Книга Рождение любви - Ирен Беллоу

– Ты имеешь в виду время, когда вы только что переехали? Тебе было десять лет. Да, тогда ты была совсем маленькой. – Лайонел поставил бокал, оттолкнулся от стойки и сделал шаг к Эсси. – Или когда тебе было тринадцать? Да, ты была всего лишь тощей подружкой моей младшей сестры. – Еще два шага – и он вплотную приблизился к ней.

От его близости у Эсси душа ушла в пятки. Она попыталась перевести дух, но это не помогло: теплый мужской запах Лайонела стал еще сильнее.

– Но когда тебе исполнилось пятнадцать, ты уже не была тощей, – продолжил Лайонел. Его взгляд скользнул вниз и остановился на ее груди. – Тогда то, что ты была младше меня, перестало иметь значение.

Эсси попыталась сосредоточиться на его словах, но тщетно. Лайонел протянул руку, заправил выбившуюся прядь волос ей за ухо, стал медленно накручивать локон на указательный палец и наконец коснулся ее щеки. Дрожь пробегала по телу Эсси волна за волной.

Она с изумлением почувствовала, что все ближе наклоняется к Лайонелу, что ее губы жаждут его поцелуя, а тело стремится в его объятия, чтобы навсегда заглушить боль, накопившуюся за годы.

Но он держался на расстоянии. Как всегда.

Черт возьми, будь он проклят за то, что заставил ее так сильно желать его и обманул! Наконец она обрела дар речи и спросила:

– О чем ты говоришь, Лайонел?

Он наклонился к ней, прижался губами к щеке и прошептал на ухо:

– Помнишь, когда-то мы играли в регби?

От внезапной смены темы у Эсси закружилась голова. Она уперлась руками в его грудь и попыталась оттолкнуть. Но он только выпрямился. Ладони Эсси ощутили рельефные грудные мышцы. Мышцы мужчины, а не того мальчика, которого она знала когда-то… Этот взрослый мужчина был намного сильней. И намного опасней.

– Ты же помнишь, как по субботам мы играли в регби во дворе вашего дома? А твоя бабушка всегда выносила на крыльцо печенье и свежий яблочный сидр.

Эсси невольно кивнула. Нина обычно сидела на крыльце в шезлонге, надев очки от солнца и просматривая последний номер глянцевого журнала. В такой позе она походила на кинозвезду. А в это время Эсси играла в регби, неотличимая от остальных мальчишек. Ей хотелось во что бы то ни стало привлечь внимание Лайонела. Даже если для этого приходилось толкать его и отбирать мяч.

– Ты никогда не брал меня в свою команду! – выпалила она, стараясь, чтобы эта фраза не прозвучала как обвинение. Но именно так она и прозвучала.

– Да, не брал, – согласился Лайонел.

– Потому что я девчонка?

– Нет. Потому что мне нравилось гоняться за тобой.

Эсси моргнула, удивленная серьезностью его тона. И еще больше удивилась, почувствовав, как сильно застучало сердце под ее ладонью. Она высвободилась, отошла в сторону и обхватила себя руками.

– Перестань издеваться…

– Думаешь, я вру?

– Я думаю, ты чего-то от меня хочешь.

– И чего же я, по-твоему, хочу?

– Не знаю. Ни за что не поверю, что ты все это время тосковал обо мне. Скорее всего, ты приплел сюда регби потому, что вообще ничего не помнишь. Кроме того, что мой отец был регбийным тренером.

– Двенадцатое мая, – быстро произнес Лайонел. – Тебе было пятнадцать, мне – восемнадцать. На тебе были джинсы и красная футболка.

Ты попросила у меня бейсбольную шапочку, собрала волосы в конский хвост на затылке и просунула их в отверстие. Это была самая эротичная сцена, которую я видел в своей жизни.

Я целый день бегал за тобой.

Припомнив тот день, Эсси прерывисто задышала. Она ничего не забыла. Радостное возбуждение оттого, что Лайонел гонится за ней, а она проворно ускользает. И наконец та попытка занести мяч в зону ее команды. Но Лайонел немного недотянул, и они вместе с Эсси рухнули на траву.

Они долго лежали так. Лайонел упал на нее и оказался сверху. Он уперся ладонями в землю, чтобы не придавить ее своим весом. Дыхание их смещалось со свежим майским воздухом.

– Ты меня толкнул. – Тогда Эсси, затаив дыхание, ждала, что он поцелует ее. Она была уверена, что Лайонел сделает это. Это был бы первый его поцелуй. Вообще первый поцелуй в ее жизни.

– Да, толкнул, – кивнул Лайонел.

Но он так и не поцеловал ее! Просто смотрел во все глаза. Его горячее тело прижималось к ней. Но тут все оборвал свисток ее отца.

– Отец удалил тебя за то, что ты меня толкнул. Из-за этого ты проиграл.

– Но дело того стоило.

– Тогда ты так не думал. Ты несколько недель дулся на отца.

– Я дулся вовсе не из-за этого. Мне плевать было на игру.

– Не верю. Тебе никогда не было плевать на игру. «Главное – выигрыш». Разве это не твои слова?

Его губы скривились в иронической улыбке.

– Говорю тебе, тогда я переживал вовсе не из-за проигрыша.

– Не понимаю.

– После матча твой отец отвел меня в сторону и велел держаться от тебя подальше.

Прошло какое-то время, прежде чем его слова дошли до Эсси. Затем она удивленно заморгала глазами.

– Что? Что это значит «держаться от меня подальше»?

– Твой отец знал, что ты мне нравишься.

Нужно было быть слепым, чтобы этого не заметить. Он считал, что я намного старше тебя. Поэтому и настоял, чтобы я оставил тебя в покое, пока ты не подрастешь.

Покачнувшись, Эсси сделала шаг назад и наткнулась на холодильник.

– Я тебе нравилась? – ошеломленно переспросила она.

Лайонел кивнул, подошел к ней и сказал:

– Очень.

Эсси не хотела подпускать его ближе, однако отступать было некуда. Она прижалась ладонями к ледяной белой эмали.

– Ты держался от меня подальше, потому что так сказал мой отец?

– Да.

Когда Лайонел вплотную приблизился к ней, Эсси увидела в его глазах тень сожаления. Отец, что ты наделал! Лайонел был для нее всем на свете. Все ее мечты были связаны с ним. Если бы отец не вмешался, Лайонел мог бы быть с ней рядом.

– Он не имел права…

– Имел. Он твой отец. – Лайонел взял Эсси за подбородок и слегка приподнял его, чтобы взглянуть ей в глаза. – Он делал то, что считал нужным.

Эсси яростно замотала головой. Ничего, она еще доберется до этого старого дуралея, который лезет не в свое дело!

– Эсси, посмотри на меня!

Она опомнилась и посмотрела на Лайонела.

На смену чувственности, горевшей в его глазах, пришло что-то другое. Что-то более серьезное.

Уверенность, поняла Эсси. Лайонел действительно верил в то, что ее отец поступил правильно.