Книга О чем говорят кости. Убийства, войны и геноцид глазами судмедэксперта - Клиа Кофф

держаться на плаву и не давало моему разуму начать рисовать образы трагедии… Вот родственники держат ребенка на руках, вот на них нападают, вот их разлучают, и нет никакой надежды… Или: одинокий ребенок на холме, голодный, страдающий от холода, от жары… Как долго?.. Вместо всего этого мы с Биллом спокойно рассуждали, что скелет покрыт только той почвой, что принесена потоками воды с верхней части холма, из чего следует, что ребенок не был захоронен. Также мы исследовали место вокруг тела в поисках артефактов и костей, которые могли бы рассказать о других возможных участниках трагедии. За несколько часов, проведенных с Биллом, я узнала множество нового о восстановлении целостности останков, и это было необычайно плодотворное время, посвященное им лично мне, и я не знаю, повторится ли этот опыт когда-нибудь еще.

Глава 3

Могила

Билл обещал нам, еще когда мы были в Кигали, что через несколько недель на подмогу нашей группе приедут четыре судмедэксперта-патологоанатома. Они должны успеть провести вскрытие всех тел, на которых будут мягкие ткани, для определения причин и обстоятельств смерти. Антропологам же предстояло определять возраст, пол, телосложение и характер травм как для тел с мягкими тканями, так и для полностью скелетированных останков. Патологоанатомы должны были проработать в Кибуе три недели, в течение которых нам предстояло полностью раскопать всю братскую могилу, в которой, по оценкам, могло находиться до тысячи тел. Пока же нашей задачей было только удалить верхний слой земли, чтобы патологоанатомы могли начать работу сразу же по прибытии. Семнадцатого января, полностью закончив с поисками незахороненных останков на склонах холма, мы приступили непосредственно к вскрытию братской могилы.

Поскольку речь шла о телах, похороненных жителями Кибуе уже после геноцида, найти основную могилу не представляло трудности: это был большой, местами просевший, частично поросший травой участок, расположенный за покоями священников и частично на северном склоне холма, ближе к озеру. Парой дней ранее Стефан с помощью экскаватора снял поверхностный слой почвы, и теперь четверо членов группы, вооруженные кирками, лопатами и садовыми совками, начали раскапывать человеческие останки в верхней части могилы. Дуг занимался настройкой и запуском электронной картографической станции, с помощью которой планировали создать карту всего захоронения: с трехмерными моделями каждого тела, расположенными соответственно их реальному местонахождению в могиле. Создание таких высокодетализированных и удобных для использования в судебных делах карт было специализацией Мелиссы. Ральф постоянно бегал между захоронением и секционными столами у церкви и фиксировал на камеру рабочий процесс.

Пока Дин и Роксана заканчивали с обработкой последних найденных на поверхности скелетов, остальные уже приступили к работам по определению внешних границ братской могилы. Это делается прежде всего на основе анализа неоднородностей почвы. Опытный глаз легко заметит разницу между нетронутой, целинной землей вне могилы и «отвалами» – перекопанной землей, положенной как бы вверх ногами на останки. Некоторые захоронения не имеют четких границ, другие – наоборот: так, в хорватских Овчарах, где я работала в том же году, целинная и перекопанная почва отличались по цвету.

Важным этапом процесса определения границ захоронения является «очистка»: боковой стороной лопатки надо соскрести тонкий слой земли, затем – немного отступить и осмотреть участок на предмет любых изменений цвета почвы. Эффективно также использование зонда – длинного металлического стержня с острым концом, которым протыкают землю в местах предполагаемого нахождения человеческих останков. Если зонд вставляется без усилия, значит, скорее всего, вы попали в воздушную полость, рыхлую почву или отвалы, а значит, там могут быть останки… или нора грызунов, или рассыпавшийся в труху корень дерева. После того как зонд вытащен из земли, его стоит обнюхать – если есть запах разложения, возможно, внизу останки. Ну а если показалось, что зонд проткнул что-то мягкое – сомнений не остается, под землей точно что-то есть, копаем! Работа зондом требует сноровки и деликатности – ткнете слишком сильно, повредите останки. Так или иначе, педантично обследовав участок земли, можно определить примерные границы захоронения.

Гораздо проще установить границы захоронения, если есть какие-то предварительные данные о местонахождении могилы. Невозможно просто выйти в поле и начать тыкать зондом в землю через каждые полметра во всех направлениях – попросту не хватит сил и времени. В случае с захоронением в Нова-Касабе, недалеко от Сребреницы, у нас в распоряжении были спутниковые фотографии территорий, где во времена Боснийской войны 1992–1995 годов за короткий промежуток времени переместили значительные объемы почвы. В Кибуе мы хоть и знали, где находится могила, но ее внешние границы не были достоверно известны. Установление внешних границ позволило бы использовать экскаватор: им собирались окопать захоронение, обнажив верхний слой и существенно упростив работу антропологам – нам не пришлось бы копать вручную.

Вскрыв могилу, мы первым делом обнаружили скелетированные и мумифицированные останки: на многих была одежда, на ком-то даже сохранились украшения. На верхних уровнях тела́ лежали достаточно аккуратно, разделенные «полосками» земли. Благодаря этим «полоскам» мы могли ходить по могиле, не наступая на трупы. Многие умершие лежали в одной и той же позе: тело вытянуто, руки раскинуты в стороны.

Работать надо было быстро. Во-первых, со дня на день должны прибыть патологоанатомы, а во‐вторых, Билл хотел, чтобы мы поскорее докопались до более глубоких слоев захоронения. Он считал, что там будет больше хорошо сохранившихся трупов. Работая киркой и лопатой, Билл тихонько бормотал:

– Пройти бы этот слой… Я знаю, мы можем расчищать по слою за две минуты… Пройти бы этот слой… Еще немного…

Билл так нервничал из-за скорого прибытия патологоанатомов, что решил вдвое сократить наши четырехдневные выходные, полагавшиеся после десяти дней беспрерывной работы. В итоге мы получили всего два выходных. Часть группы отправилась на экскурсию к гориллам Парка вулканов в Рухенгери, что примерно в двух часах езды к северу от Кигали. Другим участникам миссии (и мне в том числе) пришлось остаться, поскольку представитель США при ООН Мадлен Олбрайт решила посетить могилу в Кибуе. Захоронение напоминало огромный лунный кратер, хаотично утыканный красными флажками, указывающими на то, что здесь обнаружены останки.

В день визита мадам Олбрайт мы встали в половину седьмого утра, позавтракали привезенными из Кигали пирожками-самосами и отправились к захоронению. Билл приказал продолжать работу и сказал, что сам проведет экскурсию по территории. Мы же решили несколько подготовить могилу к визиту гостей, которые не были знакомы с работой судебных антропологов. В общем, мы очистили захоронение от следов нашей обуви и разложили пластиковые таблички с номерами рядом с найденными телами и фрагментами тел. Теперь оставалось только ждать делегацию.