Книга Королевский стрелок - Сергей Соболев

Ирма подумала, что отрицать факт знакомства как минимум глупо, а как максимум опасно. Возникнут потом ненужные вопросы. Она чуть отстранилась от наседающего на нее гэбиста. После чего дрожащим голосом произнесла:

– Нет, я правда не понимаю, господин старший инспектор! Из-за чего вы так сердитесь?! Вы, кажется, спрашивали про Завального? Да, мы с ним немного знакомы.

– Внимание! Очень важный вопрос. Вы встречались сегодня с гражданином Завальным?!

– Что? Нет, конечно. Не встречались.

– Врете! Вы ведь приехали в Палангу около часу дня?

– Гм. А откуда вы знаете? Да еще с такой точностью! Ну, допустим. Хотя лично я время не засекала… Ах да… – словно только что вспомнив, слабым голосом произнесла Ирма. – Этот ваш Завальный…

– Не мой, а ваш!

– Кажется, это он звонил недавно моему приятелю на мобильный! Вроде как приглашал нас куда-то. То ли в ресторан, то ли еще куда. Я так толком и не поняла!

– И что? Вы вместе пошли к нему? Или один Нестеров?

– К Завальному? Я же сказала, мы с ним не разговаривали. Стас был все время со мной…

– Вы слышали взрыв? Лично вы, Мажоните!

– Взрыв? Не понимаю! А что… Что-то взорвалось?..

– Опять сельскую дурочку из себя корчите, госпожа адвокат!

– А вы прекратите меня оскорблять, господин старший инспектор! – сухо произнесла Ирма. – Что за хамская манера?!

– Вот что, Мажоните! Я пока склонен думать, что Нестеров лично вас… использовал втемную!

– Меня? Втемную? Как это? Что за ерунда!.. Ничего не понимаю! Вот вы, кстати, про взрыв спросили…

Ирма замолчала, прошла, наверное, минута, прежде чем она вновь заговорила.

– Ну, не знаю… Мы с приятелем шли по дорожке в Ботанический сад – от пирса. И услышали какой-то хлопок… Но не очень сильный хлопок, я бы сказала… Я еще спросила у Стаса: «А что это за звук такой?» Он пожал плечами и ответил, что здесь часто балуются подростки. Да и в гостиницах иногда используют пиротехнику…

– Пиротехнику? – переспросил Монкайтис. – Что это была за «пиротехника»? Говорите точней!

– Да откуда мне знать?! Я в этом не разбираюсь.

Монкайтис бросил взгляд на наручные часы.

– Не хотите «по-хорошему», госпожа адвокат… Полагаю, бывший адвокат… Будем действовать строго по закону!

– Да вы сами злостно нарушаете! – вспыхнула Ирма. – На каком основании, господин старший инспектор, вы меня задержали? И почему я вообще должна здесь стоять и отвечать на ваши… На ваши идиотские вопросы?!

– Я по-прежнему склонен считать, – процедил Монкайтис, – что Нестеров использовал вас для прикрытия своих преступных планов. Вы – всего лишь марионетка в его руках! Я рассчитывал, что вы добропорядочный и законопослушный член общества! Что вы, наконец, настоящая литовка и патриот своей страны! Но… Если вы будете и дальше продолжать в том же духе, то это закончится тем, что вы из свидетельницы превратитесь в соучастницу! Я понятно излагаю?!

– Вы говорите чушь. – Ирма, поморщившись, отвернула лицо в сторону. – В очередной раз поражаюсь, насколько некомпетентными бывают сотрудники спецслужб…

– В транспорт ее! – скомандовал Монкайтис. – Сначала в горбольницу… В морг! Потом… потом я скажу куда!

В морге Ирма пережила несколько весьма неприятных минут.

Спецслужбисты, надо сказать, начав с ней «по-хорошему», затем стали давить по полной. Настоящий психотеррор устроили…

Спасибо еще, что иголки под ногти не загоняли.

Почему, на каких основаниях именно ее привезли в морг при местной больнице?! Почему именно ей, Ирме Мажоните, молодому адвокату из Вильнюса, приехавшей в Палангу со своим приятелем Стасом Нестеровым, предложили участвовать в некоем «предварительном опознании»? Ей так толком и не объяснили…

– Вы подтверждаете, что останки принадлежат вашему знакомому, гражданину Российской Федерации Завальному Игорю?

Ирма старательно отворачивалась от страшных останков, на которые ей предлагали посмотреть и кого-то там в них опознать…

– Значит, вы отказываетесь сотрудничать со следствием?!

– Я протестую! – едва слышно сказала она. – Я решительно протестую… Вы нарушаете закон… И мои права!

Наконец ей стало дурно. Кажется, она потеряла на какие-то мгновения сознание.

Врач, присутствовавший при данном мероприятии, сунул ей под нос ватку, смоченную нашатырным спиртом. Затем он настоял, чтобы девушку вывели на свежий воздух.

Ирму усадили на лавочку неподалеку от входа в морг, расположенного с торцевой стороны одного из зданий больничного комплекса. Прошло несколько минут, прежде чем она справилась с приступом тошноты.

К ней вновь подсел старший инспектор Монкайтис и, меняя интонации с мягкой, почти отеческой, на угрожающие, попытался ее разговорить. Но Ирма стояла на своем. Пока не будет предъявлено в установленной законом форме обвинение, пока не будет ясности, в чем именно ее обвиняют, никаких показаний она давать не станет.

Тем более что согласно литовским же законам обвиняемый – даже обвиняемый! – совершенно не обязан давать показаний и имеет полное право, как говорится в классической формулировке, «хранить молчание»…

В какой-то момент она заметила, как к зданию больницы в сопровождении двух полицейских машин подкатил массивный фургон черного цвета.

Когда конвоиры выводили из фургона Стаса, она увидела его лишь мельком, со спины. На нем, как ей показалось, была какая-то то ли тужурка, то ли форменная куртка…

«Заставили переодеться? – пронеслось у нее в мозгу. – Но зачем? Хотя… Могли забрать одежду для нужд экспертизы. Если на ней, на одежде, сохранились частицы взрывчатых веществ, то Стасу будет трудно, если вообще возможно, отпереться от предъявленного ему обвинения в покушении на убийство и, собственно, в убийстве гражданина РФ Игоря Завального…»

Спустя несколько минут Нестерова вывели из помещения морга. Она встала с лавочки, но тут же была поймана за руку ходящим за ней весь вечер как тень сотрудником ДГБ.

– В машину ее! – скомандовал Монкайтис. – В наш транспорт! А этого дружка ее – в «колбу»!

Прежде чем молодую женщину усадили на заднее сиденье джипа, принадлежащего столичному управлению ДГБ Литовской Республики (здесь тоже было над чем подумать), Ирма успела еще разок глянуть на своего возлюбленного, с которым у нее в последнее время несколько разладились отношения.

Она увидела, как двое сотрудников в бронежилетах и шлем-масках, придерживая Нестерова – на запястьях Стаса по-прежнему красовались наручники, сопроводили его в черный фургон. Она была женщиной информированной и неплохо разбиралась в этих вопросах… Внутри спецфургона находится так называемая «колба»: отделение из пуленепробиваемого стекла с наглухо вмурованным в пол стулом, к которому специальными ремнями и защелками прикрепляют перевозимого преступника.