Книга Всем сердцем ваша - Эллисон Чейз

Лорел вздохнула. Если бы она уже не получила урока, убедившись в том, как глупо задумывать желания, она, конечно бы, пожелала, чтобы эта ночь поскорее кончилась.

— Эйдан Филлипс, вы мерзавец. Мне следовало бы знать, что я найду вас здесь. Почему вы сидите здесь один, прячетесь, как разбойник? И что вы, черт вас побери, сделали с моим братом?

Эйдан сбежал сюда, в относительно тихую чайную комнату, чтобы не встречаться с матерью одной молодой леди, которая была убеждена, что он был бы прекрасной парой для ее кривозубой и, к сожалению, безмозглой семнадцатилетней дочери. Но здесь по крайней мере он услышал приятный женский голос.

— Беа, дорогая, — повернувшись, он взял затянутую в атлас руку и поднес к губам, — с каждым разом, когда я вас вижу, вы становитесь все красивее.

— А вы, дорогой сэр, льстите сравнительно с другими со все возрастающей неискренностью.

— Я, знаете ли, репетирую перед зеркалом.

Он повернул ее, заставив сделать грациозный пируэт. Беатриса Фицкларенс в свои тридцать два года оставалась поразительно красивой женщиной, с каштановыми волосами и пышными формами фигуры. Она не унаследовала ни одного физического недостатка своего отца, но все очарование своей матери, Доротеи Джордан, сделавшего ее любимицей лондонской театральной сцены. В этот вечер ее шелковое расписное, как павлинье перо, платье подчеркивало все ее достоинства. Ее волосы блестели, лицо сияло. Губы сложились в насмешливую улыбку.

— Вы только что приехали? — спросил он.

— Да, Артур немного раньше, а я чуть задержалась с графиней Фэрмонт и новой знакомой. — Закрытым веером она ударила его в грудь. — Но вы же знаете, что меня интересует.

— Фиц в игорном зале.

Уголки ее накрашенного помадой рта опустились.

— О, вам не следовало оставлять его одного.

— Не волнуйтесь, он выиграл достаточно, чтобы возместить все, что потеряет в мое отсутствие.

— Вы действительно в этом уверены? В прошлом месяце он доигрался почти до нищеты.

— Беатриса, клянусь честью, сегодня он уйдет с более тяжелыми карманами, чем пришел.

Она удовлетворенно хмыкнула и взяла его под руку.

— Потанцуйте со мной. Или вам уже обещаны следующие танцы?

— Для вас я всегда свободен.

Она подала ему руку, и они вышли в центр зала. Лукаво посмотрев на него, она сказала:

— Какой же вы неисправимый холостяк! И все же кто-то в конце концов обольстит вас. Вы должны произвести на свет наследника.

Он обнял ее талию и закружил в вальсе.

— Я скорее подхвачу оспу, чем женюсь. Кроме того, боюсь, что вы разбили мне сердце, когда вышли замуж за Девонли.

Она засмеялась:

— Эйдан, дорогой мой, вы неуязвимы. Ничто не угрожает ни вашему традиционному эгоизму, ни вашей гордости и, уж конечно, ни вашему сердцу. Вот это больше всего мне в вас нравится. Вы, вероятно, никогда не теряете присутствия духа. Не то что мой брат. Скажите мне, как он реагировал на весь этот шум, поднятый вокруг предстоящей коронации Виктории?

— Довольно терпимо. Этот новый проект, о котором все говорят, очень своевременно отвлек его внимание.

— Да, как скучно. Павильон для избранных… Артур все время говорит только о нем.

— Он вложил большие деньги?

С недовольным видом она пожала полуобнаженными плечами, и они продолжали кружиться под мелодию вальса.

— Он верит, что Бат неожиданно снова станет модным. У меня есть сомнения, но, пока он не разорил нас, я спокойна.

— А этот так называемый эликсир? Он действительно дарует обещанную Клодом Руссо вечную молодость?

— Возможно, это все глупости, но, признаюсь, не вижу в этом никакого вреда. — Она на мгновение подняла брови. — Внушение людям, что они помолодеют, часто производит желаемый эффект. И кто знает? А вдруг у Руссо что-то получилось? Чем черт не шутит.

— А вы пробовали его снадобье? — как бы между прочим, спросил он.

— Нет еще. Я только что приехала в Бат, и меня еще нет в списке.

— Опять этот список. — Эйдан вытянул шею, глядя поверх голов. — А Руссо сегодня здесь?

— Господи, нет, конечно. Он никогда не принимает участия в таких развлечениях. Вы встретите его в театре, на концерте, иногда на вечере для узкого круга. Он слишком занят наукой, чтобы увлекаться танцами, — добавила она, подняв глаза к небу. Сняв руку с его плеча, она приветственно кому-то помахала веером. Улыбнувшись, она сказала: — А вот и новая подруга, о которой я говорила. Та самая, с которой я приехала сюда в моей карете.

— Да? — Эйдан попытался проявить интерес, но он приехал сюда совсем не за тем, чтобы знакомиться с новыми светскими друзьями Беатрисы.

— Вон она, танцует с Реймондом Эшли. — Она указала веером. — Восхитительная молодая леди в платье цвета янтаря.

Они сделали поворот и увидели их общего знакомого, с бычьим лицом и толстыми руками и ногами, который был на несколько лет моложе Эйдана. Эшли повернул свою даму, и они смогли наконец разглядеть ее.

У него перехватило дыхание. Восхитительна? О да. Такая соблазнительная, что ее хотелось съесть. У нее были золотистые волосы, безупречно гладкая кожа сияла здоровым румянцем, а зеленые глаза — весенней свежестью.

Он обнаружил, что не отрывает от нее глаз. Странное чувство шевельнулось в душе: где-то он уже видел ее.

Но конечно же, он бы запомнил такое прелестное лицо, если бы встретил эту девушку раньше. Его внимание привлекли ее губы, такие пухлые и яркие, как ягоды малины.

— Уже заметили ее, не так ли? — улыбнулась Беатриса. — Я так и думала, но, боюсь, вы только напрасно потеряете время. У нее только недавно закончился траур, что делает ее появление весьма желательным на ярмарке невест, которую вы так стараетесь избегать. Короче, я считаю ее слишком неопытной, чтобы заинтересовать вас.

— Кто она?

Беатриса снова рассмеялась:

— Миссис Эдгар Сандерсон.

— Это мне ни о чем не говорит. Где вы подобрали ее?

— Что за выражение? Это произошло вчера в курортном зале. Да перестаньте вы глазеть на нее: шею вывихнете.

Но он не мог оторвать от нее глаз. Она была выше ростом большинства дам, находившихся в зале, и двигалась с такой легкостью, что вынуждала бедного Эшли, нескладного, с тяжелыми конечностями и неуклюжими ногами, двигаться совершенно не в такт музыке.

Он продолжал разглядывать ее. Что-то в ее силуэте, в изгибе ее тонкой шеи, когда она смотрела на своего кавалера, внушало ему уверенность, что когда-то и он вот так же держал ее и это прекрасное лицо было обращено к нему.

Воспоминание, или ему просто хотелось так думать?