Книга 13-й демон Асмодея - Илья Ангел

детстве твоё вместилище неоднократно роняли, раз каким-то образом смогли повредить внутренний мир, — хохотнул он. Лично я ничего смешного в этом не видел. Но мне сразу стало понятно, почему родители отдали своего сына учиться на врача. Там магией пользоваться не нужно, а так хоть честь семьи не опозорит.

— И вернёшь память бывшего владельца, — спохватился я.

— А ты уже торгуешься, — прищурился Мазгамон, погрозив мне указательным пальцем.

— Так я же демон перекрёстка. Это у меня в крови, — мерзко усмехнулся я в ответ.

— Ты был демоном перекрёстка, Фурсамион, смирись. — Выдохнул он. — Но память я не могу вернуть в полной мере, это же затронет саму сущность души. А пернатые быстро схватятся, если вдруг их подопечный начнёт на облаке слюни пускать ни с того, ни с сего.

— Ладно, тогда все знания, которые у него были по местной медицине. Меня же поставили в жуткие условия, — всплеснул я руками.

— Ну, это можно. Сомневаюсь, что ему в раю понадобятся знания о перкуссии и аускультации, — улыбнулся он, протягивая руку.

— Знания чего? — нахмурился я. — Откуда ты этого нахватался?

— Да была у меня в своё время докторша в одном мирке, когда был на задании. Все уши прожужжала терминологией, — рассмеялся он. — Но я мало её слушал, больше на её формы пялился, ну, ты понимаешь.

— Понимаю. Согласен. Ты даёшь мне силы демона третьего уровня, восстанавливаешь мой богатый внутренний магический мир и вкладываешь часть памяти Давыдова о медицине. Я тебя выпускаю из ловушки без последствий для твоей демонической ауры. — Подытожил я.

Мазгамон кивнул, и на моей руке начали проявляться символы укороченного стандартного контракта под взглядом красных глаз демона перекрёстка. Я почувствовал, как внутри меня словно лопнула какая-то пружина. Боль была настолько острой, что я согнулся пополам, схватившись за грудь в попытке протолкнуть в горящие лёгкие хоть немного воздуха. Сколько это длилось, я не знаю, но вскоре в груди появилось тепло, которое стало распространяться на всё тело. Всё это сменилось знакомым приятным жаром, когда меня окутала демоническая аура. Слабенькая, конечно, привык-то я за последние столетия к другому. Но даже это доставило мне несказанное удовольствие впервые за этот самый худший день в моей жизни. Я выпрямился и позволил себе улыбнуться.

И тут закружилась голова, но это быстро прошло. Я вздрогнул, пытаясь вспомнить хоть что-то из тех учебников, что попадались мне под руку в казарме, но понял, что информации было очень мало. В основном там было пустота, разбавленная обрывками лекций, на которых присутствовал Давыдов. Картина, как меня выворачивает прямо на труп во время обучающего препарирования, заставила содрогнуться и поначалу заподозрить, что этот парень был довольно жалок. Но потом всё внезапно перевернулось, и то, что когда-либо читал Дениска или просто слышал, начало возникать у меня в голове и раскладываться по полочкам. И вот уже повзрослевший Давыдов берёт в руки скальпель и вполне уверенно ставит учебную желудочную фистулу подопытной крысе. Как в итоге оказалось, знал Денис действительно много и, что уж тут, любил свою будущую профессию.

— Я свою часть сделки выполнил, — прогромыхал голос Мазгамона. — Даже добавил кое-что от себя. Удивлён, что, имея такой опыт, ты чуть было не пролетел с формулировкой. Но я всё понимаю, стресс такой, да ещё и тело не слишком впечатляющее, и в интеллектуальном плане тоже. Скорее всего, это как раз и сказалось. Ты бы уточнил, кто хотел от тебя в раннем детстве избавиться, и по голове часто бил, чтобы не повторить участь этого несчастного.

Я не стал больше слушать оскорбления в свой адрес, точнее, в адрес Давыдова и затёр линию пентаграммы, разрывая ловушку и давая свободу вызванному мною демону.

— Как хорошо почувствовать вкус и запах свободы, — протянул он, широко улыбаясь. — Больше не дёргай меня. Даже сейчас я не знаю, что буду делать, если кто-то прознает о моём маленьком путешествии. Разве что остаться здесь и склонить какую-нибудь отчаявшуюся душу на сделку… Да, так я и поступлю. Всё, бывай, — и Мазгамон исчез с лёгким хлопком, оставив меня стоять посреди пустого перекрёстка.

Глава 6

Что-то дождичка давно здесь не было. Я щёлкнул пальцами и буквально через несколько минут надо мной образовалась небольшая тучка, из которой начал капать мелкий дождик. Ну, не так я себе это представлял, но на безрыбье, как говорится, и рак плавниками обрастает. Демоническая сила вернулась, слабенькая правда, но я знаю, как её увеличить и быстро поднять свой уровень. Проходили уже подобное. Я раскопал ямку и посмотрел на фотографию, уже всерьёз начиная задумываться над всем тем, что сказал мне Мазгамон.

Через несколько минут я пришёл к выводу, что это какой-то сюр. Забрав обрывок фото, потому что такими вещами разбрасываться не принято, побрёл по дороге к ожидающему меня автомобилю.

А вообще, легко сказать: «Спроси у пернатых», — а как это сделать? Это же не демона перекрёстка вызвать, тут молитва нужна. Да ещё и искренняя, да ещё и такая, чтобы услышали и отреагировали, оторвав задницы от кресел, явившись на призыв. Похоже, Мазгамон прав, дело моё — дрянь. Лучше вообще не трепыхаться, а попытаться уже приспособиться к обстоятельствам.

Мысли бродили в голове самые пораженческие и оставались такими вплоть до тех пор, пока я не догнал еле двигающийся по дороге автомобиль, или магомобиль, или черепахомобиль, скорее, больше подходит тормозомобиль, я ещё не уточнял, как будет более правильно.

— С облегчением, барин, — крикнул заметивший меня Егорыч, останавливая свой тарантас, хотя мог бы этого и не делать. Он ехал так медленно, что я бы и на ходу спокойно в него запрыгнул. Чтобы его догнать, мне даже на бег не пришлось переходить, так, немного пройтись быстрым шагом.

— Угу, с ним самым, — пробормотал я, влезая в салон. — Егорыч, а эта развалюха в принципе способна ехать быстрее? — тихоходность этой пародии на автомобиль выводила меня из себя. Впрочем, меня сейчас всё выводило из себя, и это нормально. — Я уже надышался свежим лесным воздухом по самые гланды, домой бы побыстрее попасть.

— Как скажешь, барин, — Егорыч удивлённо посмотрел на меня. — Ты же сам ещё по осени велел ехать медленно и достойно, потому что боялся, что расшибёмся мы, случайно в дерево въехав.

— Так я передумал.