Книга Мастер из качалки 2 - Александр Гримм

Два отщепенца горы Мудан. Два непризнанных таланта.

— Ох, опять ты за старое. Видишь глубину там, где её нет. Мы с тобой родились в один день и один час, из чрева одной и той же женщины — так, почему мы видим всё совершенно по-разному? Для меня эти двое пусть и дорогие братья по секте, но их деяния говорят сами за себя. Они меркнут на фоне остальных. Вот скажи братец Чой, как можно сравнивать Седьмого столпа с Первым? Или восходящую звезду Мудан с бесталанным мальчишкой, который даже собственной ци управлять не умеет? Всё же ты слишком высокого мнения об этих двоих.

— Время покажет, — ответил Чой, снова отпив из пиалы. — Сейчас меня беспокоит нечто иное. С тех пор как Су Чень встретил цзянши, он стал куда больше времени уделять обучению. Я всё чаще замечаю его за медитативными и дыхательными практиками, но, к сожалению, его Ци всё так же своенравна.

— Печально, такой «талант» пропадает, — не удержался от очередной издёвки Дой.

— Ничего, наш основатель Ху Ли тоже обладал многими недостатками, но разве это его остановило? Иногда недостатки — это именно то, что делает нас великими.

— Ты прав брат Чой. И судя по тому, как много недостатков у этого мальчишки Су Ченя, он станет воистину величайшим из людей, — с ехидцей закончил Дой.

— Ты начал говорить как старейшина Аун.

— Второй старейшина в чём-то прав, — уже более серьёзно произнёс Дой. — Мы доверили Рассекатель небес тому, кто никогда не сумеет овладеть его истинной силой. Су Чень не такой, как мы. Его природа Яогуая слишком сильна. Она мешает ему контролировать собственную ци.

— Кто знает, — загадочно улыбнулся Чой. — Возможно, всё это время мы ошибались и причина кроется в чём-то ином.

— Да, и в чём же тогда? — вскинул кустистые брови Дой.

В желании услышать ответ он даже наклонился вперёд, выказав тем самым явную заинтересованность в словах второго наставника.

— Пойдём, мне надо кое-что тебе показать.

Сказав эти слова, Чой встал из-за круглого деревянного стола, поставил пиалу с остатками чай на красную лакированную поверхность и, поправив халат, направился к ближайшему окну.

Заинтригованный его словами Дой последовал примеру брата.

К нужному окну они подходили вместе. Вот только в отличие от брата Дой не знал, на что смотреть, а потому не сразу увидел то, что ему хотели показать — потребовалась небольшая подсказка.

— Взгляни туда, — указал Чой на противоположный конец тренировочной площадке.

Там в полном одиночестве сидел крепкий…очень крепкий юноша в бело-голубом халате. Это был не кто иной, как Су Чень.

— Да братец я понял, он и впрямь стал усердней. Но как это связано с тем, о чём ты говорил минутой ранее? Я думал, ты покажешь мне нечто необычное…

— Брат я давно говорил, тебе стоит научиться не только смотреть, но и видеть, — по-доброму улыбнулся старик Чой. — Взгляни немного ниже. Не на самого Су Ченя, а на то, что скрывается ПОД ним.

Заинтригованный Дой внял его совету. Он подслеповато сощурился, а после,как и было велено, посмотрел не на самого Су Ченя, а на то, что скрывалось под ним.

— Трещины…Почему на тренировочной площадке трещины? — сказав эти слова, Дой с недоумением перевёл взгляд на хитро улыбающегося брата.

— Это результат освоения цингуна.

— Не понимаю, — замотал седой головой второй наставник.

— Его ци, она слишком «тяжёлая», — снова по-доброму улыбнулся Чой.

— Тогда ему следует черпать жизненную силу не из недр даньтяня, а брать излишки с его поверхности.

— Ты не понял, брат. Это и есть излишки.

Ненадолго повисла тишина. Правда, вскоре она была развеяна возбуждённым криком одного из наставников.

— Так вот почему он не мог управлять собственной ци! — наконец прозрел наставник Дой.

— Верно, — покивал Чой.

— Брат, но разве такое возможно? Жизненная сила всегда была отражением нашего естества. Разве ци не вкусившего в полной мере всех тягот этого мира может быть столь тяжёлой?

— На этот вопрос у меня нет ответа, — чуть более грустно улыбнулся Чой, он снова обернулся к окну и взглянул на сидящего в позе лотоса ученика. — Возможно, до того, как «потерять память» этот юноша и впрямь пережил нечто ужасное. А может, вся его жизнь до этого была полна непреодолимых трудностей? Кто знает? На этот вопрос мы сможем получить ответ лишь тогда, когда он сам захочет об этом рассказать. В любом случае за всю историю Мудан у нас ещё не было столь необычного ученика. Все его естество противоречит учению нашей секты. Возвышаясь духом, мы стараемся сделать нашу ци настолько лёгкой, насколько это возможно, он же по какой-то неведомой мне причине лишь с каждым днём её утяжеляет.

— И ты видишь в этом опасность для нашей секты… — закончил за него брат.

— Нет, я вижу в этом надежду, — с мягкой улыбкой поправил его Чой, а после снова посмотрел в окно. — Да. Я очень чётко её вижу.

— Не понимаю.

— Потому что ты смотришь глазами, а я сердцем.

* * *

Да что не так с этим цингуном⁈ Ну и что, что моя ци тяжелее, чем у других — что мне теперь, из-за этого не парить в облаках? Ладно, Мурим с ними, с этими облаками. Не так уж мне и хотелось среди них парить. Мне всего-то и надо было, что освоить мягкую посадку и перестать, наконец, регулярно отбивать свой драгоценный зад.

Достиг ли я, чего хотел? Ну, конечно же, нет! Прошло вот уже два дня с начала освоения цингуна, а воз и ныне там. Всё, чего я добился — это свежие трещины на тренировочной площадке…

Однако, не время горевать. Я ещё не сдался! Не знаю, когда и как, но я обязательно освою цингун. Вон становую