Книга Партизанскими тропами - Сидор Артемьевич Ковпак

повел Митя Черемушкин. С тех пор они стали неразлучными. У них даже выработался общий «почерк» в тактике и методах боевой работы. А совместные походы по тылам врага только сцементировали их дружбу.

О многих операциях с участием Черемушкина и Стрелюка можно было бы рассказать. Но ограничусь, на мой взгляд, самой показательной, носившей короткое название «Тетеревский мост».

Шел 1943 год. После разгрома армии Паулюса на Волге войска Советской Армии наступали по всему огромному фронту. Активно действовало и наше партизанское соединение. Его отряды находились уже в нескольких десятках километров от Киева и наносили удары по врагу со все возрастающей силой. Земля Правобережной Украины, что называется, горела под ногами фашистов.

Мы с Семеном Васильевичем Рудневым собрали в штабе всех командиров отрядов и сообщили о нашем плане удара по важной железнодорожной магистрали Киев — Коростень и уничтожении Тетеревского моста. Идея всем понравилась. Решено было немедленно приступить к ее реализации.

Длина железнодорожного моста, фермы которого перешагнули через речку Тетерев, — всего 150 метров. Но важность этого объекта трудно было переоценить: через этот мост гитлеровцы пропускали большое количество войск, техники, боеприпасов. Естественно, что и охраняли его с особым тщанием. Противник прекрасно понимал, что потеря моста пагубно скажется на фронтовых делах, которые и без того были очень плохи.

По данным разведки Черемушкина и Стрелюка, гитлеровцы направили на охрану моста свежее подкрепление.

— И на самом мосту, и на подходах к нему полно фрицев, — докладывал Митя, а Костя дополнял:

— Пожалуй, больше сотни немцев наберется. И вооружены крепко.

— Ну, а на самой станции Тетерев удалось побывать? — спрашиваю разведчиков.

— И на станции побывали. Два батальона там, — отвечает Черемушкин.

На листке из блокнота Стрелюк быстро набросал схему обороны моста и станции. Данные разведки были очень подробны и не вызывали никаких сомнений. Но в успех предстоящей операции мы твердо верили, так как подготовились к ней хорошо.

Было решено: для того чтобы охрану моста лишить помощи извне, надо вначале разгромить вражеские батальоны на станции. Выполнение этой задачи поручили батальону Петра Леонтьевича Кульбаки. А операцию на мосту мы возложили на вторую и восьмую комсомольские роты. Общее руководство взрывом осуществлял мой помощник Михаил Иванович Павловский.

В полночь комсомольские роты и батальон Кульбаки вышли на выполнение задания. Строго соблюдая маскировку, бойцы рот бесшумно добрались до района моста. Вместе с ними были разведчики Черемушкин и Стрелюк. Вот они оторвались от своих и подползли вплотную к мосту. Когда показался железнодорожный состав и целиком отвлек внимание охраны, бойцы разведки напали на нее и без единого выстрела уничтожили. Мгновенно сориентировавшись, Костя снова ползком по снегу подобрался к ближайшему бараку и снял охранника. А тем временем партизаны комсомольских рот окружили бараки и перебили всех находившихся там гитлеровцев.

Вскоре окрест раздался взрыв огромной силы. Комсомольцы под руководством Павловского удачно сработали: железные фермы моста тяжело рухнули вниз, вздыбив речной лед. Тетеревский мост перестал существовать.

Вслед за этим мы получили известие из батальона Кульбаки: гитлеровцы, засевшие на станции Тетерев, уничтожены.

Когда мы вывели из строя некоторые прикарпатские нефтепромыслы, Гитлер приказал шефу гестаповцев Гиммлеру организовать крупную карательную экспедицию против нашего соединения. Одновременно немцы вновь подняли «цену за голову Ковпака». Гитлер проявил неслыханную щедрость. По его указанию, вместо ранее обещанных рейхсмарок предлагалось выдать в награду сто тысяч золотом. Что ж, сумма приличная. И если учесть оскудевшие золотые запасы вермахта, то станет ясным, как изрядно мы насолили фашистам.

На борьбу с нашим соединением фюрер бросил новые силы, так как считал, что действовавшим в Карпатах немецким войскам не по плечу столь важная операция. Он срочно отозвал для этого некоторые части из Германии, Польши и даже Норвегии. Среди них были эсэсовские полки, горно-стрелковые и прочие части. В помощь им была придана авиация.

Вскоре разгорелась жесточайшая битва — одна из самых крупных в истории нашего соединения. Наивысшего накала она достигла в районе горы Сеничка. Десятки раз мы попадали в окружение, но вырывались из вражеского кольца и наносили противнику ответные удары.

Гитлеровцы беспрерывно штурмовали одну нашу позицию за другой. Атака следовала за атакой. Однако фашисты всякий раз получали сокрушительный отпор. Карательная операция Гитлера провалилась. Но в этих боях мы потеряли нашего любимого комиссара Семена Васильевича Руднева и его сына Радика, комсомольцев Митю Черемушкина, Валентина Косточенко и многих других превосходных партизан, воспитанных Родиной, партией, комсомолом.

Карпатский рейд… Он начался невдалеке от степных районов Украины, а затем продолжался по извилистым многогорьям и пролег партизанскими тропами в Карпатах. Сто двадцать дней длился этот поход, изобиловавший упорными схватками с врагом. Мы удерживали позиции и добивались побед. Но в каждом бою теряли любимых товарищей. Боль сжимала наши сердца, горло давили слезы, когда навеки прощались с ними. А неугасимая ненависть и жажда мести вели нас вперед через все преграды, и гневные наши удары по гитлеровцам становились все крепче и крепче.

Вместе с частями Советской Армии наши партизаны полностью овладели Карпатами. Это была не только военная, но и политическая победа огромного значения. Наше соединение уничтожило пять тысяч гитлеровцев, девятнадцать эшелонов, два нефтеперегонных завода, четырнадцать железнодорожных и тридцать шесть шоссейных мостов. Таков краткий итог Карпатского рейда.

Трудно описать атмосферу народного ликования при нашей встрече с вырванными из долгой неволи карпатскими братьями и сестрами. Эти встречи запомнились мне на всю жизнь. В те дни много гуцульской молодежи влилось в наше соединение. Мы продвигались вперед, и каждая новая боевая операция приносила нам радость победы. Нужно было видеть, с каким ожесточением дрались эти молодые партизаны — дети горных краев, истосковавшиеся по воле! Они дрались с особой энергией, ибо знали, что каждый уничтоженный в Карпатах гитлеровец — это десятки спасенных от гибели невинных людей.

Новый, 1944 год мне предстояло встречать на Большой Земле. Приходилось покидать Карпаты, так как ранения давали о себе знать. Я прощался с боевыми товарищами, вместе с которыми прошел огромный путь от Путивля до Карпат — путь, не просто равный тысячам километров. Поэтому минуты расставания были печальны. Утешала лишь глубокая вера в своих орлят. Я знал их боевой нрав! И командование соединения вручил в верные руки одного из моих ближайших помощников — Героя Советского Союза Петра Вершигоры.

Вскоре после того, как я улетел в Москву, наше соединение преобразовали в Первую Украинскую партизанскую дивизию и присвоили ей мое имя. Этот акт тронул меня до глубины души — он как бы давал оценку моему скромному участию в партизанском движении на Украине.

Поначалу, находясь на