Книга Прочь из моей головы - Софья Валерьевна Ролдугина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я подавила стон. Похоже, что жилец в голове мне достался крайне проблемный.
– Если упростить, ты пятьдесят лет назад наворотил такого, что тебя до сих пор ищут. Даже после смерти.
«Попрошу без инсинуаций, тут ещё надо разобраться, кто больше наворотил, – усмехнулся Йен, и меня продрало холодком от того, сколько опасных скрытых смыслов таилось за одной фразой. – Некоторые страстно жаждут заполучить то, чем я обладаю, другие хотят отомстить, третьи не желают отдавать меня в руки своим соперникам – о, всех возможных мотивов и не счесть. Я полагал, что моё короткое появление в телеэфире отвлечёт эту свору от тебя, мой очаровательный медиум».
– Шикарно, – выдохнула я. – Дай-ка догадаюсь. Ты посветил мордашкой с экранов, вся чародейская рать бросилась на поиски. А так как ты следов не оставил, они стали проверять другие подозрительные случаи. И тут как раз подворачивается неизвестный медиум, который пропал вместе с парой кукол и целой каверной в придачу. Действительно, прокол.
Рюкзак не застёгивался; выругавшись, я принялась выкладывать вещи. Да, не знаю, как насчёт оптимального набора для беглеца, но вряд ли туда входит шёлковая ночная сорочка, платье и зимние перчатки с меховой опушкой.
«Сорочку оставь, – фыркнул Йен. – Мне нравится, как она ощущается на твоём теле. И, кстати, я никогда не говорил, что я мёртв».
Да уж, живости в нём было хоть отбавляй.
Перед глазами воскресла сцена в ванне, та самая, которую не стоит показывать несовершеннолетним детям… И взрослым одиноким женщинам тоже, пусть по другой причине.
– Спасибо, успокоил, – откликнулась я. Кстати, о ванне, надо же косметичку собрать. – Не жив и не мёртв, что же ты такое? Извини, если хожу по больным мозолям, но в данном случае я имею все права получить немного конкретики, по моему скромному мнению.
«Потерянная душа. Сознание, разделённое с телом, если тебе ближе материалистические объяснения».
Потерянная душа, значит… неожиданно коротко и внятно по меркам Йена. Интересно, сколько в этом правды?
Я с сомнением оглядела обувную полку. Бегать, конечно, удобнее в кроссовках, но вот погода поздней осенью неустойчивая. Сейчас пока тепло, но если температура упадёт ниже нуля… Ладно, будем считать, что на бегу согреюсь.
– И где же твоё тело?
«Какой неприкрытый, откровенный интерес! Оно тебе понравилось? Какая именно часть?» – будоражащим низким голосом поинтересовался Йен.
– Все, – огрызнулась я.
Щёки опять начало припекать. Казалось бы, почти привыкла к его шуткам за пятнадцать лет, но одно дело, когда непристойности изрекает голос в голове, можно сказать, твоя собственная шизофрения, и совсем другое – когда это говорит мужчина с самыми охрененными ногами в мире. И не только ногами, хотя не так уж много я успела рассмотреть.
«М-м?»
Так, в ту сторону лучше не думать, особенно когда он слышит меня через две фразы на третью.
– Ничего. Ближе к делу давай.
К моему удивлению, Йен не стал отшучиваться и дальше.
«Гм, я примерно представляю, где было моё тело двадцать пять лет назад, – откликнулся он. – Потом возник определённый… пробел, назовём это так. Но я знаю, кто может помочь нам его восполнить».
Я застегнула пальто, закинула рюкзак на спину, проверила карманы… Ладно, всего не предусмотришь, если понадобится – куплю по пути. Не будем же мы в глуши отсиживаться.
– Твой друг?
И снова призрачный смешок пощекотал затылок.
«Не совсем. Но он тебе понравится, я обещаю».
Непроизвольно я содрогнулась и попросила:
– Не говори такого больше, пожалуйста, у меня нервы не железные. Так какие у нас планы? Идём к этому твоему не совсем другу?
Несмотря на показную бодрость, голос у меня дрогнул. Время перевалило за десять утра; Тони до сих пор не позвонил, более того, ни от кого из «Норы» – ни одного сообщения, все там как вымерли… Ох.
«Спокойствие, сердце моё, – одёрнул меня Йен. – Сначала мы посмотрим на твою кофейню, а потом уже решим, что делать дальше. Мой… мой знакомый никуда не денется, он на редкость постоянен в своих привычках, а информация лишней не будет. Поэтому сперва мы развеем твоё беспокойство, а затем двинемся вперёд, идёт?»
«Разведка нужна», – одобрительно встряла Салли.
– Разведка так разведка, – согласилась я, закрывая дверь.
Замок щёлкнул глухо, похоронно.
Думать о том, что будет, если поход в «Нору» не развеет, а подстегнёт моё «беспокойство», пока не хотелось.
«Стой».
Оклик Салли раздался так неожиданно, что я едва не споткнулась. Фактически мы были уже на полпути к «Норе». Слабое зимнее солнце перекатывалось по шпилям небоскрёбов и почти не грело, но на контрасте со вчерашней сыростью и туманом казалось, что погода прекрасная, и потому студентов-прогульщиков на улицах было гораздо больше обычного. Они даже не старались спрятаться или там отойти подальше от университета, чтобы не попадаться учителям – собирались кучками у кофеен, грелись, передавая друг другу стаканы с глинтвейном и кофе, ржали, как припадочные лошади, и бесстыже улыбались.
Вот везучие.
– Ну, что такое? – шепнула я, стараясь почти не шевелить губами.
Конечно, мне прекрасно было известно, что достаточно чётко сформулировать мысль про себя, а вслух говорить вовсе не обязательно. Но теперь, когда я точно знала, что и Салли, и Йен – реальные люди, а не голоса моего безумия, отчаянно хотелось… отделить их от меня, что ли, провести границу.
Пусть бы и таким глупым способом.
«Маскировка, – лаконично ответила Салли. – Туда».
На другой стороне улицы весело подмигивала розовая вывеска «Звезды Соблазна». Школьницы слетались на неё, как бабочки на клумбу: сладкие духи, блестящие ободки для волос, расчёски в стразах, чудовищные стенды в виде губ в человеческий рост – с помадами, естественно, миллион блестящих баночек, кисти для пудры с рукоятками в форме единорожьих рогов и косметички в виде пушистых зверьков. Меня от этого бросало в дрожь: не хотелось бы каждый раз вскрывать пузо котёнку
