Книга Чувствительная особа - Линн Грэхем

Беа уже всерьез начинала злиться.

— Всегда оставляешь последнее слово за собой?

— И при этом я еще всегда прав.

А потом, лежа ночью в огромной кровати, Беа играла в веселую игру под названием «что, если» с Джоном в главной роли. В конце концов, она всего лишь обычная женщина и просто не могла не задуматься о том, что случилось бы, если бы она встретила своего бывшего не накануне свадьбы с другим мужчиной, а чуть раньше. Что ж, стоит признать, что, скорее всего, вообще ничего бы не случилось, ведь если бы не настояние Сержио, то она так и ходила бы огородным пугалом, а такой образ вряд ли произвел бы на Джона нужное впечатление. Да и в любом случае Сержио куда привлекательнее и сильнее…

А эта-то мысль откуда взялась? Нет, Сержио, конечно, очень красивый мужчина, вот только он не ее мужчина, во всяком случае, в том смысле, в котором однажды был и теперь уже никогда не будет Джон. Дойдя досюда, Беа решила, что она слишком умна, чтобы тратить свое время на глупые мечты, в духе «что, если». К тому же она давно уже поняла — если бы Джон действительно ее любил, то никогда не бросил бы просто потому, что у нее есть мама, о которой ей придется заботиться до конца жизни.

— Очень романтичное платье, — заметила Тони, с нескрываемым любопытством разглядывая единокровную сестру в воздушном и очень женственном платье, которое так сильно отличалось от любимых нарядов Беатрисы в строгом стиле. — И очень разумный выбор для человека, вступающего в брак по расчету.

Беа покраснела, пожалев, что ее вторая сестра, Зара, уже все успела рассказать младшей сестре. И совершенно очевидно, что та не одобряет поступок Беатрисы, согласившейся выйти замуж за нелюбимого человека.

— Просто ни я, ни Сержио не склонны к романтике.

— Зато дети замечательные, — признала Тони, слегка склоняя голову к плечу. — А от Сержио так и веет сексом, вот только ты не какая-нибудь там авантюристка, а вся такая домашняя-домашняя, насколько вообще можно быть домашним.

— Никогда ничего нельзя знать наверняка, — задумчиво пробормотала Беа, поднимая букетик.

— Можно даже заподозрить, что ты пошла на все это только ради матери, — нахмурившись, продолжала Тони. — Она — хорошая женщина, и ты готова на все ради нее.

— А что в этом плохого? И мама очень рада за меня. Только прошу тебя, не говори ей ничего такого, а то она тоже может что-то не то подумать…

— А может подумать как раз самое то, — себе под нос буркнула Тони, так что Беа лишь с трудом ее услышала. — Просто пообещай, если твоя жизнь с ним превратится в кошмар, ты разведешься.

Беа кивнула, только чтобы успокоить сестру, и осторожно поднялась по ступенькам на непривычных высоких каблуках. Последнюю ночь своей незамужней жизни она провела в мамином доме. Эмилия сама ее об этом попросила.

— Но я же знаю — если ради этого тебе придется бросить детей, ты никогда с ним не разведешься, — вздохнула Тони. — Будешь изображать из себя верную Пенелопу, и, как только он это поймет, сможет делать с тобой все, что захочет.

Да, с Сержио непросто иметь дело. И то, что Монти Блейк все равно согласился принять участие в церемонии бракосочетания, несмотря на то что Сержио хорошенько оттоптал ему все больные мозоли, очень о многом говорит.

С каменным лицом отец протянул ей руку и повел по проходу к алтарю. А Сержио уже нетерпеливо переминался с ноги на ногу и, нахмурившись, наблюдал за ее приближением. И зачем она только остригла свои роскошные волосы до плеч? Хотя, если не считать этого, Беатриса выглядела… соблазнительно. Да, соблазнительно, решил Сержио, неторопливо разглядывая ее полные губы и роскошные формы, которые так и манили к себе его взгляд. Интересно, все ли мужчины после определенного возраста начинают предпочитать большую грудь? Хотя пока что ему всего тридцать два, а не пятьдесят два. Но теперь, наслаждаясь этим роскошным видом, он просто глаз не мог отвести от этих божественных холмов. Той модели в Милане нечем было похвастаться кроме костлявых ребер, а вот если бы на подиум вместо нее вышла Беатриса, весь показ бы на этом и закончился.

Стараясь не обращать внимания на то, что жених прямо-таки пожирает ее глазами, Беа упрямо вздернула подбородок. Стоит признать, сегодня он чертовски хорош. И теперь, когда его черные глаза неотрывно следили за ней, Беа чувствовала, как у нее кружится голова, а легким не хватает кислорода.

Священник затянул было длинную речь, но после того, как Сержио велел ему поторопиться, все пошло намного быстрее. Беа залилась краской, неужели Сержио не знает, как следует вести себя в церкви? Ладно, учиться никогда не поздно, но что-то ей подсказывало, что он будет отчаянно сопротивляться любым попыткам научить его хоть чему-то. Особенно если в роли учительницы будет она сама. А потом он, совершенно не церемонясь, нацепил ей кольцо. И Беа невольно потерла руку, хотя ей было и не больно.

— Ты слишком грубо говорил со священником, — заметила Беа, когда они шли обратно по проходу.

— Что-что?

— Ты слышал, что я сказала. Иногда ради приличия нужно немного подождать, в том числе и на свадебной церемонии.

Между новобрачными повисла такая предгрозовая тишина, что Мило даже вырвался у няни из рук и вцепился Беатрисе в юбку.

— Он повторялся, — сквозь зубы выдавил Сержио, но, видя, как радостно малыш улыбается Беатрисе, постарался взять себя в руки. Его не было всего две недели, но когда он вернулся, то заметил довольно ощутимую перемену в детях. Они все стали намного спокойней, Мило уже не так отчаянно требовал к себе внимания, девочка улыбалась, а Парис даже иногда робко вступал в разговор.

У Сержио никогда не было лучшего друга, но Тимон, отец этих детей, ближе всех подходил на эту роль, хотя серьезный и тихий кузен на первый взгляд совершенно не подходил довольно буйному и несдержанному Сержио. Но между ними все равно существовала сильная связь, и теперь Сержио считал делом чести добиться того, чтобы племянники процветали под его опекой. И похоже, Беатриса отлично с ними справлялась.

Как и следовало ожидать, у выхода из церкви их поджидала целая толпа фотографов. Беа, не привыкшая к подобному вниманию, испуганно замерла на месте, и Сержио решил воспользоваться моментом и, обняв за талию, притянул к себе и поцеловал.

От этой неожиданной близости в первую секунду у Беатрисы закружилась голова и подкосились колени. К этому она была совершенно не готова. А потом на нее нахлынул целый поток ощущений: запах дорогого одеколона, подавляющая сила этого подтянутого мускулистого тела, прижимавшего к себе ее мягкие изгибы, требовательное давление его губ. И хотя где-то на задворках сознания ее разум отчаянно требовал, чтобы она немедленно отстранилась, ее тело радостно пело. Теперь, когда Беа очутилась от него так близко, ей хотелось большего, причем так, что она вся дрожала от внезапно нахлынувшего на нее желания. Его грубая мужская страсть с легкостью пробила ее броню и разбудила в ней ненасытный голод. А потом он просунул в ее рот язык и принялся работать им так, что она задрожала еще сильнее, внизу живота разлился жар, а груди вдруг стало тесно в сковывающей ее одежде.