Книга Я буду Будда - Герман Канабеев

уехал, сказав на прощание: «Ебаные монахи».

Наступило лето.

Глава 34

– Что делаешь? – спросила Юля в эсэмэс.

– Пью, – ответил я.

– Один?

– С другом.

– И я пью.

Это лето душило жарой. Не было долгожданной вечерней прохлады. В воздухе висел протухший запах города вперемешку с выхлопными газами. Луна была похожа на растаявшее сливочное масло, размазанное по городскому смогу с обратной стороны.

Юлю я не видел уже месяца три. Она сняла квартиру в Москве и познакомилась с каким-то парнем. Я думал, что у нее все хорошо, и даже не ревновал. В конце концов, у меня была Лена, и ревновать в этой ситуации несправедливо.

– И, кажется, я уже напилась, – продолжила писать Юля.

– Тебе плохо или хорошо? – спросил я.

– Хорошооооо, – ответила Юля, – а может стать еще лучше. Можно я приеду? Хочу осуществить одну мечту.

– Приезжай, – написал я.

Мы с Таланиным сидели на кухне. Убивались гидропоникой и алкоголем. Юля зашла, разделась, пока мы не видели, догола, надела мою футболку и в таком виде вывалилась на кухню.

Она подошла ко мне и начала целовать. Я опустил руку ей между ног и тут же отдернул, там уже была рука Таланина, который сидел сзади нее. Мне стало одновременно интересно и противно.

Таланин драл ее сзади, пока Юля сосала у меня хуй. Затем мы поменялись. Затем еще раз. Юля извивалась, выгибалась и пыталась орать с хуем во рту.

Мне было одновременно обидно и хорошо. Я злился на нее. Как, блять, так. Так запросто дала сразу двум. Но остановиться не мог.

Когда Таланин закончил и мы остались с Юлей вдвоем, я с остервенением всадил ей в зад. Мне хотелось, чтобы ей было больно. Я хлестал ее по заднице, переворачивал на спину, трахал между ног и хлестал по сиськам. Точнее, по соскам, сисек у нее практически не было. «Сука! – говорил я. – Блядина!» – «Да!» – отвечала она.

Утром она сидела на кухне и как ни в чем не бывало пила кофе. Таланин из своей комнаты не выходил, хоть я и слышал, что он проснулся.

Выглядела она счастливой.

Перед тем, как закрыть за ней дверь, я спросил:

– Юль, что такое любовь?

– Не знаю, – ответила она, – но явно что-то хорошее.

Я решил, что больше никогда не хочу ее видеть.

В тот день я долго гулял по городу и ненавидел Юлю под «Би-2» в наушниках – «А ты танцуй, дурочка, танцуй, и улыбайся, тебе ведь все это действительно идет, не сомневайся».

Вечером я приехал к Лене. Она поцеловала меня и спросила:

– Есть хочешь?

– Нет, – ответил я и повалил ее на кровать.

– Я не хочу, – Лена оттолкнула меня.

– Ладно, – сказал я и пошел дрочить в туалет.

Там я вспоминал, как мы с Таланиным трахали Юлю, и снова ненавидел ее, пока не кончил.

Утром Лена сказала, что нам нужно расстаться. Я спросил:

– Почему?

– Я не вижу с тобой перспективы, – ответила Лена.

Я думал раньше о том, что это может произойти. Но не думал, что мне будет так больно от этого. У меня были другие женщины. Они должны были меня спасти от страданий, но нет. Я стоял в дверях и не мог уйти. Смотрел на Лену, она отводила глаза, скрестив на груди руки.

Пытался что-то сказать, обнять ее, будто этим смогу все исправить, но она просто повторяла: «Уходи».

Не думал, что расставания бывают такими. Мне казалось, что должен быть скандал. Явная причина. Ну, например, Лена бы приехала, когда мы с Таланиным трахали Юлю. Но вот так? Спокойное и тихое: «Уходи». И это «уходи» было хуже всякого скандала. Мне хотелось кричать, бить кулаками в стены. Откуда сейчас вдруг вылезла эта ярость? Почему я не думал об этом, когда был с Аленой, когда был с Юлей, почему? Почему именно сейчас, когда я так не хочу уходить.

– Уходи, – повторила Лена.

– Хорошо, – сказал я.

Дверь за мной хлопнула так, что я оглох на доли секунд. Лена была рядом четыре года, а я заметил это только сейчас, когда она уже не рядом.

Глава 35

Я шел по ночной Москве с ощущением, что идти мне больше некуда. Я понимал, что могу просто пойти в арбатскую квартиру, но все равно это не было домом. Даже когда я съехал от Лены, считал, что дом у меня есть. Дом там, где она. Но хуже всего, что теперь я не знал, кто я.

В детстве, помню, знал. Когда укутывался с головой и представлял, что именно я – тот отважный герой Джека Лондона, который остался один на один со стаей волков в промерзшем до звона лесу, это у меня в ружье остался один патрон, а в темноте между деревьев снуют голодные звери.

Это именно я – узник замка Иф! Меня сбрасывают в мешке в море, но я возвращаюсь, и месть моя страшна.

Это именно я попал на необитаемый остров, потерпев крушение на воздушном шаре. Я нашел скалу, в которой было построено убежище. Я и есть Сайрес Смит – самый смелый и умный, а если захочется стать самым сильным – с легкостью превращаюсь в моряка Бонадвентура Пенкрофа, а потом снова в инженера Смита.

Это я отгадал тайну всадника без головы, а может, даже я и есть тот самый всадник.

Я спасал или губил миры, осаждал Трою из-за Елены. Пронзал шпагой гвардейцев кардинала. Боролся за свободу вместе с отважным капитаном подводной лодки, искал сокровища с одноногим пиратом.

Это все был я. Один на один со стаей волков, и в ружье последний патрон.

А теперь хрен его знает, кто я.

Я добрел до Лаврушинского переулка. Думал подняться в квартиру к той бабке, что сдает здесь комнату для поебушек, но не решился.

Она же спросит – что такое любовь и где моя книга. И что я отвечу? Что я, блять, теперь знаю про любовь?

Глава 36

Август подходил к концу, и по ночам в открытые окна подглядывала осенняя прохлада.

Мы сидели с Таланиным на кухне арбатской квартиры и не понимали, как так получилось, что нужно оплатить квартиру, напиться еще до обеда, а денег нет даже на сигареты. И холодильник пустой, потому что Лена давно уже не приходит с пакетами и не забивает его.

Понятно, что наша компания, где кроме двух директоров – меня и Таланина – никого больше нет, никаких