Книга Конкурс на тот свет - Сергей Бакшеев

Заколов догадался, что, обращались совсем не к нему. Его никто не видит! Он успокоился и осторожно выглянул за угол.

В нескольких шагах он заметил спину незнакомца, склонившегося над упавшим человеком. Лица лежащего Тихон не мог разглядеть, но сандалии и ноги, одетые в коричневые вельветовые джинсы, он узнал сразу. Это были ноги Сашки Евтушенко! Его хотели задушить!

Тихон, ни мгновения не колеблясь, с криком ярости набросился на гнусного незнакомца. Под ногами зазвенели рассыпавшиеся пустые бутылки. Заколов повалил незнакомца лицом на пол и связал вывернутые руки собачьим поводком.

Когда с противником было покончено, он в тревоге наклонился к Сашке. Тот пытался приподняться на локтях и мутным блуждающим взором обводил все вокруг. Скоро его взгляд сфокусировался на лице Тихона, прояснился, и на лице друга появилось подобие кислой улыбки.

— Что с тобой случилось? — спросил Тихон.

— Я чихнул и… — Сашка сморщил лоб, пытаясь хоть что-то выудить из памяти, но быстро расслабился и безнадежно закончил начатую фразу, — и ничего не помню.

Сашка, покачиваясь, уселся на пыльном полу и, как Тихон несколько минут назад, мягкими прикосновениями ощупывал голову.

— Кровь, — вяло произнес он, посмотрев на пальцы.

— Все ясно! — хмуро сказал Тихон. — Этот гад долбанул тебя по башке! Сейчас мы с ним разберемся.

Он подошел к скорчившемуся незнакомцу и перевернул его лицом вверх. На Тихона уставилось радостное лицо молодого казаха с редкой щетиной на щеках. Хотя нос у казаха был разбит в кровь, он широко улыбался, будто встретил старых приятелей.

— Ребята, я не со зла, — заговорил незнакомец. — Я думал это солдат-армянин опять полез за моими консервами. Хотел его проучить.

— Какой армянин? — Раздраженно прервал Тихон. — Лучше скажи, где Света?

— Какая Света? — также недоуменно произнес казах. — Я тут живу, никакой Светы не видел. Я его, — казах указал подбородком на Сашу, — принял в темноте за Ашота со стройки. Ашот у меня продукты ворует.

Саша за это время поднялся, вытащил из кармана очки и приятно удивился их целости. Рука привычным жестом водрузила оправу на нос, ожившие глаза быстро осмотрели комнату. Вот она железная сетка от кровати, скрип которой он слышал. Сетка, покрытая сверху драной тряпкой, стояла на кирпичах у стены.

К разочарованию Евтушенко, связанной Светы не было. В комнате имелось также несколько ящиков, образовывающих подобие тумбочки и стола. В двух углах стояли пустые бутылки. На ящиках кроме миски и кружки, Саша с удивлением разглядел учебники и тетради. На трубе у стены висела какая-то одежда. Под импровизированной кроватью хранились две коробки из-под консервов.

— Ты что, здесь живешь? — изумился Евтушенко, завершив беглый осмотр.

— Да, живу, — радостно ответил парень, все также неловко лежащий на спине.

— Я сюда шел на скрип этой кровати, — объяснил Саша Тихону, — думал, здесь Света.

Заколов отнесся к этой мысли серьезно, уж слишком подозрительным был казах, напавший на Сашку. Еще неизвестно, чем бы все закончилось, не подоспей он вовремя. Тихон внимательно оглядел железную сетку, выискивая малейшие клочки ткани, таким же образом осмотрел помещение и вывернул карманы связанного парня. Поцарапанные руки перебрали находки под светом висящей на потолке лампы.

Разочарованно вздохнув, Тихон обратился к казаху:

— У тебя фонарик или спички имеются? Мне надо подвал осмотреть.

