Книга Двойная измена. Мои (не)истинные - Екатерина Гераскина

не успел ответить на вопрос. Да и зачем? Раймонд и так все знал.

«Она ушла…

Бросила…

Не выдержала боли.

Оставила меня… и была права».

Раймонд сжимал горло Гара и чувствовал вселенское отчаяние, охватившее его. Его женщина ушла. Оставила его.

— Где она? — снова прорычал альфа и тряхнул своего слугу, толкнул его к забору, прижал лопатками к дереву.

— Зачем… она… вам? — на удивление Раймонда мужчина продолжал перечить своему альфе.

— Не твое дело, — прорычал оборотень. — Отвечай!

— Нет, — упрямился слуга.

— Идиот, — выплюнул Раймонд и резко отпустил мужичину, тот упал на колени и зашелся в кашле. Раймонд сжимал и разжимал кулаки, приходил в себя. — Почему молчишь? Защищаешь?

— Да. Она… не заслуживает… боли. И быть… второй… тоже, — говорил Гар между приступами кашлями.

— Она не будет второй. Я шел, чтобы объясниться с ней, — Раймонд скривился, не любил оправдываться, тем более перед слугами. Это Виктория всегда находила общий язык с ними. Он же просто приказывал, не самодурствовал, разумеется, и щедро оплачивал их работу, но и строить доверительные отношения не собирался. Виктория же старалась наладить со всеми контакт, будь то простой посыльный или слуга. Полная противоположность их женщин. Вот и вышло, что слуга его, а предан он Вике, его женщине. И что-то подсказывает, что не только он.

— Я не понимаю. У вас же… истинная есть, лорд, — Гарольд поднялся.

— Это долгая история и не совсем приятная. Но я вижу, тебе можно верить.

Раймонду пришлось вкратце рассказать о своих подозрениях.

— Так где она? Ты ведь помог ей? У нее нет знакомых в этом мире.

— Помог. Я написал письмо своему старинному другу. Он владеет небольшим постоялым двором в столице. Он возьмет ее на работу.

— Отправляйся к ней, только перед этим подыщи достойное жилье. Я переведу Вике деньги, чтобы она ни в чем не нуждалась. И никакой работы. Моя женщина не будет зарабатываться себе на жизнь, — процедил Раймонд.

— При всем моем уважении к вам, мой лорд. Но именно этим она и занималась у вас.

— Это ее блаж. Она так хотела.

— У нее это замечательно получилось. Она была бы достойной хозяйкой.

— Тебе обязательно перечить мне? — прищурился альфа.

— Я просто говорю очевидные вещи, мой лорд. Виктория не из тех женщин, кого устроит жизнь содержанки. Но если дела обстоят именно так как вы подозреваете ей лучше быть вдали от вас и ваших проблем. Прежде чем искать ее, лучше бы быть более определенным.

— О чем ты?

— О вашем статусе. Смею заметить, что быть любовницей при невесте она не захочет. Точно так же как и принимать от вас деньги на содержание. И искать дом тоже нет смысла.

— А ты слишком хорошо ее знаешь? — удержать ревнивые нотки в голосе оборотню было слишком тяжело.

— Я работал с ней долго. И прошу поверить мне, — Гарольд переживал за своего господина. Он прожил долгую жизнь со своей парой и понимал те чувства, пусть и искусственные, но, видимо, тоже очень и очень сильные, которые заставляли терять голову волку. Гарольд сам проходил через это. А еще не стоит забывать, что все это помешательство господина от встречи с леди Люсией, происходило на фоне того, что господин дорожит отношениями с Викторией. Попасть с такую дурнопахнущую ситуацию он бы не пожелал и врагу.

— Черт! — выругался лорд, ведь понимал, что слуга прав. Как бы неприятно было это признавать, но Вика слишком самодостаточна и независима. С нее станется упереться рогом и не взять его деньги. Из принципа.

— Но я дал ей свой браслет. Конечно, это не гарантия того, что она возьмет хоть что-то с него, но вы можете попробовать перевести туда некую сумму.

— Нет. Лучше мы поступим так. Давай мне координаты твоего друга, переведу ему деньги. Я хочу, чтобы он разместил Викторию у себя и устроил достойную оплату.

— Хорошо.

— Сделай так, чтобы она ничего не знала. Не хочу потерять ее. Так я хотя бы буду знать, где она.

— Но, а как же вы? Вам не нужна моя помощь?

— Как только все устроишь и проконтролируешь, возвращайся. Пусть все думают, что мне плевать на нее.

Гарольд кивнул своему господину. Раймонд подождал пока слуга скроется из вида. А потом тяжело прислонился лбом к забору. Он бесшумно ударил кулаком по нему, сжимая челюсти. Всего минута разделила их. В это самое мгновение Раймонд пообещал сам себе, что разберется в сложившейся ситуации, освободится от навязанных уз и вернет ее. Он не будет оскорблять свою женщину статусом содержанки или любовницы. Она достойна того, чтобы стать полноправной хозяйкой его сердца и дома. Сейчас он, как никогда, раскаивался в том, что так долго тянул. Давно нужно было жениться на Вике. Каким же идиотом он сейчас себя чувствовал.

Оборотень оттолкнулся от забора, перекинулся в волка и потрусил в сторону особняка. Слуге следовало перевести деньги на нужды его женщины.

По пути он никого не встретил. В особняке была мертвая тишина. Он дошел до своих покоев, обернулся и толкнул дверь. Мерзкий запах Люсии все равно был притягательным. Но голова Раймонда сейчас работала, как никогда, хорошо. Тот распахнул окно, прогоняя удушающий и лишающий воли аромат. Ворвавшийся порыв ветра с легкостью справился с этим.

Раймонд направился к гардеробной, чтобы облачиться в халат, но стоило только попасть туда как замер. Он повел носом, не понимая, почему в гардеробной полной тряпок его лжепары он слышал аромат Вики. Ирисы и тут казались ему. Он прошел по правой стороне просторной гардеробной комнаты и, как полный идиот, обнюхивал наряды Люсии.

Раймонд пришел в бешенство, когда понял, что это перешитые платья его Вики. Он узнал некоторые из них, те, что покупал в столице у придворного портного.

«Какого черта тут происходит?!»

Мужчина с трудом удержал себя от того, чтобы не побросать платья на пол. Перевел дыхание, сорвал с вешалки ближайший костюм и просто вышел из комнаты. Это было выше его сил оставаться среди этих тряпок. Лучше он переночует в кабинете.

Так он думал, когда шел туда. Но на самом деле, уловив тонкий аромат сиреневых цветов, завернул не в сторону кабинета, а в сторону кухни. Прошел дальше, уже понимая, куда ведет его чутье. И чем ближе он подходил к неприметной двери, тем больше зверел. Открыв коморку, он пришел в неописуемое бешенство. Вцепился отросшими когтями в косяк, кроша дерево. Отряхнул руку, несмотря на занозы, и сел на край кровати. Согнулся, поставив локти на колени, и запустил пальцы в волосы, потянув их до боли.