Книга Бледный гость - Филип Гуден

Тем не менее, как я уже сказал, свои роли в «Сне» мы знали прекрасно. Даже я знал. Так что, когда Лизандр в действии не участвовал, я думал о своем.

Немудрено, что я вспоминал распутницу Нэлл, ведь я исполнял роль молодого любовника. Всего несколько дней назад, подумать только, я был еще в Лондоне и говорил с ней об этой странной пьесе-фантазии мастера Шекспира. Нэлл всегда была мне хорошим другом.

Вот мы в моем жилище на южном берегу. Не в той жалкой дыре за четыре пенса в неделю, принадлежавшей двум сестрицам-ведьмам, в которой я вынужден был ютиться всю прошлую зиму, но в гораздо более уютной и удобной комнате в доме неподалеку от «Глобуса». Улица почему-то называлась Дэдмэнз-плэйс.[7]Вероятно, из-за такого неудачного названия снять здесь жилье на выгодных условиях ничего не стоило. К тому же я приглянулся моему домовладельцу мастеру Бенвиллу. В первый раз, когда он меня увидел, он долго и тщательно меня рассматривал. Я сообщил ему о своей профессии – что не всегда было мне на пользу, – а он только облизал свои тонкие губы. Я моментально сделал вывод, что сей джентльмен, по видимости, предпочитает мужской пол и всяческие интриги. И разумеется, разговоры на ту же тему. Он завалил меня расспросами, полагая, что труп па лорд-камергера – это рассадник мужеложства. Я уже собирался уносить ноги, как вдруг понял, что его любопытство может быть мне на руку. В результате мне удалось сбить плату за аренду комнаты с шиллинга и трех пенсов до шиллинга в неделю. В Бродуолле я платил меньше, но комната на улице Мертвеца того стоила. Взамен я рассказал Бенвиллу парочку пикантных сплетен, касавшихся моей труппы.

Итак, одним июньским вечером я и Нэлл лежали на кровати. Более насущные желания были утолены, так что она начала расспросы о том, куда мы отправляемся, что будем играть и перед кем, за какое вознаграждение, дадут ли мне на этот раз главную роль, и еще куча вопросов, которые сыпались на меня в беспорядке.

– Помедленнее, – взмолился я. – Я не могу ответить на все сразу!

Я только притворялся, что этот «допрос» меня утомляет. На самом деле я с удовольствием пустился в объяснения. Любой человек любит рассказывать о своем ремесле, а если нет, то у него и ремесла не имеется. Так я думаю.

– Что, еще не все? – спрашивал я. – Ты не оставишь во мне сил ни на что другое!

– Ну, Ник, еще немного. Еще один маленький вопросик! Вы все поедете в Уилтшир? Или кто-то останется в городе?

– Нет, мы не все поедем в Уилтшир, – отвечал я с легкой досадой. О чем она думает? О своих клиентах? – Шекспир, Бербедж, Хэммингс и большинство ведущих актеров остаются.

– Так-так, выходит, детишки предоставлены сами себе. Кто же о них позаботится?

Странно, но что-то подобное и мне пришло в голову, однако то, в какой манере это произнесла Нэлл, мне пришлось не по душе.

– Если ты имеешь в виду, что мы не способны позаботиться о себе сами…

– Я просто пошутила, Ник, – рассмеялась она.

– Смею заметить, мы едем в Инстед-хаус по личному приглашению лорда Элкомба! – заявил я пылко.

– Ну-ну, побереги силы на потом! – только и смеялась Нэлл.

– Я обижусь.

– Ну, тогда расскажи мне об этом своем «Кошмаре в летнюю ночь».

– «Сон в летнюю ночь».

– Сон. Вот видишь, как мало еще я знаю! И не забудь про свою роль!

Даже если Нэлл пыталась таким образом обратить все в шутку и успокоить меня, ей все равно было любопытно узнать о роли, которую я должен был исполнять. Интерес к театрам неизбежно был связан с родом ее ремесла, так что действием на сцене она обычно интересовалась мало. (Поначалу я как-то пытался настоять на том, чтобы она перестала искать клиентов среди актеров «Глобуса», но она ответила, что я не имею права вмешиваться в ее работу, как и она не имеет права вмешиваться в мою.)

Так что я, лежа плашмя на кровати и глядя на неровно оштукатуренный потолок, начал рассказывать о сюжете «Сна в летнюю ночь». Нэлл прикорнула рядом.

Я рассказал ей про Гермию и Лизандра, двух юных жителей Афин, которые влюблены друг в друга. Я сказал также, что исполняю роль Лизандра, тогда Майклу Донгрэйсу отведена роль Гермии. Все бы хорошо, да только вот суровый отец Гермии, Эгей, подыскал дочери другого жениха, Деметрия. Этого самого Деметрия любит девушка по имени Елена. Гермия и Лизандр бегут в афинский лес; Деметрий устремляется за ними, а за Деметрием – безнадежно влюбленная Елена. Намечается любовная неразбериха! Потому что в этом зачарованном лесу обитают Оберон и Титания, король и королева фей и эльфов, они любят друг друга, но постоянно ссорятся, как и обычные смертные.

– Непростой сюжет, – заметила Нэлл.

– Так и задумано, – ответил я, понимая, что и без того все упрощаю для ясности. – Я же говорю, это любовная путаница. Не разберешься, пока не поймешь.

Нэлл выскользнула из постели, и я подумал, что она направилась к ночному горшку в углу. Впрочем, я ошибся: она что-то искала на столе, среди разбросанных в беспорядке бумаг. Через пару минут Нэлл вернулась и помахала чем-то белым перед моим носом.

– Напиши, – сказала Нэлл, держа в руках лист бумаги и огрызок карандаша.

– Что?

– Я так легче пойму, если ты мне напишешь.

– Ты же читать не умеешь.

– Ну, я не совсем безграмотна. – Похоже, мои слова ее задели. – Кое-кто дает мне уроки.

Вот это новость!

– Кое-кто?

– Ну да, кое-кто из… сестер.

Нэлла имела в виду кого-то из своих подруг из притона. Шлюха-педагог! Господи, спаси нас, подумал я и прогнал возникший передо мной непристойный образ прочь.

– Тебя мог бы учить и я, я предлагал.

– Ну, ты ведь воспринимаешь меня такой, как я есть?

– Конечно.

– Необразованной и неграмотной?

– Ну… не совсем… если ставить вопрос таким образом.

– То есть ты бы хотел, чтобы я изменилась?

– Немного, да.

– Вот видишь! – торжествующе сказала Нэлл. – А теперь напиши имена героев из твоего «Кошмара».

Во избежание дальнейшей дискуссии я сел и быстро набросал на бумаге имена героев, указал стрелочки и сердечки, чтобы стало ясно, кто в кого влюбляется и с кем остается. Потом, чтобы уж довести дело до конца, я добавил еще несколько второстепенных героев.

Когда я закончил, Нэлл схватила бумагу и пристально ее изучила.

– Так. Ли… за… Лизандр. Это твоя роль. И он обведен сердечком с… ммм… Гер… с Гермией! Значит, это та, в которую ты влюблен. А вот это Де… мет… рий, ясно, и Елена. Стрелочка указывает, что она влюблена в Деметрия.