Книга Случай в Кропоткинском переулке - Андрей Ветер

Виктор с удовольствием кивнул. Он по-прежнему сильно уставал, хотя уже перестал напряжённо щурить глаза, стараясь разглядеть в каждом прохожем хоть что-нибудь подозрительное. Он научился наблюдать боковым зрением, хотя, конечно, до своего наставника ему было ещё далеко. Воронин по-прежнему подходил к нему раз в час и справлялся:

— Ну? Что запомнил?

И Виктор старательно докладывал.

— Хорошо, молодец, — кивал лейтенант Воронин. — А вот на «жигуль» бежевый ты всё-таки не обратил внимания. Он долго стоял.

— На какой «жигуль»? Не было «жигуля», — тряс головой Смеляков, затем хмурился, пытаясь вытащить из недр памяти упущенную машину, — не помню никакого «жигуля».

— Был, был. Минут пятнадцать он торчал вон у того поворота…

— Так это ж далеко!

— Улица-то наша, — отвечал Воронин, — значит, надо и тот поворот не упускать из вида. Да ты не расстраивайся. На самом деле у тебя всё отлично идёт. Память у тебя потрясающая. Я твоих успехов месяца через три только достиг…

— Да, память у меня хорошая. Я всегда быстрее других мог определить подлинность документа, какие там шрифты, условные знаки и вообще. Командир меня всегда отмечал.

— Ты только не раздувайся от похвальбы-то, а то сразу напыжился, как индюк, разважничался.

— Мне бы научиться в блокнот записывать, как вы, не глядя, — проговорил Виктор, широко улыбаясь.

Смеляков имел в виду умение Воронина фиксировать свои наблюдения, не доставая блокнота из кармана тулупа. Лейтенант всё время держал руку с огрызком карандаша в кармане, где лежал его блокнотик, и умудрялся таким образом делать пометки. Ему не требовалось уходить в будку, чтобы сделать запись. Он умудрялся записывать номера автомобилей, стоя прямо перед этими автомобилями, и никому в голову не приходило, что он в тот момент, не меняя равнодушного выражения лица, что-то записывал для сводки.

— Всему научишься. Времени много, — ответил Воронин.

Каждый день Виктор узнавал от своего наставника что-то новое, и с каждым днём он утверждался во мнении, что объём информации, которой предстояло овладеть, просто бесконечен.

В один из первых дней его стажировки к их посту подошёл человек и каким-то уверенно-свойским тоном сказал:

— Мужики, привет! Я из «семёрки». Сигаретки не найдётся?

— Чем можем помочь? — Воронин достал из кармана пачку американских сигарет и протянул незнакомцу.

— Мы машину потеряли, гляньте, нет ли её у австралийцев[16], — он назвал номер и марку автомобиля.

Воронин кивнул и неторопливо, будто прогуливаясь, перешёл на противоположную сторону переулка и остановился возле поста у ворот посольства Конго, что находилось прямо напротив посольства Австралии. Разговаривая со стоявшим там сотрудником, он спокойно изучил автомобили, стоявшие на территории австралийского посольства, которое хорошо просматривалось с той точки.

— Весь день таскали его, — заговорил незнакомец, обращаясь к Смелякову, — и вдруг час назад потеряли. Туда, сюда дёрнулись, и всё зря. Как в воду канул, подлец.

Виктор сделал понимающее лицо и кивнул, желая выглядеть бывалым сотрудником, хотя ничего не понял из того, что сказал незнакомец из «семёрки».

— Да, встречаются иногда высочайшие профессионалы, — продолжил тот, попыхивая сигаретой. — Уважаю. Этот просто ловкач оказался! Я бы шляпу перед ним снял, если бы, конечно, нашей бригаде выволочку не устроили за его профессионализм… Нет, ну надо как оторвался!

Вернулся Воронин.

— Там нет, — сказал он.

— Точно нет?

— Железно. Ребята на том посту говорят, что эта машина сегодня там не появлялась, — Воронин перекатил сигарету из одного угла рта в другой и выпустил большое облако сизого дыма.

— Ну что ж, спасибо, — незнакомец кивнул и пошёл прочь.

— Кто он? — поспешил спросить Виктор, придвинувшись поближе к Воронину. — Что значит «семёрка»? Какая такая «семёрка»?

— Седьмое управление КГБ, — ответил лейтенант.

Виктор затаил дыхание.

КГБ! Эти буквы звучали грозно, за ними слышалась могущество огромной и таинственной организации. И вот вдруг так запросто офицер КГБ подошёл к нему, Виктору Смелякову, и попросил о помощи!

— КГБ? — на всякий случай переспросил Виктор, словно не поверив услышанному.

— Да. Седьмое управление занимается наружным наблюдением, — пояснил Воронин. Голос его звучал спокойно, даже равнодушно, и Смеляков удивился, как это можно так запросто, будто о чём-то заурядном, рассказывать о работе КГБ. При этом Воронин безучастным взглядом блуждал вдоль переулка, не забывая ни на секунду о своей постовой службе.

— А почему он к нам подошёл? — Виктор от волнения почувствовал потребность тоже закурить и полез за сигаретами.

— Ну, мы же с ними вроде как коллеги.

— Мы? Коллеги? Но мы же милиционеры. Мы же за порядком следим, — Виктор чиркнул спичкой, обломал её, достал вторую и снова чиркнул по коробку. — Разве мы и КГБ коллеги?

— Они тоже за порядком следят, только в другом масштабе. Мы с тобой тут чем занимаемся?

— Наблюдаем, — Смеляков жадно затянулся.

— Вот именно. Мы ведём наружное наблюдение. И «семёрка» ведёт наружное наблюдение. Только мы с тобой на посту, у посольства, а они ведут наблюдение из других мест или в движении.

— В движении?

— Из машин, из окон зданий… Ходят и ездят за интересующими их людьми. Несколькими бригадами работают, чтобы их не раскрыли…

— То есть следят? — уточнил Виктор.

— Вот именно, — кивнул Воронин, — но по-нашему это не слежка, а наружное наблюдение.

Виктор молча размышлял, пытаясь переварить услышанную информацию. Он вдруг ощутил совершенно новый вкус своей работы. Как-то сразу ему открылся масштаб того, чем ему предстояло заниматься в жизни. Короткое соприкосновение с сотрудником Комитета Государственной Безопасности оставило в его душе ничуть не меньший след, чем услышанные в первый день стажировки инструктаж и сводка по Москве.

— Да… — прошептал он, не в силах выразить всю полноту обуявших его чувств, — да…

— Ты рот-то не разевай так широко, — улыбнулся Воронин, поняв, что происходило в ту минуту в голове его подопечного, — а то язык вывалится… И про обязанности свои не забывай. Сейчас буду проверять тебя. Каждого выходящего из посольства будешь называть по имени и выкладывать про него всю информацию…

В день дежурства Смеляков обязательно приходил минут за тридцать до начала инструктажа в комнате своего отделения и подолгу изучал фотографии сотрудников финского посольства, запоминая имена, должности, номера служебных машин. Работа у посольства Финляндии считалась одной из самых утомительных, там было настолько насыщенное движение, что постовых сменяли на час раньше официального окончания их дежурства, чтобы у них было время написать сводку — настолько объёмными выходила информация из-под их руки.