступить.

Генри Марвин отпустил одежду Тиццани и откинулся на спинку стула.

Монсеньор отдышался. Накануне вечером он читал объемистое досье, которое составил советник Курии по организациям мирян, не имеющих духовного звания.

Марвин давно уже был мотором и фактическим лидером братства мирян, начало которому спонтанно положил в семидесятые годы один глубоко верующий католический священник из Сан-Диего после того, как его духовный сын в очередной раз в смущении и слезах поведал ему о своих сомнениях. Красивые библейские истории о возникновении человека были разрушены школьными учителями при помощи теории эволюции с ее случайными мутациями.

Генри Марвин оказался в первой сотне верующих, примкнувших к братству мирян. Тогда, как и сегодня, Марвин был твердо убежден, что в молодости выжил во Вьетнамской войне лишь потому и для того, чтобы нести в мир Слово Божье.

Он создал небольшое издательство, единственной книгой которого поначалу была Библия. Кроме того, в качестве проповедника-любителя он нес Слово Божье людям, отравленным наукой.

За истекшее время издательство Марвина стало одним из крупнейших в США по части католической литературы. Он продавал эту печатную продукцию по всей Америке, утоляя свою просветительскую потребность и радуясь за христианских собратьев.

Основатель ордена в прошлом году умер, и Марвин был близок к тому, чтобы взять на себя формальную власть в качестве префекта и преемника основателя.

Фактически эта власть у Генри Марвина давно уже была. Он контролировал финансы и преумножал богатство братства, которое уже обозначало себя как орден. Марвин привлек структуры и иерархии, которые влились в единый орган из духовных лиц и мирян, и сам, опять же, возглавил этот орган.

Тиццани про себя вздохнул. Этот человек был опасным фанатиком, готовым на государственное преступление ради своих убеждений. К тому же его поддерживало все большее число епископов и кардиналов, которые боролись против эрозии церкви.

— Святой отец очень хорошо осведомлен о ваших усилиях в завоевании достойного места для веры.

— Пожалуй что так. Это настоящая битва. — Марвин злобно смотрел на посланника Курии. — Сколь ни прогрессивна наша Конституция, но трудно даже представить, в каких высоких дозах ученикам американских школ впрыскивают отраву эволюционной теории, тогда как Божье Слово даже не разрешено к преподаванию. И я не понимаю также, как святой отец может передоверить борьбу с этой отравой протестантам. Уже пора покончить с сомнениями по отношению к Священному Писанию. Во всем мире!

Тиццани уклонился от настойчивого взгляда издателя и снова уставился на точку на стене.

— Наша Святая Церковь сегодня уже не та, что еще сто лет назад — и даже не та, что десять лет назад. В этом и состоит проблема. Вы же знаете, Святая Матерь-Церковь связала себя обязательствами. Иоанн Павел II признал эволюционную теорию.

— В 1996 году. Перед Папской академией наук. Кто же этого не знает, — Марвин фыркнул. — Эволюционная теория больше не гипотеза, сказал Иоанн Павел II. Злосчастный год.

— А его преемник еще в качестве префекта Конгрегации доктрины веры возглавлял международную комиссию теологов, которая установила, что план сотворения мира по Божественному провидению вовсе не противоречит результатам эволюционного процесса. Это было какой-нибудь год назад!

— Такие утверждения, что воск, из них каждый волен вычитать то, что хочет. Четкое «нет» было бы куда лучше, — Марвин стукнул кулаком по столу. — Но есть и другие мнения. Я знаю одного кардинала, он в ближайшие недели опубликует статью в «Нью-Йорк таймс», эта статья содержит прямые нападки на эту позицию церкви. Он разделается с высказыванием Иоанна Павла II перед Папской академией по поводу эволюции как с невразумительным и не имеющим значения.

Взгляд Марвина вгрызался в зрачки Тиццани.

— Есть влиятельные кардиналы, которые полностью разделяют ваше мнение, — ответил Тиццани. — Следует бороться со всяким сомнением в Священном Писании, говорите вы. Но сюда же относится и устранение всех текстов, которые подвергают сомнению истинность Библии. Святой же отец считает, что никакой позднейший текст не имеет значения, если уж сто пятьдесят лет сомнений в Священном Писании не смогли причинить ему никакого ущерба.