Книга Требуется приспешник - Лилия Альшер

Морионом, нагревалась. И не от ее тела.

— Что за дичь?

Лорейн небрежно потушила огонек упокоения и подняла руку к глазам.

Как гадальный маятник, подвеска закачалась и устремилась острым носиком вниз. Ну не совсем вниз, а в направлении, куда вела лестница. Намекающе так, прямо на темнеющий поворот. Лорейн щелкнула по вещице ногтем, та нехотя закачалась и остановилась, опять указывая в подвал. Понятно. Подлый большепят настроил ей магический компас. Но что-то не верилось, что он указывает на выход, чтобы она не заблудилась, если провалится в неприятности. Скорее, позаботился, чтобы она мимо них не промахнулась.

Ужасно хотелось сделать наперекор и из принципа пойти в другую сторону, но ситуация к выбору не располагала.

— Ну ладно, давай по-твоему, — сказала Лорейн подвеске, тоном намекая, что артефакт тоже еще пожалеет, когда познакомится с анатомией Мориона ближе, чем хотелось. — Но если там не винный погреб, я буду очень, очень разочарована!

Поколебавшись секунду, она снова вызвала заклятие упокоения, теперь уже на левой ладони.

Возле площадки, где тайное логово сворачивало в темноту, Лорейн прижалась к стене и придвинулась ухом к проему. Проем вел себя примерно и подозрительных звуков не издавал. Только где-то сквознячок едва слышно выл, обещая выход. Умертвиями не пахло. Смертью — тоже. Мышами — терпимо. Чуткие мурашки на спине, бегущие у Лорейн по первому сигналу извне, признаков паники не выдавали. Магическим зрением ловушек не нашлось.

Короче, причин не идти не было.

Заглядывая одним глазом в темноту, она ступила носком туфли на площадку.

Темнота как по команде вспыхнула желтыми магическими светляками в рожках, стилизованных под факелы, и Лорейн ахнула. От ностальгического восхищения.

— Какова красота! — протянула она и сдула висящую перед носом паутину. — Как в учебном склепе. Только орущего магистра Пирана не хватает.

Строго говоря, в склепе, то есть в комнате, не хватало еще воющих упырей и Эдвиса Трейна, с которым она на первом курсе самозабвенно целовалась за саркофагом. Да, кто старое помянет, тот зубов не досчитается.

Лорейн смелее шагнула под своды живописной паутины. В свете огней на серых стенах переливались кварцевые жилы. Она с первого взгляда опознала терилиум, минерал, отражающий магию. Через такие плиты ни отсюда заклятия не вырвутся и не разнесут особняк, и из особняка никто не пронюхает, что тут затевается. В Академии у них было целых два тренировочных зала с такой отделкой. Выдержали даже дурь студентов и спор на ящик эля.

Вместо памятного саркофага в центре комнаты громоздился каменный алтарь. Паутина висела на нем забытым саваном и посредственно прикрывала ржавые кандалы.  Под серой пылью на полу слабо темнели линии гексаграммы. Лорейн черканула носком туфли по полу, оценивая глубину запустения. Что ж. Если метла уборщицы когда-нибудь и касалась пола, то не в этом десятилетии. Видимо, вход действительно был один. А вот выхода не наблюдалось... Один хлам: немного разбитых полок с забытыми склянками и покосившийся шкаф, похожий на двухместный гроб, прислоненный к стене. Паутина и пыль покрывали все мягкими коврами.

Под ноги попалась мумия мышки, и Лорейн взмахом руки развеяла боевое заклинание. Упокаивать здесь было некого, все уже давно упокоились сами.

От движения руку резко прижгло, и Лорейн зашипела. Проклятая подвеска раскалилась и поднялась, металл потемнел до патины. Ее как магнитом тянуло к алтарю. Подвеску. Лорейн бы прекрасно обошлась без алтарей. И даже без саркофагов с поцелуями.

— Ну конечно! Куда же еще тебе надо! — проворчала она и без энтузиазма пошла к каменному монстру.

Ничего интересного на каменном ложе не лежало. Пара забытых свечей, погрызенных мышами, кандалы, перевернутая чаша. Даже захудалого гримуара полистать не оставили. Но подвеска рвалась с поводка, как взбесившаяся, то есть с браслета.

Заходить в гексаграмму, чтобы пошарить в паутине, ну очень не хотелось. Мало ли, какие чары там остались. Окажется, что охранные, и все, размешает ровным слоем с пылью пополам. Поэтому Лорейн обходила рисунок по кругу, имитируя лошадь на манеже.

Подвеску страшно тянуло внутрь. Лорейн страшно тянуло на свежий воздух. В общем, намечался конфликт интересов.

— Да нет там ничего, — в сердцах цыкнула она на артефакт и отцепила от цепочки.

Подвеска пулей рванула в самую пылищу у алтаря, где свернувшейся змеей лежала цепочка кандалов.

— Я туда не полезу, — заявила Лорейн. Вздохнула, подобрала юбку и полезла.

Оказывается, гексаграмма была серой, из терилиума, это пол изначально сверкал белизной. Как Лорейн это поняла? Очень запоздало! Потому что едва ступила на черную линию, как ее почти снесло волной дикого ледяного ветра. Взметнулась юбка, волосы тоже дернуло порывом, вырывая заколку. Отходить обратно было поздно, завеса магии трепетала вокруг, как смерч. Белые длинные волосы разметал и закрутил ветер. Яростный! Ледяной! Призрачный!

— Твою упыриную мать за пятую ногу! — крикнула Лорейн, даже не пытаясь перекричать грохот ветра.

Она выставила руку перед собой и, отворачиваясь от иссушающего глаза потока, двинулась вперед. О дыхании и вспоминать не стоило, вдох затрял где-то в горле непрожеванным куском. Она зажмурилась и задержала дыхание, ныряя в поток глубже.

Завеса поддавалась нехотя, но все же поддавалась. Стоило перебороть сопротивление, как Лорейн выплюнуло внутрь, и она шлепнулась на четвереньки у алтаря, едва не боднув гладкий камень. А ведь алтарь стоял не такой уж и пустой... Это экран из терилиума скрывал заклятие иллюзии, оставленное здесь.

Лорейн сглотнула и поднялась, отряхивая руки и уже без стеснения вытирая пыль о дорогущую ткань платья. Все равно нет сомнений, это его последний выход. Дай Тьма, доживет до вечера без дыр.

В ровном свете толстых вечных свечей на алтаре возлежали кости. Старые. Курс по костям, обязательный для некромантов, у нее вел настолько въедливый преподаватель, что к зачету она похудела на пять килограммов и чуть сама не превратилась в учебное пособие. Зато могла даже без магии определить возраст захоронения по цвету, весу и текстуре. А уж если дадут