— Зачем фонарик? — с энтузиазмом отозвался парень. — Тут лампы есть, я их только немного выкрутил. Подвинти — и все будет в порядке.

— Посторожи его пока, — обратился Тихон к Сашке. — Я все тут проверю.

Через несколько минут он вернулся. Казах уже сидел на кровати, но руки его были по-прежнему связаны. Сашка нашел в дальнем конце комнаты кран с водой и промывал под ним рану на голове.

— Ничего подозрительного не обнаружил. Никаких следов пропавшей девушки, — разочарованно сообщил Тихон и тоже постарался привести себя в порядок.

— Где это ты так? — спросил Саша, показывая на разбитую голову.

— У Павленко в кабинете об стол приложился, — улыбнулся Заколов. Потом посерьезнел и хмуро добавил: — Надеюсь, он меня не разглядел.

Тихон подошел к казаху и с сомнением спросил:

— Ты действительно здесь живешь?

— Больше негде, — вздохнул казах, — я — БОМЖ.

— Не понял, кто?

— Человек Без Определенного Места Жительства, — дружелюбно пояснил казах.

— А разве такие люди бывают?

— Бывают. Я же вот — есть.

Тихон где-то слышал это слово, но никогда подобных людей не встречал. Он сел на заскрипевшую кровать и спросил:

— А как ты здесь в подвале без определенного места жительства оказался?

— В прошлом году я поступал в институт, — казах указал подбородком на бетонные плиты потолка. Потом на мгновение умолк и повернулся к Тихону. — Меня Муратом зовут.

Заколов тоже представился:

— Тихон. А он — Сашка, — но развязывать руки казаху не спешил.

— Саша, ты не обижайся, я не со зла, — вновь извинился Мурат и сочувственно поинтересовался. — Голова не кружится, не тошнит?

— Уже полегчало, — сделал неопределенный знак Евтушенко.

— Это хорошо, значит, сотрясения мозга нет, — убежденно кивнул Мурат и осторожно спросил: — А вы кто?

— Абитуриенты, — ответил Саша.

Он к тому времени пристроился на один из ящиков напротив кровати, и с интересом смотрел на необычного человека. Где еще встретишь настоящего БОМЖа, о таких только в книгах про революцию и послевоенную разруху пишут.

— Я тоже абитуриентом был, — радостно продолжил рассказ Мурат. — Поступал, но не поступил. Сочинение по Тургеневу «Отцы и дети» на двойку написал. Я по-русски говорю хорошо, а пишу плохо. Нет, пишу тоже хорошо, как говорю, так и пишу, только ошибок много делаю. Где одно «н» надо писать, а где два, где «а», где «о» — ничего не знаю, а когда думаю, что знаю, оказывается — неправильно. Еще эти запятые. Где их ставить, где — нет! Как вы русские в этом разбираетесь!

— Я — украинец, — сообщил Сашка.

— А ты дома по-украински говоришь? — живо поинтересовался Мурат.

— Нет. Я не умею по-украински, только отдельные слова знаю.

— Какой же ты украинец? А у нас дома — только по-казахски говорили, мать по-русски, совсем не умеет. Это отец меня заставлял русский учить, говорил, без русского — человеком не станешь. У нас аул большой, рис выращиваем, тут недалеко, около станции Джусалы. Но в ауле живут одни казахи. Еще корейцы есть — и все. Летом отец отправлял меня к родственникам в Целиноград. Там все по-русски говорят, это — настоящий русский город, только, в Казахстане почему-то находится. Говорить я там и научился. А писать — не очень. У нас учительницей русского языка — тоже казашка была. Она мне всегда пятерки ставила, может, сама не знала, как правильно писать. А скорее потому, что отец у меня самый главный в ауле — председатель колхоза. Остальные учителя мне тоже пятерки ставили, даже медаль хотели дать. Но в области медаль завернули. Может, мое сочинение там прочитали — выпускные работы туда отвозили — а может, отец нужным людям мало баранов подарил.