Книга Новичок 7. Новое начало - Аристарх Риддер

достаточно спокойно, полностью контролируя ход встречи и что нам что подопечным Дэйва Кинга было понятно что сборная СССР в любой момент может подкинуть угольку в топку, взвинтить темп и как от стоячих уйти от Канады.

5:0 ко второму перерыву без каких-либо опасных моментов для этой Канады.

* * *

Рэнди Смит был взбешен, по другому не скажешь. В первый раз он вышел на лёд вместе с Алексом Семеновым, кумиром не только всей Миннесоты, но и его сына, пусть это и произошло в матче в котором они играют за разные команды.

И этот самовлюбленный русский индюк даже не удосужился поздороваться с Рэнди перед матчем. А они между прочим два года играли в одной хоккейной организации!

Этот факт очень сильно взбесил Смита и вместо того чтобы попросить после матча сувенир с автографом, например клюшку, канадец решил продемонстрировать свои лучшие игровые умения.

А так как Рэнди никогда не был супер забивным форвардом, иначе бы опыт выступления в НХЛ не ограничивался бы целыми тремя матчами за Миннесоту, то его главным талантом на этом уровне была силовая борьба.

Вот он и решил показать Семенову что не только капитан Миннесоты может играть в мужской хоккей.

Когда часы на табло арены показали четыре минуты двадцать секунд до конца третьего периода Смиту представился отличный момент.

Семенов принял шайбу в зоне советской сборной, у борта. Отдал своему защитнику и тут же получил обратный пас.

Так же по борту он набрал скорость и уже вошёл в среднюю зону. Смиту было понятно что будет дальше и Рэнгди уже приготовился встретить русского силовым приёмом, плечо в плечо. он разогнался и был уверен что сейчас просто сметет своего оппонента.

Но тут в Семенова врезался партнер Рэнди по звену, Стефан Руа.

И Руа так «удачно» попал в Семенова что того развернуло на льду. И развернуло так что удар Рэнди пришёлся не в плечо Семенова, а в спину. И этот удар бросил Семенова на бортик, а потом тот упал.

Крик русского был самым страшным звуком который Рэнди слышал в своей жизни. Как и вид хоккеиста, который как самый настоящий сломанный манекен осел на лёд.

Глава 6

— Здравствуйте молодой человек, — сказал подошедший к моей койке уже немолодой врач. А кто еще это мог быть, учитывая халат, фонендоскоп и папку в руках. Притом, судя по всему это не просто врач, а какая-то очень большая шишка. Его окружала самая настоящая свита, — Меня зовут Евгений Иванович Чазов, как вы себя чувствуете?

— Спасибо, хреново, доктор, — ответил я. — Грудь очень сильно болит.

— Это неудивительно, Александр Евгеньевич, учитывая то что у вас, сломаны четыре ребра и пробито легкое. Но это ничего, несмотря на тяжесть полученных травм, прогноз у вас благоприятный. Всё будет в порядке, играть вы точно сможете.

— А когда? У меня, знаете-ли контракт.

— Знаю, конечно. Насчёт сроков сказать пока-что сложно. Понятно только одно, несколько месяцев вы точно вне игры.

— Ясно. Спасибо, доктор.

— Со мной мои коллеги из Миннеаполиса, они хотят вас осмотреть, так что если вы не возражаете.

— Не возражаю, само собой, — врачи из Миннесоты это хорошо, клуб держит руку на пульсе, так сказать.

Доктор сказал через плечо несколько слов какому-то хмырю в халате поверх серого костюма и тот перевел их парочке мужиков очень заграничного вида. Видимо это и есть врачи из США.

Так и оказалось, парочка хирургов из госпиталя Фэйрвью вместе с Крисом Крокером, замом главы мед. службы северных звезд, которого я изначально не увидел, взяли меня в оборот достаточно плотно. Ну, работа у них такая.

* * *

Евгений Иванович Чазов, министр здравоохранения Советского Союза не стал дожидаться пока американцы закончат с пациентом. Для него и так всё было понятно. Как и для его советских подчиненных.

С парнем всё будет в порядке и Евгений Иванович совершенно не понимал для чего вокруг Семенова устроили этот отвратительный балаган. Случай-то хоть и тяжелый, но достаточно рядовой.

То что молодой хоккеист получил тяжёлую травму, вернее даже сразу несколько стало понятно еще на льду Олимпийского. Врачи советской сборной прямо там начали оказывать ему помощь, а потом погрузили на каталку и бегом повезли к ожидавшему у служебного выхода реанимационному ТАМРО-Рафу.

Состояние Семенова было тяжелое и любая задержка могла привести к его смерти. В первую очередь из-за стремительно развившегося напряженного пневмогемоторакса.

Удар в спину получился очень «удачным» и сломал как минимум четыре ребра, пара из которых пробила легкие молодого хоккеиста. Как говорится, где тонко там и рвётся. Характер повреждений у игрока сборной ничем не отличался от тех что он получил в далеком восемьдесят восьмом году.

На счастье Семенова игра проходила в Олимпийском, а вокруг была советская Москва образца декабря 1990 года, В этот холодный вечер движение на проспекте Мира практически отсутствовало и реанимобиль, да еще и сопровождаемый сразу двумя милицейскими волгами долетел до института скорой помощи имени Склифосовского за считанные минуты.

Сотрудники бригады интенсивной терапии за три минуты, бегом, довезли Семенова до центрального входа где ждала машина, потом еще 4 минуты скорая летела до Склифа.

По недавно построенному пандусу рафик въехал прямиком в приёмное отделение где чуть-ли не с десяток врачей, медсестер и фельдшеров на него буквально набросились.

Спустя еще 4 минуты пациента подали на операционный стол, где его уже ждала дежурная бригада, хирурги, анестезиолог и хирургические сестры.

Мытья они начали еще когда скорая распугивая редкие машины отъехала от Олимпийского. О случившемся в институт скорой помощи сообщили сразу же.

А еще через пару часов Семенова уже перевели в реанимацию, под мониторами, подключенным к аппарату искусственной вентиляции лёгких и буквально опутанный паутиной капельниц.

Институт скорой и неотложной медицинской помощи имени Склифосовского в очередной раз показал что является флагманом советской медицины не только на словах, но и на деле.

* * *

Само собой что судьба одного единственного пациента, пусть даже такого как Александр Семенов не требовала вмешательства целого министра здравоохранения. Но вмешались деньги, большие деньги.

О травме своего ведущего игрока менеджмент Миннесоты узнал в тот же вечер. Игру не показывали в США, но сначала Бекка Харпер позвонила отцу, а тот уже связался с Бобби Кларком, она была на трибунах и своими глазами видела что случилось с её парнем.

А потом и Дэйв Кинг, главный тренер канадцев, который знал