Книга Рождение любви - Энн Мэйджер

После ночной встречи с Афродитой ему очень не хотелось встречаться за завтраком со слишком напористой Изабеллой, которая, судя по всему, горит желанием продемонстрировать ему очередной сексуальный наряд.

— Твои любимые блюда уже почти готовы, проворковала она в трубку только что.

— Неужели запомнила? — с деланым восторгом спросил Кэш. Он вспомнил, как нахваливал мексиканские блюда, когда они втроем завтракали в доме Марко наутро после его выписки из больницы.

— Я помню все, что было между нами, — каждый жест, каждое слово. — Изабелла говорила с придыханием, а Кэш почувствовал раздражение. — Не могу дождаться, когда увижу тебя.

— Взаимно.

— Взаимно?

— Это такое американское выражение, — поспешил успокоить ее Кэш.

— Не слишком романтичное, — разочарованно заметила Изабелла.

Черт тебя побери, Афродита! Я все спланировал и был полон решимости осуществить задуманное, как вдруг появилась ты и все спутала!

Изабелла подходила ему идеально, но… Кэш потер виски — его раздражало все: яркое солнце, жужжание пчел, запах цветущей бугенвиллеи, яркий цвет, в который были окрашены стены… Накануне он выпил слишком много вина, и теперь сотни молоточков стучали в его голове.

Он прикладывался к своему бокалу каждый раз, когда видел, что Изабелла начинает новую атаку, а поскольку она была неутомима, к кровати он шел пошатываясь.

— Hola! <Привет! (исп.)> — Кэшу улыбался смуглый долговязый мальчишка.

Эта улыбка от уха до уха тупой болью отозвалась в сердце, и Кэш тут же насторожился. Он намеренно избегал детей, особенно таких вот симпатичных и открытых, чтобы не бередить рану воспоминаниями о своей маленькой Софи, не сравнивать, не представлять, что было бы, если…

— Hola, — ответил он на ходу, ускоряя шаг. Его целью было патио на другом конце большой зеленой лужайки. Спот неотступно следовал за ним с видом верного слуги.

Мальчишка с легкостью перешел на английский:

— Вы не видели мою маму?

От этого невинного вопроса Кэш вспыхнул. Он ни о чем не мог думать, кроме как о восхитительном теле и медных кудрях Афродиты; кадры ночного происшествия снова и снова прокручивались в его памяти. Рубиновые бутоны сосков, венчающие высокие полные груди, щеки, залитые румянцем, голубые глаза, опушенные длинными темными ресницами, и желание, светящееся в них…

— Э-э.., нет… Я не видел ее…

— Обычно по утрам она плавает вместе со мной или просто смотрит.

— Она любит плавать? — Кэш отвел глаза, поскольку взгляд мальчика прожигал его как лазер, а улыбка грозила сломать все оборонительные сооружения, которыми он окружил свое сердце.

— У вас есть ребенок?

— Что? — Кэша как будто ударили кулаком в живот.

Взгляд мальчика был искренним и добрым.

— Да. У меня есть маленькая девочка. — Он и сам не заметил, как вырвались эти слова.

— А почему она не с вами?

Плечи Кэша свело от напряжения.

— Она.., не смогла поехать. — Он чувствовал, как внутри у него все леденеет. Он должен бежать, должен прекратить этот разговор.., но Кэш продолжал стоять будто парализованный.

— А-а-а… — Улыбка мальчика немного померкла. Вы, наверное, разведены с ее мамой?

— Нет.

Одна из служанок и садовник, сидевшие у бассейна на плетеных стульях, с любопытством наблюдали за ними.

— А как ее зовут?

— Кого?

— Вашу дочку?

Губы Кэша едва шевелились, когда он произнес:

— Софи…

— А меня Мигель, и моя мама всегда берет меня с собой.

— Только не сегодня утром, — заметил Кэш, надеясь положить конец этому невыносимому разговору.

Лицо мальчика выражало огорчение.

— А вы не посмотрите, как я плаваю, пока мама не придет?

— За тобой ведь присматривают…

— Да, Педро и Лиза. — Мальчик махнул им рукой, не отводя взгляда от Кэша.

Черные глаза Мигеля, так похожие на глаза Изабеллы, смотрели на него с мольбой. Кэш почувствовал себя в ловушке, почти как вчера вечером под натиском самой Изабеллы. Да, Эскобары знают, как добиться своего.

— Я прошу вас, потому что боюсь пчел. — От этого наивного детского признания Кэш почувствовал себя сильным и нужным.

— Пчел?

— Они любят пить из бассейна. Одна меня уже ужалила вчера. — Он ткнул пальцем себе в плечо.

— По-моему, с твоим плечом все в порядке.

— Вот видите красную точку? Это укус.

— Не стоит бояться, парень. Ты же намного больше пчелы.

— Все равно она очень больно жалит. — Мигель опасливо взглянул в сторону цветущей бугенвиллеи. — Побудьте со мной, пожалуйста…

К своему огромному удивлению, Кэш подошел к бортику бассейна и сел на него. Рядом с ним тут же пристроился Спот.

Довольный тем, что количество зрителей увеличилось, Мигель побежал по мокрой красной плитке к вышке с трамплином.

— Осторожнее! — крикнула Лиза, увидев, как мальчик поскользнулся и едва не упал.

Проворно, словно маленькая обезьянка, Мигель взобрался по металлическим ступенькам и замер на краю трамплина.

— Смотрите, как я ныряю, senor! — Он начал прыгать, раскачивая доску. — А ваша дочка умеет нырять?

Его маленькая Софи прожила на свете совсем мало и не успела научиться плавать и нырять.

Кэш оцепенел, и мальчик замер, как будто что-то почувствовал. Затем с криком «Смотрите!» он нырнул. Нырнул неумело, раскинув ноги и шлепнувшись о воду животом.

Увидев, как мальчуган все глубже уходит под воду, Кэш вскочил, готовый броситься на помощь.

Но тут черноволосая голова, как пробка, выскочила на поверхность, и маленький сорвиголова радостно улыбнулся Кэшу.

Для своего возраста парень отлично чувствовал себя в воде.

А вот Софи…

Не думай о ней!

— Смотрите, я снова ныряю!

Мигель улыбался ему так светло и доверчиво, что у Кэша снова защемило сердце. Совсем как Софи.

Его рана была еще слишком свежа. С трудом протолкнув застрявший в горле ком. Кэш поднес к губам сжатый кулак. Когда же горе перестанет снедать его? Когда притупится эта боль?

Почему я не понимал, как сильно люблю их, пока не стало слишком поздно? Если бы я тогда не уехал…

— Все, парень. Я должен идти, иначе опоздаю.

Улыбка на лице Мигеля померкла.

Кэш решительно поднялся на ноги.

— А как же пчелы?