Книга Фея северного озера - Айлин Даймонд

Первым восстал тот, кого Аманда знала как бельгийца Жака. На плохом английском он заявил:

— Я хотеть делать лагерь! Это скучно — делать палатку! Пусть поросенок Наф-Наф делает палатку! Я не поросенок! Я большой и могучий кабан! Р-р-р!

Собрание оценило остроумие оратора и поддержало его свистом и воплями. Аманда хохотала вместе со всеми, смеялся и сам Жак, Но, вспомнив свои воспитательные функции, она сделала строгое лицо и ответила по-французски:

— Ставить палатки — первое и самое важное дело. Вы, мои дорогие друзья, создаете фундамент, на котором будет построена дальнейшая работа, и все будущие смены будут благодарны вам, если вы сделаете ее так хорошо, как я надеюсь. Я очень рассчитываю на ваше усердие, ведь и мне придется отвечать перед следующей сменой волонтеров за качество вашей работы. Очень прошу вас, друзья, не подведите меня!

Воспитательный расчет оправдался вполне. Преобладающие настроения выразились в одобрительных воплях и заверениях. Громче всех подтверждал свою старательность Жак.

Таким образом, вступительная часть закончилась благополучно.

Мельком подглядывая в шпаргалку, Аманда, не торопясь, обстоятельно перечислила этапы работы, расписанные по дням, то и дело отвлекаясь на вопросы волонтеров. Ни один вопрос не остался без внятного ответа, и иностранцы были вполне удовлетворены.

От долгого разговора в конце концов утомились все — и приехавшие, и принимающие. Поэтому Аманда объявила конец митинга и принялась составлять список дежурных по лагерю. На себя она взяла общее наблюдение и контроль за подготовкой питания, а производственные дела поручила опытному швейцарцу Брюно.

Жак оказался назначенным на первый день. Вторым был Анри Вернье, программист из Центральной Америки. Вдвоем с Жаком они выглядели занятно: низкий, коренастый, грубоватый и разговорчивый бельгиец оригинально оттенял интеллигентного Анри, который показался Аманде холодноватым и замкнутым. Взяв их с собой, она велела остальным устраиваться и отправилась в поселок за продуктами.

Первым вопросом, который задал Анри по дороге, было:

— Простите, мадам, а что, мы так и будем ходить пешком в такую даль?

Аманда не успела ответить, как резко вмешался Жак:

— Ничего, тебе полезно, ножки крепче будут!

Анри промолчал. Аманда поспешила разрулить назревающую напряженность:

— Нет, Анри, просто машина еще в гараже, мы как раз ее идем забирать.

— Чья машина? — уточнил педантичный Анри.

— Моя. — Аманда не упустила случая представить иноземцам одновременно свою техническую оснащенность и белоснежность ослепительной улыбки. Им незачем было знать, что курсы вождения были освоены ею всего лишь пару месяцев назад и полученные права еще пахли свежей краской.

И то, и другое произвело ожидаемое впечатление. Жак издал громкое: «О-о-о! Формидабль!». Анри с облегчением улыбнулся и сказал:

— О, неужели мадам будет сама водить машину по лесным дорогам? Это не дело для таких нежных ручек, как ваши…

— Анри, прошу вас, во-первых, я не мадам, я — мадемуазель; во-вторых, прошу обращаться ко мне на «ты» и называть не «мадемуазель», а просто «Аманда»; в-третьих, вопрос о том, кто будет водить машину, мы решим коллективно, когда прибудем на ней в лагерь. Я думаю, найдется тот, кто будет это делать лучше всех или, по крайней мере, лучше меня.

— Прошу, прощения, мадемуазель Аманда. — Анри холодно улыбнулся. — Но, боюсь, что на «ты» я вряд ли сумею вас назвать.

— Почему?

Анри промолчал.

Жак охотно объяснил:

— Потому что на «ты» обращаются к любовнице! Как это у вас, американцев, не различаются два таких важнейших понятия?

Аманда невольно покраснела, но тут же взяла себя в руки.

— Это по законам тех стран, откуда вы прибыли? А у нас свои законы, у нас нет таких различий, у нас одинаково обращаются ко всем людям, какого бы пола они ни были.

— Я понял, — кратко ответил Анри. По его виду было ясно, что изменять свои законы он не собирается.

Жак отреагировал бурно:

— Это замечательно! Да здравствуют американские законы! Я так давно хотел немного побыть американским ковбоем!

— Для начала предлагаю вам разделаться по-ковбойски с загрузкой продуктов, — весело ответила Аманда, подводя маленькую команду к складу, радом с которым находились гаражи.

Машина была выведена, продукты извлечены и загружены, и через час Аманда не без гордости вырулила на лагерную стоянку под восхищенные возгласы новых подопечных.

Волонтерская эпопея была объявлена открытой.

11

Следующий день начался с общего сбора. Когда Аманда пришла в лагерь, коллектив уже повылезал из общей палатки — единственного сооружения, которое успели создать за вечер, и даже все успели каким-то образом умыться и побриться, хотя ничего для этого еще не было приспособлено.

— Друзья мои! — громко начала Аманда, чувствуя себя немного воспитательницей в детском саду. — Пока наши дежурные готовят завтрак, обсудим планы на сегодняшний день.

Обсуждение оказалось недлинным. Волонтеры подошли по-деловому ко всем вопросам — от строительства временного туалета и душа до порядка, в котором требовалось доставить и складировать стройматериалы. Быстро и без споров был выбран водитель для машины — француз Пьер. Почему-то он сам предложил свою кандидатуру и почему-то никто не возражал. Аманда не стала углубляться в причины и была рада, что ни один вопрос не превратился в проблему.

Все вздрогнули, когда неожиданно раздался громкий и гулкий удар — это Жак от всей души врезал металлической скалкой по сковородке, подвешенной к сосне и таким образом превращенной в сигнальный гонг. Вся компания отправилась завтракать, усиленно приглашая с собой и Аманду. Но она пока решила, воздерживаться от совместных трапез, поблагодарила и объяснила, что уже позавтракала дома.

Она взяла раскладной стул, предусмотрительно захваченный с собой еще вчера, уютно устроилась в тени мощной сосны и принялась выполнять функции наблюдателя-распорядителя.

Но вскоре выяснилось, что никто особо в ее распоряжениях не нуждался. Аманда с облегчением увидела четкость и сноровку, с которой работали иностранцы. Она мысленно поставила еще одну «галочку» в перечень достоинств собранных здесь волонтеров.

От этих приятных мыслей ее отвлек бурный натиск Жака, который непременно желал, чтобы она приняла самое непосредственное участие в готовке обеда.

— А-ман-да… Это слишком длинно. Можно, я буду вас называть «Ами»? На нашем языке, как вам известно, это значит «друг», а если учесть немое «е», то — «подруга».

Аманда милостиво улыбнулась. Ей вовсе не хотелось начинать с фамильярностей, но Жак и не стремился к этому, он так просто, мило и доверительно, по-дружески попросил ее, что было бы глупо церемониться.