Книга Газлайтер. Том 13 - Григорий Володин

изощрялся, ведь по правилам я не могу использовать ничего кроме щупов.

Тут не нужно ничего придумывать. Накидываю сеть ментальных ударных щупалец, и Шмяк сваливается на всем скаку, проехавшись мордой по бетонному полу прямо к моим ногам. Остатки щитов разлетаются, и в этот миг я чувствую внутри массивной туши зверя мощный выброс энергии. Чихуястреба дери, это что еще за новости⁈ Похоже на…

— ГРАНАТА! ЛОЖИСЬ! — гаркаю я, и мой крик относится только к учителю.

— Филинов, ты вообще что ли⁈ Какая нахре… Акаххаххх, — Фирсов, сбитый моей гранитной плитой, растягивается на полу.

Приложил я ликвидатора несильно, но повалить и накрыть его надо было, иначе бы сгорел к Астралу.

А бомбануло неплохо.

Всю арену затопило пламенем, и бездоспешного старика спасла только моя гранитная плита. Странно, что его Пророческий Дар не предупредил. Хотя может он бы и сработал секунду спустя, только было бы уже поздняк метаться — взрыв мгновенно накрыл широкий квадрат.

Сам я остался на ногах, облачившись в двойной доспех из Камня и Тьмы. Ревущее пламя охватывает меня со всех сторон, не причиняя никакого вреда. Моя перепончатая нога! Хорошо, что мой легионер-сканер всегда «включен», а иначе можно было бы и пропустить вспышку. Нет, я бы мигом отскочил, лишь слегка опалившись, всё-таки Дары физика и пустынника всегда со мной, а вот Фирсова бы уже не успел закрыть.

И всё же кто оказался таким прытким? Ну точно не Ратвер. Для Организации это слишком мелко, да и меня же позвали на бал к ликанам. Кто-то из столичных дворян? Нет, в высшем свете меня должны как минимум остерегаться после демонстрации Золотого Дракона. Мм, может, кто-то из иностранцев? А вот тут вариантов много. Император Хань, японские рода, или даже те же британцы, о которых я почти ничего не знаю.

Секундный взрыв проходит, и я быстро подхожу к учителю, развеяв плиту. Между тем двери в арену распахиваются и помещение мигом заполняют безопасники Академии. Не обращая на них внимания, я смотрю только на стонущего после падения Фирсова:

— Похоже, учитель, кто-то сильно не хочет отпускать меня из Академии.

Через полчаса передо мной низко склоняет голову декан факультета Телепатии:

— Граф Данила, я приношу глубокие извинения за наш позор, — голос его, правда, полон искреннего раскаяния, а лицо багровое от стыда. — Не защитить своего ученика в стенах альма-матер! Если информация об этом просочится наружу, репутация Академии рухнет в пропасть!

Я хмыкаю. Сразу видно, что декан — мужик верткий. Умудряется одновременно извиняться и просить о конфиденциальности.

— Можете не переживать о разглашении, по крайней мере до тех пор пока не выяснится личность подрывника. — Правда же, нельзя спугнуть птичку. Сначала нужно поймать ее в клетку.

А подрывник оказался непростым. Я не совсем понял, что он засунул в хрюшку, но взрывоопасного в ней ничего не было — ни бомбы, ни взрыв-артефакта. Наплыв энергии произошел резко. Значит, возможно, мы имеем дело с необычным Даром. Поправка — с очень заманчивым необычным Даром. Это во мне сейчас Жора говорит.

— Да и так понятно кто эта скотина, — неожиданно замечает Фирсов, сидящий в углу. Он держит в руках мобильник, по которому только что куда-то звонил.

— Просвети же нас, учитель, — подаю я голос, а то ликвидатор замолк и задумался на самом интересном месте.

— Слушай, Филинов, спасибо, что прикрыл мою задницу, — вдруг прорывает Фирсова. — Но покушались не на тебя, а на меня. Так что можешь расслабиться и идти по своим графским и конунгским делам. За экзамен ставлю «отлично».

Не понял. Он меня за «пятерку» спровадить хочет что ли? Ну нет, старый, я так легко не покупаюсь.

— Ефрем Кузьмич, ты кое-что упускаешь, — спокойно отвечаю. — Я тоже оказался в эпицентре взрыва, а значит, это и мое дело. Никто не может безнаказанно поднимать руку на мой род. Или ты предлагаешь мне идти за ответами сразу к Владиславу Владимировичу?

Фирсов скрежещет зубами и выдыхает.

— Ух, Филинов, ладно, твоя взяла, — он бросает взгляд на декана. — Марф Дмитриевич, выйдете, пожалуйста, не десять минут. Дела Охранки.

Кивнув, Морошкин без слова возражения уходит. Забавно то, что мы сидим вообще-то в кабинете декана.

Фирсов начинает:

— Заметил, что в кабане не было бомбы? — я киваю. — Это почерк Серинова, моего бывшего сотоварища из Отдела ликвидации. Старый хрыч умеет напитывать кинетикой предметы. Десять лет назад Серинов оказался двойным агентом. Зараза променял родную Охранку на британский СИС. Ну я и устроил говнюку ментальную лоботомию. Всю память под корень затёр, чтобы под себя ходил как овощ.

— Заслуженно, — киваю. — А где он сейчас?

— В психоневрологическом интернате… должен быть, — Фирсов трясет мобильником. — Оказывается, его полгода назад забрали родственники.

— А где его родственники?

— Нет у него никого. Серинов — сирота и бездетный бобыль.

Похоже, это тупик.

— Думаешь, он каким-то образом вернул память с Даром и пришел за тобой? — с сомнением спрашиваю. — Пробрался в Академию, напитал энергией какую-нибудь палку и заставил Шмяка проглотить ее?

— Старая месть — единственный возможный мотив.

— Я летал на Золотом Драконе, — замечаю. — Британцам могло не понравиться, что теперь в России есть прирученный багровый зверь. Всё-таки это уровень.

— Это верно, но не думаю, что британцы такие дебилы, чтобы посылать сбрендившего старика убить одного из талантливейших телепатов Царства, сумевшего приручить аж Золотого Дракона, — фыркает ликвидатор.

Звучит логично. Хотя из британцев я никого не знаю, кроме разве что леди Барбары Смит. Ммм, приятная во всех отношениях особа.

Но вообще, надо сказать своей гвардии тоже поискать Серинова. Пусть Охранка здесь непобедима, но вдруг случайно попадется.

После разговора с Фирсовым я было отправляюсь домой, но в пустом коридоре неожиданно сталкиваюсь с Катей Смородиной.

— Данила⁈ — округляет глаза моя бывшая одногруппница. Она застыла и смотрит на меня как на кинозвезду. Мои перепончатые пальцы! Это точно вечная бука Смородина⁈ — То есть, Ваше Сиятельство!

Она мгновенно выпрямилась, словно струна, а её руки задрожали от волнения.

Ого! И для такого эффекта надо было всего лишь раз полетать на Золотом Драконе и победить в войне Империю Хань?

— Екатерина, для тебя я всегда останусь Данилой. Можно даже Даня, одногруппница, — беру руку девушки и слегка касаюсь пальцев губами. — Слышал, что Фирсов поставил тебя новой старостой.