Книга Вниз по темной реке - Карен Одден

делах, о приговорах, которые могли кого-то привести в ярость. Однако последние несколько месяцев я вел совершенно рядовые процессы, и все решения были вполне разумны. — Он вдруг поднял руку. — Хотя… если кто-то из подсудимых посчитал, что с ним обошлись несправедливо, в первую очередь такой человек постарался бы причинить вред именно мне или моим клеркам. Мы-то ведь на виду, если на то пошло.

— Приходилось ли вам за последние несколько лет вести процессы, связанные с Темзой — скажем, в отношении работающих на ней компаний?

— Ну, если хорошенько покопаться, — поднял брови судья, — то не меньше четверти дел так или иначе связаны с рекой. Склады, судоходные компании, товары, почта, профсоюзы, налоги…

— Какое-то из них могло вызвать особое озлобление против вас?

Судья задумался и наконец сказал:

— Был в прошлом году один процесс против чайной компании…

Порой случается, что в самом начале расследования фигурирует возможный мотив, который невольно затмевает все остальное, и я всегда старался не попасться на этот крючок. А вот теперь не удержался и попросил меня просветить.

— Наверняка вы слышали о законе, посвященном качеству пищи и медикаментов, — начал Альберт.

— Да, разумеется.

— Так вот, в прошлом году чайную компанию «Желтая звезда» обвинили в том, что она подмешивает в чаи посторонние вещества. Согласно новому закону компанию признали виновной и оштрафовали. «Желтая звезда» заявила, что подобное произошло всего лишь с одной партией, и то без их ведома. Якобы таможенных инспекторов кто-то подкупил, чтобы те выехали с проверкой именно в этот конкретный день. — Судья покачал головой. — Так или иначе, еще до судебного заседания поговаривали, что компания разбавляет чай рубленым листом боярышника, подмешивая для веса песок. В конечном счете «Желтой звезде» пришлось понести ответственность за качество продукции на собственных складах.

— Когда состоялся процесс? — уточнил я, сделав пометку в блокноте.

— В сентябре прошлого года. В начале сентября, — ответил Альберт, почесав в затылке.

— Больше никаких громких дел не припоминаете?

В камине снова щелкнуло полено, и судья невольно вздрогнул.

— Мне нужно подумать.

В дверь постучали, и в кабинет просунула голову служанка.

— Прошу прощения, ваша честь, миссис Альберт просит вас срочно зайти в ее комнату.

Мы одновременно поднялись.

— Сообщайте мне, что вам потребуется, — отрывисто бросил судья. — Деньги, факты — все что угодно, только найдите того, кто это сделал. Мы не успокоимся, пока не узнаем.

Он быстро прошел мимо и был уже у двери, когда я решил напомнить, что хотел бы поговорить с Люси.

Обернувшись, судья прищурился, словно раздумывая, какой ущерб его дому нанесет подобный разговор, и все же кивнул.

— Мэри, проводите инспектора в гостиную и пригласите Люси.

Дверь захлопнулась, и я остался наедине с испуганной и, видимо, недавно плакавшей Мэри.

— Наверное, это ужасное событие для всех домочадцев.

— Такое несчастье… — прошептала служанка, провела меня в соседнюю комнату и присела в реверансе.

Огня в гостиной не зажигали, и я поежился, пожалев, что не удалось остаться в кабинете. Конечно же, судья не желал, чтобы кто-то рылся в его бумагах. Я продрог и проголодался — с утра перехватил лишь пару бутербродов с маслом.

Все на свете отдал бы за чашку горячего кофе.

* * *

— Вы хотели меня видеть? — раздался голос за спиной.

М-да, не слишком привлекательна. Лет тридцати, вес средний, квадратная челюсть. Острый носик, волосы серые, как у мышки. Лицо напряженное.

Люси подошла ближе, и, присмотревшись, я заметил красивые серые глаза, опушенные темными ресницами. Служанка задумчиво меня изучила, и я с облегчением понял, что она далеко не глупа. Пожалуй, от Люси будет толк, надо лишь завоевать ее доверие.

— Вы Люси?

— Люси Марлинг.

— Инспектор Корраван, — представился я, закрыв за ней дверь. — Давайте присядем, — возможно, мне понадобится кое-что записать.

Мы подошли к креслам у холодного камина, и Люси долго усаживалась, оправляя юбки. Наверняка ее уволят, так как сестер у Роуз не было, — стало быть, Люси придется искать другое место, для чего потребуется хорошая рекомендация от Альбертов. Правду она мне расскажет лишь при условии, что слова ее не дойдут до ушей судьи и его супруги.

Моя вступительная речь ничем не отличалась от десятков других таких же речей.

— В подобных случаях семья и подруги в первую очередь озабочены тем, чтобы защитить память покойной, и причиной тому — любовь и привязанность. — Я привычно поднял руку, предупреждая протест собеседницы. — Это вполне понятное мне побуждение. Тем не менее, порой забывают рассказать об особенностях характера или привычках погибшего человека, а именно такие подробности и помогают больше всего. К сожалению, чаще всего они всплывают слишком поздно. — Сделав паузу, я продолжил: — Например, два года назад пропал состоятельный молодой джентльмен. Через три дня его нашли убитым в Уайтчепеле. Что стоило его друзьям сообщить, что бедняга посещал боксерский клуб? Мы знали бы, где искать пропавшего, и вполне могли найти его живым.

Глаза Люси расширились, и мне пришлось поспешно добавить:

— Естественно, я не о том, что мисс Альберт захаживала в боксерский клуб.

Служанка промолчала, внимательно изучая каминную полку, словно вдруг обнаружила там непорядок.

— Мисс Марлинг? — окликнул ее я.

Люси перевела глаза на меня. Как ни странно, ее взгляд, отвлекшийся от каминной полки, был полностью сосредоточен.

— Ваши слова не будут преданы огласке, — заверил я. — Честность не выйдет вам боком. Однако если станет известно, что вы скрыли важные факты…

— Я все прекрасно понимаю, — слегка покраснев, с упреком сказала служанка. — Конечно, я вам помогу.

— Насколько подсказывает мне опыт, горничные частенько многое знают о своих госпожах — например, о частной переписке, о пристрастии к спиртному или о недавней ссоре с ближайшей подругой.

Люси нарочито отвела взгляд в сторону, покосилась на меня, и вновь упорно уставилась мне за спину. Пришлось повернуться в кресле: что ее так заинтересовало? Ничего там особенного не было — лишь элегантная металлическая решетка над камином.

Обернулся я вовремя. Служанка, тяжело вздохнув, кивнула.

— Пожалуйста, что вы хотели бы услышать, мистер?..

— Корраван.

— Это из латыни, что-то вроде вороны?

— Нет-нет, — поправил ее я, продиктовав свою фамилию по буквам. — Мое имя происходит от гэльского О’Корра Бан. Довольно распространенная фамилия в графстве Арма.

— Моя мать тоже из Северной Ирландии, родилась в Данганноне, — приподняв уголки губ в легкой улыбке, сообщила Люси.

Значит, наша с ней историческая родина — недалеко от Белфаста, в двенадцати часах езды от Лох-Ней.

Я решил выдержать короткую паузу, дабы не показаться бестактным. Следовало направить разговор в нужное русло, но Люси, запустив руку в мешочек на поясе платья, меня опередила:

— Пожалуйста, не убирайте