Книга Сезон охоты на кротов - Евгения Витальевна Кретова

не обязан перед тобой отчитываться с кем и когда встречаюсь. — Он посмотрел на сына, добавив: — И по какому поводу.

У парня окаменело лицо — не такой ответ он ожидал.

— Так у тебя с ней роман? С Торпедой? — Денис презрительно прищурился. — То-то я думаю, что за фигня с этой библионочью, а ты просто придумал способ склеить новую подружку…

Антон как раз переодевал брюки, менял на домашние джинсы. Услышав прозвище Виктории замер.

— «Торпедой»? Это ты о Виктории? — он развернулся. — Сын, мне не нравится, когда ты в таком тоне отзываешься о взрослых. Что за прозвища?

— Да мне пофиг, что там тебе нравится, а что нет! — вспылил сын. И бросил обидное: — Кобель ты, вот ты кто! Я думал все, Ольга сдохла, угомонишься. К матери вернешься. Зачем еще в эту дыру возвращаться, как не за этим?! Терпел эту идиотскую школу, эти идиотские закидоны твои, ждал, когда же ты объявишь о своем намерении. Дождался…

Он говорил так осознанно, так зло, что Антон сперва остолбенел — он не знал, что его сын может так говорить и думать.

— Денис, ты что такое говоришь? При чем здесь Ирина… Как тебе не стыдно.

— Это мне стыдно?! — опять взвизгнул сын. — Это тебе должно быть стыдно, без бабы и дня прожить не можешь. Только одну на кладбище спровадил, уже новую в постель тащишь!

Антон размахнулся и ударил.

Пощечина получилась звонкой, будто треснувшее зеркало. Они стояли с сыном по разную сторону этой трещины, и не дышали. Один — схватившись за полыхавшую огнем щеку. Другой — чувствуя, как отсыхает ладонь, ударившая — впервые — сына.

— Ненавижу, — коротко выдохнул тот.

— Денис! — Антон шагнул к сыну в попытке перехватить его, но парень развернулся на пятках и выскочил из спальни. — Денис!

Антон бросился за ним, опоздал на одно мгновение — сын скрылся в своей комнате, с шумом захлопнув за собой дверь и повернув замок. Илантьев дернул ручку, постучал:

— Сын, выйди, нам нужно поговорить. Как мужчина с мужчиной.

Глухое молчание в комнате было тяжелее, чем скандал. Лучше бы Денис продолжал орать, бил бы мебель или разбрасывал вещи: Илантьев знал, как с этим справиться. Но как справиться со стеной, которая выросла между ним и сыном?

— Дэн, открой, — он предпринял еще одну попытку поговорить. — Прости, я не должен был тебя бить…

Он опытнее, он старше, он должен извиниться первым — так научил его отец.

Он снова постучал.

В комнате было тихо.

Антон оставил сына. Принялся разогревать приготовленный помощницей по хозяйству ужин, то и дело прислушиваясь к происходящему в комнате Дениса. Бунька, решив, что гроза позади, устроился в проходе, притащил из коридора ошейник и демонстративно положил перед собой.

Илантьев подозвал лабрадора к себе, надел ошейник.

— Пойдем, погуляем, в самом деле.

Он набросил на плечи куртку, надел кроссовки и вышел из квартиры. Бунька торопился рядом, суетился и подпихивал его.

— Веди себя прилично, — пригрозил собаке Антон, защелкнул поводок.

А когда он вернулся, квартира оказалась пуста.

* * *

Дверь в комнату Дениса оказалась приоткрыта. Это обрадовало Антона.

Легонько толкнув ее, он заглянул внутрь, сразу отметив не расправленную постель и бардак на столе.

— Денис? Ты дома?

Сына в комнате не было.

Антон обошел квартиру, заглянул в каждый уголок, потом вернулся в комнату, надеясь среди обрывков бумаг найти записку — куда-то же сын направился на ночь глядя. Но ничего не обнаружил.

«Куда он мог отправиться?».

К кому-то из новых одноклассников, очевидно.

Антон озадачился — он не знал никого из новых друзей сына.

Звонить классной — слишком поздно, да и это как-то сразу невыгодно подсветит их семью, вроде как он не справляется с парнем. Еще в прессу сообщит, вот тут раскрутят тему на все сто процентов. Или этим воспользуется Ирина, решив отсудить право проживания с Денисом. Впрочем в последнее он верил с трудом — бывшая супруга не слишком настаивала на совместном проживании при разводе.

Илантьев вздохнул — надо взять себя в руки и подождать. Денис закусил удила, он проветрится и вернется. Он никогда не выкидывал такие штучки.

«Но и ты никогда его прежде не бил», — напомнил он себе.

— Черт возьми…

* * *

Москва, ночь убийства Юрьева

В тот вечер Линда уже жалела, что пошла с подругой — та пригласила своего парня и его друга, должно было получиться двойное свидание, но все пошло не по плану — новый знакомый, представившийся Олегом, оказался скучным, нервничал и постоянно невпопад шутил. Ей стало жаль его, он так старался ей понравиться. Но там, где появилась жалость, умирает последняя искра романтики — Линда поддерживала разговор, улыбалась, даже отвечала на неловкие ухаживания Олега, но держала дистанцию. И втайне искала повод, чтобы ускользнуть.

Мимо проходил парень — высокий, спортивный, в модной куртке с ярко-зеленым рисунком в стиле стрит-арта. У него были чуть вьющиеся светло-пшеничные волосы до плеч и яркие глаза. На губах блуждала улыбка — парень кого-то искал.

Линда подняла вверх руку, крикнула ему:

— Привет! — словно старому знакомому. — Сергей!

Имя пришло на ум — он мог быть Сергем или Антоном, Вадимом или Сашей — ей было все равно, она надеялась, что он поймет, что ей нужна помощь и подыграет ей.

Он остановился в паре метров у их столика, мгновенно оценил обстановку, считав взглядом удивление на лицах обнимающейся парочки и легкую враждебность — на лице белобрысого парня, пытающегося положить руку на плечо рыжеволосой девушку, что его окликнула.

— Привет, — он шагнул к столику. — Не знал, что ты здесь. Рад видеть.

Линда просияла — он понял.

— Да, вот, заглянули с друзьями после пар. Присоединишься? — и она ловко сдвинулась в угол дивана, освободив место рядом с собой.

Незнакомец, откликнувшийся на ее зов, едва заметно ухмыльнулся и плюхнулся рядом с ней. Протянул руку парню напротив:

— Сергей.

— Влад. Это Марина, — он