Книга Из Ниццы с любовью - Елена Валентиновна Топильская

я прошлым летом решила пойти на автомобильные курсы. На теоретических занятиях я просто отсиживала время, потому что, хоть убей, ни за что не могла понять, как железные детали под крышкой капота заставляют машину ехать. Даже и не пыталась. На Сашкины подколки отвечала, мол, я гуманитарий, так что отстаньте от меня. А после первого занятия по вождению Сашка меня забросал вопросами — на какой машине я ездила, жесткая ли коробка, мягкое ли сцепление. В общем, что-то в этом роде, точно воспроизвести не могу. Я сгоряча сказала, что ездила на «десятке». Потом передумала и сказала про «девятку». Потом отчего-то решила, что это все-таки был «форд». Муж слушал-слушал, потом устало спросил: «Маша, а это вообще машина была? Ты уверена, что не трактор?» Позорище, в общем. И ездить так и не научилась.

Регина кивнула в сторону окна, выходящего на стоянку для автомобилей. Машин там было мало — день будний, да и ветрено. И на фоне скучных «фольксвагенов» и «БМВ» с «мерседесами» немарких цветов, словно праздничная экзотическая бабочка, светилась низкая красная капсула, явно самая дорогая среди своих тоже, в общем-то, недешевых сородичей.

— Похоже, модель 350 ЖТ, — прокомментировал Саша, с наслаждением оглядывая алую красотку.

— Раритетная, да? — кивнула Регина. Они понимали друг друга, а я была как Митрофанушка.

— Да, года шестьдесят восьмого. Пока еще Ферручио политику определял…

— Саша, это ты с кем сейчас разговаривал? — робко намекнула я на то, что они с Региной говорят о вещах, мне непонятных, и добрый Саша меня просветил:

— Вообще-то, Ферручио Ламборгини выпускал тракторы. Но на них, естественно, сам не ездил, себе прикупил «Феррари». Говорят, он как-то приехал на фабрику к Энцо Феррари жаловаться на сцепление. Энцо, понятно, послал его… трактор клепать, поскольку в автомобилях, тем более спортивных, Ферручио, мол, ничего не понимает. Старикан вернулся к себе, разобрал трансмиссию в своем «Феррари», обнаружил, что многие детали они с Энцо покупают у одного и того же производителя. Пошарил на своих тракторных складах и нашел то, что нужно. Собрал трансмиссию, переманил от Феррари инженера, и в шестьдесят третьем году выкатил свой автомобиль. Не слабее конкурента. Потом компания триста раз переходила из рук в руки, ее и «Крайслер» покупал, и «Ауди»… Но вот эта модель, — Сашка кивнул на яркую красотку за окном, — одна из первых, самых удачных, хотя и не самая скоростная, там предел, по-моему, 250 километров в час, выпущена самим Ферручио, компанией «Ламборгини». Обалдеть, я не думал, что у кого-то она сохранилась на ходу.

— Саша, но это же спортивный автомобиль, — поразилась я, разглядев раритет. — Как пожилая женщина катается на такой машине? Там же низкая посадка, и вообще, неудобно же…

— Почему неудобно? — удивился Саша. — Откинулся, ноги вытянул, — и вперед! Очень даже удобно.

— У богатых свои причуды. — пожала плечами Регина. — А потом, тетка в хорошей форме. Небось, бассейн на вилле, массажисты там утром-вечером, органические продукты, здоровый секс… А после этого можно и на спортивной машинке порассекать, тем более на такой нестыдной.

— Ну ты уж скажешь, здоровый секс. — усомнилась я. — Ей лет-то сколько? Не меньше семидесяти.

— Ну и что? — парировала подруга. — Сама знаешь, женщине столько лет…

— На сколько она выглядит? — влез Сашка, но Регина отмахнулась.

— …Столько лет, сколько мужчине, с которым она спит. Если ему не семьдесят…

Речь Регины вдруг замедлилась, как в неисправном магнитофоне. Не договорив, она уставилась за наши спины, в окна, выходящие на стоянку у ресторана. Мы с Сашкой обернулись вслед за ее остановившимся взглядом, и я сразу поняла причину Регининого ступора: распахнулась дверь и, на ходу снимая мотоциклетный шлем, в «Сезаре» появился предмет наших вчерашних восторгов — тот самый длинноногий мускулистый мачо, супер-самец с дьявольской харизмой. Он даже не вошел, а как-то возник в дверях, которые услужливо перед ним распахнулись, и двинулся вглубь ресторанчика уверенно, не глядя по сторонам, хотя все немногочисленные посетители обратили на него внимание и даже зашушукались.

Сегодня на нем была не черная, а ярко-синяя майка, в пятнах пота — почему-то это казалось очень трогательным, и голубые джинсы. Он прямо-таки наполнил собою тесный ресторанчик, словно молодой бог, спустившийся с Олимпа в долину к простым людям. Затесаться среди людей не получилось, уж больно он всех превосходил статью и харизмой. Но сам он при этом, похоже, не осознавал производимого впечатления и вообще был погружен в себя, широко шагая к дальнему столику и рассеянно помахивая шлемом. Регина замерла, не смея даже предположить, с кем у бога тут назначено рандеву — с какой-нибудь супермоделью, путешествующей инкогнито, или благородной девицей из монакского княжеского дома — ясно ведь, что молодые боги просто так не спускаются с Олимпа, нужна веская причина. Допускаю, что на секунду у нее мелькнула шальная мысль о том, что Мачо, пролетая мимо «Сезара» на своей крылатой колеснице марки «Хонда-Хорнет», заметил ее за столиком и остановил бег колесницы ради знакомства с ней. Ха-ха…

А вот у меня мелькнула мысль, что Регина так напряженно грезила о нем аж со вчерашнего вечера, что усилием воли материализовала его тут.

Шумно пройдя мимо нас и о, разочарование — даже не бросив взгляда на наш столик, парень остановился перед пожилой гранд-дамой, на которую мы все только что любовались, небрежно бросил рядом с ней на диванчик свой шлем и плюхнулся напротив, выставив свои потрясающие ноги в проход. Ради такого визитера сама хозяйка с улыбкой выбралась из-за стойки и подошла к нему, но он даже головы не повернул в ее сторону. Наклонившись, она что-то спросила, и он без слов, не глядя на нее, выкинул вверх два пальца. Хозяйка кивнула и удалилась за стойку что-то там смешивать для дорогого гостя. Мы с Региной затаили дыхание.

5

Хозяйка принесла нашему герою на подносе приземистый стакан с двойной порцией виски и уже собиралась поставить его на стол, как дама что-то недовольно проговорила и даже сделала жест — мол, унесите, вы что?! Барменша растерянно взглянула на парня, но тот, вытянув ноги и откинувшись, сидел с безучастным видом. Виски унесли. Принесли кофе, к которому он не притронулся.

Дама же, не обнаруживая никакого восторга от того, что сидит в непосредственной близости к живому воплощению божественного мужского начала на земле, с недовольным видом что-то вполголоса говорила молодому человеку, тот вяло возражал.

Я подумала, что Регина дорого бы дала, лишь бы узнать, о чем они там говорили, но прислушиваться было бесполезно — по-французски мы все