Книга Пятьсот лет спустя - Стивен Браст

– Однако, мой добрый Пэл, последние пятьдесят лет, с тех пор, как ушел на покой герцог Уэллборн, его величество обходился без услуг его доверительности.

– Так обстояли дела до сегодняшнего дня, дорогой Кааврен. Как вы, наверное, догадываетесь, это вызывало немалое беспокойство – в нашем ордене насчитывается сорок один человек. Возможно, на одного из нас будет возложена огромная честь.

– Да, понятно.

– Ну а понимаете ли вы, что Академия – а мы называем ее именно так – напрямую финансируется Империей?

– Нет, не знал.

– Тогда, несомненно, вам неизвестно, что всего за несколько минут до того, как я пришел к вам, нам сообщили, что наше финансирование уменьшается вдвое, что естественно приведет к сокращениям как наставников, так и учеников.

– Ясно.

– Теперь вы видите, почему меня вдруг заинтересовало нынешнее настроение императора и его отношение к финансовым проблемам Империи?

– Да, да.

– Может, вы еще что-то скажете?

– Только одно слово, мой добрый Пэл.

– Одно ваше слово, друг мой, стоит тысячи из других уст. Я слушаю вас.

– Джурабин.

– Ага! – воскликнул Пэл. – Значит, именно он дергает за веревочки кошелька Империи?

– Так говорят, мой добрый Пэл, и я склонен с этим согласиться.

– Ну-ну. А кто контролирует Джурабина?

– А кто, – улыбаясь, ответил Кааврен, – контролирует двор?

– В прежние времена – императрица.

– Вы сами ответили на свой вопрос.

Пэл кивнул, а потом быстро встал и пожал Кааврену руку.

– Вы оказали мне немалую услугу, старина. Есть ли что-нибудь, что я могу для вас сделать.

– Да.

Глаза Пэла чуть-чуть сузились – Кааврен едва уловил это.

– О чем речь? Если я смогу вам помочь, не компрометируя...

– Да, Пэл, вполне. Надеюсь, вы больше не станете забывать старого друга и будете периодически навещать меня, пока я прозябаю здесь, а ваше сияние разгорается все ярче и ярче, как огонь, в который невидимая рука подбрасывает новые и новые поленья.

Пэл улыбнулся:

– Можете не сомневаться, я не буду забывать о вас, Кааврен. Однако должен вас заверить, что вы вовсе не гниете на незначительной должности, – во всяком случае, я так не считаю. Есть натуры, которым суждено возвыситься над другими смертными. Первый среди них Адрон э'Кайран, герцог Истменсуотча. И хотя я не понял этого сразу – вы второй. Так что не беспокойтесь.

– Насчет первого я с вами согласен, Пэл, а вот относительно второго...

– Запомните мои слова, добрый Кааврен. И с этим я покидаю вас, чтобы они получше запечатлелись в вашей памяти. Мне нужно спешить.

И, еще раз сжав руку друга, Пэл поднял свой капюшон и вышел из кабинета Кааврена, который так и остался стоять, удивленно улыбаясь и глядя вслед йенди.

ГЛАВА 3

В которой рассказывается о пирогах и о том, с какой осторожностью следует относиться к обычной переписке

Вскоре после ухода Пэла Кааврен направился домой. Хотя тиаса, будучи лейтенантом Гвардии, имел право жить в своих покоях в Крыле Дракона, он продолжал снимать дом на улице Резчиков Стекла, мы надеемся, читатели еще о нем не забыли. По дороге Кааврен, по обыкновению, остановился на углу проспекта Парка Семи Лебедей и улицы Дракона купить пирог у лоточника.

Лоточник, текла по имени Раф, почтительно ему поклонился:

– Сегодня, милорд, у меня пироги с олениной и грибами. Я выдерживал начинку несколько часов в маринаде из вина и эстрагона, прежде чем положить ее в тесто.

Кааврен кивнул и взял пирог, Раф угощал его всякий раз в благодарность за то, что тиаса лет девяносто назад уладил его территориальный спор с другим лоточником. Поэтому Раф протянул Кааврену горячий пирог (поддон тележки теклы был наполнен пылающими углями) и вежливо поклонился. Лейтенант молча принял дар и поклон как должное и повернул к дому, но тут ему в голову пришла неожиданная идея.

– Как идут дела, мой дорогой Раф? – спросил он. Текла, который никак не ожидал такого поворота, не сразу сумел собраться с мыслями и лишь после паузы ответил:

– Дела, милорд? Прошу меня простить, ваша светлость. Вы, кажется, спросили, как у меня идут дела?

– Ты совершенно правильно понял, мой дорогой Раф, именно о них я тебя и спросил.

– Ну, милорд, раз уж вам интересно, я отвечу. Честно отвечу.

– Ничего другого мне и не нужно.

– Дела, милорд, идут хорошо. Сегодня у меня купили столько же пирогов, сколько вчера, а завтра рыночный день. Думаю продать еще больше.

– Значит, ты сводишь концы с концами, Раф?

– Да, милорд. И даже лучше. Можно сказать, я процветаю.

– Процветаешь?

– Да, милорд. До такой степени, что моя жена теперь покупает глазурь более высокого качества, – поэтому-то ее фаянс стал продаваться еще успешнее, а я покупаю отличное мясо для пирогов, которое вы в них обнаружите, когда начнете есть. Боюсь, пирог у вас в руках уже начинает остывать. Так что торговля у меня идет просто превосходно. Скоро мы сможем оставить наше жилье у Двух Каналов и перебраться в отличные комнаты на улице Монахов. Подумываем даже завести ребенка, о чем мечтали большую часть последнего столетия, милорд.

– Ну тогда, Раф, я должен тебя поздравить. И делаю это с огромным удовольствием.

– Благодарю, милорд.

– Рад, что новый налог не причинил тебе вреда.

– Вреда, милорд? Напротив, именно благодаря налогу я и разбогател.

– Он принес тебе доход? Разве такое возможно?

– Все очень просто. Хотите объясню?

– Выслушаю тебя с интересом.

– Вот как это получилось. Я продавал каждый пирог за девять медных пенни – за исключением, конечно, вас. Ну а как ввели новый налог на пшеницу и мясо, мои расходы возросли на два пенни – в расчете на каждый пирог.

– И что?

– Естественно, расходы моих конкурентов выросли также.

– Да, разумеется. И ты поднял цену?

– Нет, милорд, в этом-то и весь секрет. Я оставил цену прежней, а мои конкуренты ее подняли.

– И что же дальше?

– Дальше, милорд, – теперь все приходят ко мне. Конкуренты начали разоряться, я заполучил их клиентов, которые приходят ко мне с противоположного конца города. Конечно, это связано и с качеством мяса...

– Тут я всецело с тобой согласен, добрый Раф.

– ... но главная причина моего процветания в том, что другие лоточники повысили цены. И хоть я зарабатываю сейчас на каждом пироге меньше, продаю-то их намного больше – настолько больше, что уже целый год с тех пор, как повысились налоги, по вечерам возношу молитвы о здравии его величества. Вот так новые налоги помогли мне нажить состояние.