Книга Обольщение мисс Джонс - Кейт Уолкер

— О, Джонс! — хрипло воскликнул он.

— Диабло, — откликнулась она. — Не останавливайся. Только не останавливайся…

— Остановиться? — Карлос был близок к тому, чтобы полностью потерять контроль над собой, его голос срывался, за единственным словом последовало несколько проклятий на испанском. — Черт возьми, леди, ты просишь слишком многого от обычного мужчины…

Потянувшись вперед, он схватил руки Марты, отводя их от своего тела, не давая им мучить его, и прижал их к подушке. Сильные пальцы больно стиснули ее запястья. Живот Марты сжался от смеси возбуждения и ужаса от того, что она высвободила в нем.

— Это то, чего ты хотела… о чем просила, — и поверь, леди, ты это получишь.

Не позволяя Марте пошевелиться, он взял в рот сначала один сосок, потом другой, слегка покусывая их и все это время искусно двигаясь, меняя положение тела и ритм, желая доставить ей как можно больше удовольствия.

Марта словно свободно дрейфовала в жарком бушующем море чувственности, плывя туда, куда уносило ее течение, лишая воли и мыслей. Теплые волны, накрывая, забирали ее с собой, и она терялась в мире болезненного наслаждения, испытывая такую жгучую страсть, которой еще никогда не знала. Она вся была окружена Карлосом: мускусным запахом его возбуждения, вкусом его кожи, горячими прикосновениями его губ, мягкими поглаживаниями его волос. Она была во власти ощущений, о которых никогда и не мечтала, погружаясь куда-то в пропасть уже в третий раз и не беспокоясь о последствиях.

И как только Марта испугалась, что может утонуть, ее охватило новое ошеломляющее ощущение: пульсирующий жар, сжавший ее сердце и нервы, нарастал, пока она не закричала от напряжения, которое поднимало и вытягивало ее тело. Марта изо всех сил пыталась дотянуться до чего-то неизведанного, мистического…

— Ну же, Джонс, ну… — жарко шептал ей на ухо Карлос. — Отдай мне себя, querida … отдай мне себя, мой ангел…

Еще один сильный толчок, еще одно прикосновение его губ к чувствительной коже груди, и Марта взлетела высоко-высоко, совершенно потеряв себя в крике освобождения и радости. Она больше не могла ни видеть, ни чувствовать, только переживать, только отдавать себя этому изумительному наслаждению. Она едва успела заметить, как через пару мгновений Карлос тоже издал сдавленный стон и присоединился к ней в этом ослепительном полете экстаза.

Глава 4

Марта знала, что это неминуемо должно было закончиться. Ее чувствительное тело больше не могло вынести этих ярчайших ощущений и продолжать жить. Медленно, очень медленно, достигнув пика наслаждения, она стала расслабляться; радость и восторг сменились приятной усталостью. Истома всецело охватила ее так же, как и страсть некоторое время назад. Дыхание постепенно восстановилось, удары сердца замедлились, и, глотнув воздуха и несколько раз моргнув, Марта снова вернулась к реальности. Она лежала под Карлосом, изможденным и потяжелевшим.

Она хотела заглянуть ему в лицо, но не осмелилась. Воспоминание о неожиданном напряжении в его большом теле, возникшем перед тем, как она подтолкнула его двигаться дальше — за границы самоконтроля, — остановило ее.

Сделала ли она что-то неправильно? Чем-то разочаровала его? У Марты не было достаточно опыта, ей не с чем было сравнивать. Она не могла знать, чувствовал ли Карлос себя так же хорошо, как она. В мыслях снова всплыли слова Гэвина: «Будто спать с лошадью…» Марта постаралась не думать о печальном.

Карлос хотел ее, это было очевидно. А она хотела его и поэтому не могла сожалеть о случившемся. Можно ли забыть такое прекрасное посвящение в таинство секса? Марта и представить себе не могла ничего подобного. Конечно, она слышала и читала об этом, но пережить в реальности — совсем другое дело.

Никто не станет сожалеть о подобном. Никто. Даже Карлос?.. Она невольно вздрогнула, словно испугавшись, что он мог прочитать ее мысли и узнать ее секреты. Карлос вдруг пошевелился и, перекатившись на бок, вытянулся.

— Этого не должно было случиться, — хрипло пробормотал он.

Слабый огонек надежды, теплившийся в ее душе, тут же погас.

Разумеется, Марта забыла об одном очень важном факте. Ей, конечно, сравнивать было не с чем, но у Карлоса был достаточный опыт. Зачем ему выбирать женщину, которая не могла сравниться с ним ни в искусстве любви, ни в страстности? Святую невинность, с восторгом отдавшуюся новым ощущениям и едва не лишившуюся сознания во время оргазма? Карлос с легкостью нашел бы более искушенную в любовных утехах красотку.

— Я как-то не заметила, чтобы тебя кто-то заставлял… — Слова слишком поспешно сорвались с ее языка. Марта быстро поняла свою оплошность.

Карлос с шипением выдохнул сквозь стиснутые зубы, заставив ее живот болезненно сжаться.

Резким движением он сел на постели и бросил презерватив в мусорную корзину.

— Да, я не сопротивлялся, но это было ошибкой.

Он тряхнул головой от досады, Марта впилась зубами в нижнюю губу. Неужели он не понимал, насколько больно ей это слышать после того, что они пережили вместе? Это были самые восхитительные моменты в ее жизни, а Карлос просто взял и перечеркнул их одной фразой.

— Я хотел этого… — добавил он.

Нет, Марта не позволит ему взять всю вину на себя. Черта с два! Она бы никому этого не позволила! В случившемся вообще нет ничьей вины. Они оба взрослые люди, оба были согласны…

— Я тоже… — ответила Марта.

— Я и так это прекрасно знаю.

Он закрыл лицо руками и отвернулся. Теперь все, что она могла видеть, — его затылок, спину и напряженные бронзовые плечи.

— Ты достаточно ясно дала это понять, — продолжал Карлос, с силой пропустив волосы сквозь пальцы.

Марта не могла понять, что он чувствует: злость, отвращение, ярость из-за того, что потерял контроль над собой… Было очень трудно разговаривать с Карлосом, не имея возможности заглянуть ему в глаза, увидеть выражение его лица.

— Дело в том, что у меня существуют определенные правила. И одно из них ты заставила меня нарушить.

— Правило? Какое правило? — прошептала Марта.

Услышав ее тихий вопрос, Карлос вскочил с постели. Марта испугалась его неожиданного и резкого движения, выдававшего гнев и возмущение.

— Ты была девственницей! — выпалил Карлос, словно обвинив ее в самом страшном грехе на свете.

И все. Он будто закрылся. Опущенные веки и твердо сжатые губы говорили о вновь обретенном самоконтроле.

— Это оказалось для тебя новостью? — После горячего чувственного жара на Марту словно обрушился поток ледяной воды. — А разве белое платье и фата ни о чем не говорили?

Она ткнула в смятый, безнадежно испорченный наряд, застрявший на ее талии.

— Женщины всегда надевают на свадьбу белое платье. Это ни о чем…

— Значит, ты не веришь и тому, что написано на всех этих «жестянках»? — резко оборвала его Марта.