Книга Закон О.М.а - Юрий Любаров
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
- Как зовут его? - Сергей Мамут. Я дам координаты. Недавно в фейсбуке общались. А вообще, тебе – тепличному растению – будет там тяжело. На Украине есть законыписаные, а есть и неписаные, свободу там заменяет воля, а судьбу – доля.
- О чём ты, отец? Я не совсем понял…
- Эх, Пауль, Пауль. Приедешь в эти «джунгли» - сразу всё поймешь, и чем быстрей, тем лучше. У них там свои понятия о государстве и праве.
- …Субъективное право имеет два источника: формальный и содержательный. Формальный, как я уже говорила, это нормы права, а содержательный – естественное право. И вот разрыв связей между ними порождает иллюзию того, что субъективное право – дар государства или законодателя. В общем, какое-то благо, отпущенное сверху. Отдельный человек становится зависимым от закона и, по сути, бесправным…
Интересно, в какой именно момент ты трансформируешь свое естественное право в субъективное? Когда собираешь по двадцать баксов за зачёт или когда после экзамена бухаешь на кафедре с такими же уродами-взяточниками принесённый нами коньяк? Нет, твоё естественное право, Александра Васильевна, находится в сфере женской похоти. Генка из 201-й группы тебя два раза трахнул, потом ты его отшила. Здоровье, подорванное сбежавшим мужем, поправила – и отшила…
Лекция по теории государства и права в национальном университете. Первая пара, потому аудитория наполовину пуста. Нормальный студент в такое время спит. Максим Проставнюк сидит за первым столом и рисует с натуры преподавателя Александру Васильевну Бойко. Картинка выходит насыщенная. Толстые ноги, гипертрофированная корма, огромный бюст – два футбольных мяча с маркировкой «Евро-2012», маленькая головка. Тремя штрихами подано лицо и громадные силиконовые губы. Вышло похоже… но как-то по-лобовому… без интриги в образе. Максим подумал и поставил ей на голову большую кружку пива с переливающейся пеной. Вот так, пожалуй, вкуснее!
Притащу сегодня Наташку. Лилька обнаглела в последнее время и, кажется, хочет окончательноустаканить отношения. Зовёт в деревню знакомиться с родителями. Чёрт подери, всё одно и то же: два раза в койку – и сразу к родителям. На фига мне это?..
Преподавательница двинулась по аудитории между рядами. Проставнюк быстро перелистнул страницу и принялся старательно конспектировать.
- …Необходимо уяснить, что право – неотъемлемое качество человека и свойство его бытия. Изначально человек, появившись на Земле как вид, сначала инстинктивно, а потом и осознанно стал защищать свою жизнь, свободу и счастье. Отсюда возникли естественные права человека: на жизнь, свободу, собственность, равенство и счастье…
Блин! Ну что я здесь торчу? Эта толстая курица пересказывает учебник. Можно спокойно прочесть перед экзаменами и не парить себе мозги. Неотъемлемое право на жизнь… это же надо такое ляпнуть! А узаконенные аборты?.. Кто тебя там спрашивает?.. Возьмут, по кускам выскребут и выбросят на помойку. Не зря мне приёмная мать говорит, что живу я по чистой случайности.
Проставнюк ухмыльнулся своим мыслям.
Александра Васильевна Бойко проплыла мимо. Обтянутое стрейчевой юбкой широкое бедро шаркнуло по краю стола.
Впердолить бы по самые помидоры!
- …Философы называют счастьем состояние устойчивого радостного удовлетворения, связанного с созданием, восприятием и осознанием блага. Человек говорит, что ощущает счастье, когда воспринимает и осознает что-то совершенное, в создании чего принимал участие. Счастье этимологически близко к соучастию, и именно эта этимология обуславливает этическое определение счастья…
Бред. Эта недотраханная дура совсем с катушек съехала. Надо же такое придумать: счастье пристегнуть к соучастию! Соучастию в преступлении? Хотя, действительно, можно ли достичь счастья честным путем, самому, без всякого соучастия? Цезарь говорил, что любое воздержание делает римлянина несчастным. Хочешь пить? – Бери воду и утоляй жажду. Хочешь есть? – Бери пищу. Хочешь бабу? – Хватай и имей. В Украине сегодня – как в Древнем Риме: у сильного есть всё, а слабый несчастен, голоден и печален...
Звонок на перемену прервал философские упражнения Максима Проставнюка. Он сунул конспект в наплечную сумку и пошёл к выходу.
- Максим, - преподавательница остановила его в дверях, - вы не забыли о своих долгах? У вас два реферата и доклад на практическом занятии.
- Я помню, Александра Васильевна, на следующей неделе всё принесу и доложусь.
Что она делает с нашими рефератами? Печку топит, селёдку заворачивает? Кому нужен этот перепечатанный из Интернета бред? Я должен? Ничего я у тебя, Александра Васильевна, не занимал. Долги, обязательства – это то, что мешает жить. Я должен кого-то любить, с кем-то быть вежливым, с кем-то соглашаться, кому-то подчиняться. Надоело! Долги облепили со всех сторон, и ещё эта дура со своими рефератами.
На парадном крыльце университета Проставнюк закурил. Южный ветер и робкое солнце февраля указывали на раннюю весну. Почки тополей набухли, новая трава робко пробивалась на газонах. Поток автомобилей медленной лентой поднимался по Никольской, собираясь в гигантскую пробку на перекрестке перед дорогой на Одессу.
Опять ремонтируют мост. Значит, Наташка домой в Половинки не поедет, а останется у подругв общаге. Это упрощает задачу. Что ж, будет содержательная ночь, наступит реальное счастье-соучастие-соитие. Стряхнём с себя оковы воздержания и двинемся к настоящей свободе!..
Прозвенел звонок. Проставнюк огляделся по сторонам. В пивных палатках, под стенами университета, народ лениво набирался пивом. Студенты на пары не торопились.
Что у меня там сегодня осталось? Максим наморщил лоб. Всеобщая история, психология семейных отношений – семинар... и, кажется, информатика. К чёрту, что-то я сильно зачастил на пары. Нормальные люди ходят только на экзамены. Он выщелкнул окурок в урну и неторопливо двинулся в сторону пьющих.
- Зазнался, Макс? – за крайним столиком очнулся невзрачный мужик в кожаной куртке.
Четыре пустые бутылки «Балтика № 9» стояли под столом.С утра «девятка» – сурово. Видать, вчера хорошо было. Проставнюк присмотрелся к окликнувшему.
- Вадим? Чёрт! Как тебя сюда занесло?
Обнялись.
Максим разглядел приятеля. Его «детдомовский брат» Вадик Сурок сильно постарел. Скулы выпирают, глазные впадины углубились, на лбу появились залысины.
М-да, тюрьма не красит.
- Давно на воле?
- Четвёртый месяц.
- Чем занимаешься?
- Сторожу. Жизнь – морская волна: раньше меня охраняли, теперь сам вертухаем стал.
