Книга Неистинная - Анна Шнайдер

и в животных может сочетаться удивительно мягкая и тёплая шерсть, трогательные подушечки на лапках, из которых при необходимости выставляются острые и длинные когти, способные перерезать горло за одну секунду. Так и брат его величества, я уверена, был мягок и мил на этом магпортрете абсолютно обманчиво.

И тем не менее Арчибальд мне понравился. И нравился ровно до того момента, как я попыталась представить, что обнимаю его или целую. После этого сразу — нет!

Да, если у дознавательского комитета нет средства, чтобы как-то повлиять на эту мою фобию, то вряд ли из их затеи выйдет что-то путное с моим участием. И лучше бы им подобрать другую кандидатуру.

Вот это всё я и решила озвучить своему вчерашнему визитёру. Может, после такого предложение сыграть любовницу Арчибальда будет отозвано?..

Удивительно, но я, наверное, должна была обрадоваться, подумав нечто подобное. Однако рада я отчего-то не была… И ворочалась ещё с полчаса, пока всё-таки наконец не уснула, чтобы почти сразу проснуться от звонка будильника.

В театр мне сегодня нужно было ближе к обеду, а вот с утра я встречалась с Авророй.

.

О месте и времени встречи мы всегда заранее договаривались со старушкой Сит. Отец к этому никакого отношения не имел, он давно самоустранился и не мешал нам с Авророй видеться. Скорее всего, не хотел проблем на работе — после того, как Алану Вилиусу присудили штраф и признали виновным в побоях, начальник понизил его в должности в качестве наказания за содеянное. И не уволили отца только потому, что тот был хорошим работником. Но случившееся больно ударило по его карьере, это я знала точно — и от старушки Сит, и от маэстро, у которого, разумеется, тоже были знакомые и друзья в судебном комитете.

Мы с Рори чаще всего встречались в центральном парке — любили это место. Там можно было и просто погулять, и посидеть в маленьком кафе, и поиграть во что-нибудь на улице. Правда, это летом, а сейчас, в начале апреля, пока не до подвижных игр на воздухе. Хотя весна в этом году выдалась тёплая, и я уже неделю как перестала носить шапку.

Сит привела Аврору в парк к девяти часам, сразу после завтрака, но сестра, как только увидела меня, тут же заявила:

— Так, Рини точно не ела! Пошли сейчас же в кафе, тебя срочно надо накормить!

— С чего ты взяла, что я не ела, Рори? — улыбнулась я, кивнув аньян сестры. Морщинистое лицо старушки Сит было довольным — значит, дома всё хорошо и айл Вилиус вчера не лютовал. Впрочем, это объяснимо, он ведь наверняка считал, что сможет выиграть дело. Скорее всего, отец полагал, будто я и впрямь являюсь любовницей маэстро Родерика. Удивительно, но вчерашний дознаватель, кажется, был уверен в обратном.

— Да ты бледная как поганка! — возмутилась Аврора, замахав на меня руками, будто проверяла: унесёт ветер или нет. — И синяки под глазами размером с мой кулак! Куда только смотрит маэстро?!

Я не выдержала и засмеялась: настолько возмущённым был голос Рори. Родерика она обожала, как и он её. Мой наставник и его жена прожили в браке несколько десятков лет, но детей так и не нажили, по крайней мере, кровных. Приёмных у них было четверо, если не считать меня, и целая орава внуков. Наверное, по этой причине и маэстро, и его жена изначально отнеслись ко мне словно к родной — для них было привычным относиться к чужим детям как к своим. А почему своих не было, я не знала — никогда не спрашивала, а Говард и Мэган не говорили.

— Маэстро пишет очередную пьесу. Ему не до меня, — ответила я, подошла ближе и обняла Рори. Уткнулась носом в её волосы, такие же кудрявые, как у меня, только не распущенные, а заплетённые в косу, и глубоко вздохнула. Рори, как всегда, пахла чем-то сладким, молочным. Так пахнет сливочное мороженое в стаканчике, блинчики со сгущённым молоком, ириски из кондитерской… Как же я обожаю этот запах! Мне всегда казалось, что Рори пахнет счастьем. И беспечным детством, которого у меня никогда не было. Хотя у неё — тоже. Её детство было намного лучше моего, но… далеко от идеального. Я старалась дать ей всё тепло, которого так не хватало мне, и радовалась, когда видела на лице сестры счастливую улыбку.

И всё-таки это замечательно — когда тебя любит хотя бы кто-то…

— Пьесу? — с интересом спросила Рори, обнимая меня в ответ. Провела ладошкой по щеке, всматриваясь в лицо, и вновь нахмурилась. — Нет, ты точно последний раз ела Защитница знает когда! В кафе, срочно идём в кафе! А по пути расскажешь нам с Сит про новую пьесу маэстро.

— Да я толком и не знаю ничего, Рори. Говард говорил, что приключения, любовь, немного детектива… И много песен. Всё, как мы с тобой любим, в общем.

— Это будет шедевр! — заключила сестра. Всё, что делал маэстро, она называла шедевром, и вообще мечтала стать актрисой, как я. Или режиссёром, как Родерик. Я никогда не рассказывала Авроре, что выбрала эту профессию не потому, что она мне нравилась, — просто так совпало, выбора у меня не было. А будь выбор… Кто знает? Сейчас я уже не представляла своей жизни без театра, но захотела бы я работать актрисой, если бы не встреча с маэстро? Вряд ли. И я не желала Рори своей судьбы, мне бы больше хотелось, чтобы она стала врачом или артефактором… Но пусть выбирает сама. А пока это всего лишь мечты.

Мы сидели в кафе около часа — я рассказала всё, что знала о новой пьесе маэстро, и о вчерашнем судебном заседании. Сит и Рори поделились впечатлениями от поведения Алана Вилиуса — придя домой накануне вечером, тот был в приподнятом расположении духа и даже выпил за ужином, что действительно было редкостью — отец чаще всего не позволял себе расслабляться на рабочей неделе, а вчера был понедельник. Значит, действительно считает, что есть огромный шанс закончить нашу с ним тяжбу в его пользу…

— Всё в порядке, Рини? — обеспокоенно поинтересовалась Аврора, поёрзав в кресле. Её голубые глаза — такие же, как у меня, только чуть светлее, — тревожно сверкали. Мы с Рори вообще смотрелись рядом копией друг друга, только она маленькая, а я большая. — Ты же заберёшь меня, да? Всё равно заберёшь?