Книга Костюм Арлекина - Леонид Абрамович Юзефович

— Ай-ай, как нехорошо, — равнодушно сказал Иван Дмитриевич.

— Слушайте дальше. На другой день я представил рапорт в Военное министерство, но ходу ему почему-то не дали. Написал донесение Шувалову — тот же результат. Ладно Гогенбрюк, он лицо частное. Так ведь и Кобенцель, этот провокатор, не только не был наказан, а еще и получил повышение, стал секретарем посольства. Причем исхлопотал ему это место покойный хозяин дома, где мы с вами, господин Путилин, сейчас находимся. Вас это не наводит на размышления?

— Пока нет.

— А если я вам скажу, что еще осенью фон Аренсберг ездил на охоту с принцем Ольденбургским, Кобенцелем и Гогенбрюком? И что все они были вооружены этими самыми винтовками? Весьма знаменательное совпадение.

— Винтовка-то хоть хорошая? — спросил Иван Дмитриевич.

— Неплохая.

— Так в чем же дело? Пускай.

— Но есть и получше. — Поручик начал нерв-ничать. — Скажу без ложной скромности, сам предложил превосходную модель. Трудился над ней три года и довел до совершенства. Ударник прямолинейного движения! Представляете? Пружина спиральная! Дайте лист бумаги, я нарисую.

— Не надо, — испугался Иван Дмитриевич.

По этому предмету он знал лишь то, о чем во время унылых семейных обедов по воскресеньям распространялся тесть, отставной майор. Ружье, точнее русское ружье, он считал особым стреляющим добавлением к штыку, который, как известно, молодец, чего про пулю не скажешь. В числе главнейших достоинств, какими должно обладать это второстепенное добавление, тесть полагал два: толщину шейки приклада и вес. Чем толще шейка, тем труднее перерубить ее саблей, когда пехотинец, защищаясь от кавалерийской атаки, поднимет ружье над собой. А тяжесть оружия развивает выносливость у нижних чинов. Если оружие будет чересчур легким, солдаты избалуются.

Поручик вскочил и начал ходить по гостиной.

— У моей модели прицел на полторы тысячи шагов! — почти кричал он. — У Гогенбрюка всего на тысячу двести. У меня гильза выбрасывается автоматически, да! У него выдвигается вручную. Сами австрийцы его систему отвергли, а мы приняли. Почему?

— Может быть, так дешевле обходится переделывать старые ружья?

— Ха! На чем бы другом экономили.

— Или фон Аренсберг получил взятку от Гогенбрюка. Как военный атташе, он был вхож в высшие сферы, мог помочь.

— Наоборот, — сказал поручик. — Идея принадлежала князю, а Гогенбрюк был только его орудием. Как и принц Ольденбургский. Тот, впрочем, невольным орудием.

— Ничего не понимаю, — признался Иван Дмитриевич.

— Эх вы… Я уверен, князь имел секретное задание своего правительства содействовать ослаблению русской армии. Ситуация на Балканах такова, что рано или поздно мы будем драться там не только с султаном, но и с Веной.

— Далась вам эта ситуация на Балканах!

Поручик понизил голос:

— Кто-то должен был помешать фон Аренсбергу осуществить эти планы.

— Вы имеете в виду его убийцу?

— Попрошу не употреблять при мне это слово!

— То есть? — не понял Иван Дмитриевич.

— Не убийца, нет! Мститель.

— Но не вы же, надеюсь, отомстили ему столь зверским способом?

— Скажу откровенно, такая мысль приходила мне в голову. И, думаю, не мне одному.

Иван Дмитриевич насторожился:

— Кому же еще?

— Многим честным патриотам.

— Вы знаете их по именам?

— Имя им — легион! — мрачно сказал поручик. — Вам, господин Путилин, уже невозможно отказаться вести расследование. Я вас не осуждаю. Но заранее хочу предупредить: не проявляйте излишнего усердия!

— О чем это вы? Я исполняю свой долг.

— Ваш долг — служить России!

— Ей и служу. Я охраняю покой моих сограждан.

— Граждане бывают спокойны в могучем государстве, — возразил поручик, — а не в том, чья армия вооружена винтовками Гогенбрюка. Скажите, могу ли я надеяться, что мститель фон Аренсбергу схвачен не будет?

— Нет, — твердо ответил Иван Дмитриевич. — Не можете.

— Я вызову вас на дуэль!

— А я, — спокойно улыбнулся Иван Дмитриевич, — не приму ваш вызов.

— Ах так? — Внезапным кошачьим движением поручик ухватил его за нос. — Шпынок полицейский!

Нос будто в тисках зажало, и не хватало сил освободиться, оторвать безжалостную руку. От боли и унижения слезы выступили на глазах. Иван Дмитриевич был грузнее телом, в борьбе задавил бы поручика, но с железными его клешнями совладать не мог. Он замахал кулаками, пытаясь достать обидчика, стукнуть по нахальному конопатому носу, но поручик держался на расстоянии вытянутой руки, а его рука была длиннее.

— Попомнишь меня! Ой попомнишь! — приговаривал он, жестоко терзая пальцами носовой хрящ.

В носу уже хлюпало.

Тогда Иван Дмитриевич воспользовался извечным оружием слабейшего — зубами. Изловчившись, он цапнул поручика за ладонь, в то место, где основание большого пальца образует удобную для укуса выпуклость, известную в хиромантии как «бугор Венеры». Мясистость его свидетельствовала о больших талантах поручика в этой области, где покойный князь мог бы стать ему достойным соперником. Оба они, живой и мертвый, владели, видимо, волшебным ключом от сундуков, ларчиков и шкатулочек, чьи замочные скважины окружены алыми, влажными от ночной росы лепестками царицы цветов — розы.

Таким замечательным ключом Иван Дмитриевич похвалиться не мог, но зубы у него были крепкие. Выругавшись, поручик отпустил его нос, левой рукой достал из кармана платок, зажал им кровоточащую рану и, заслышав шаги в коридоре, скользнул к выходу. В дверях он едва не столкнулся с Певцовым. Тот проводил его удивленным взглядом, затем с не меньшим удивлением увидел покрасневший нос и увлажнившиеся от боли глаза Ивана Дмитриевича.

— Что за тип? — спросил Певцов.

— А-а, какой-то сумасшедший.

— Я думал, ваш агент.

— Еще чего! Таких не держим.

— Зачем он приходил?

— Излить душу. Рассказывал мне, какой сволочью был князь фон Аренсберг.

— И вы расстроились до слез?

— Это-то? — Иван Дмитриевич промокнул глаза платочком. — Это я от смеха. Уморительный малый… Ну а что рассказал ваш болгарин? Боев, кажется?

— Кое-что рассказал, — садясь в кресло, важно ответил Певцов. — По долгу службы вам, полагаю, известна деятельность «Славянского комитета»…

— Разве в его деятельности есть что-то предосудительное? Насколько я знаю, эта организация создана по инициативе властей и находится под высочайшим покровительством.