Книга Дебют - Vells
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— И не говорите. — Скривился я, вновь тянясь при этой мысли за бокалом.
Сидя под массивной березой, чьи ветви скрывали меня от палящего солнца, я смотрел на раскинувшуюся вдали Акимовскою заставу.
Именно тут сейчас дислоцировался мой отряд, который за конец зимы, весну и лето помотало по имперской земле.
Когда я покинул Петербург, то отправился сначала в один из его уездов, где пробыл чуть больше месяца, помогая тамошним властям налаживать быт после волны восстания прокатившейся по всем большим и малым городам.
После этого пришёл приказ о переброски моего отряда дальше, в близь Московских уездов, где якобы были замечены отголоски повстанческих формирований. Там мы провели практически всю весну охотясь то на мифических повстанцев, то на простых бандитов с большой дороги. Последних мы хотя бы выслеживали.
Но в рапортах, отсылаемых в Петербург, всё же приписывали наличие в их рядах бывших повстанцев и врагов империи.
В конце мая нас перебросили уже к прусской границе. Якобы часть тех, кого мы гоняли, рванули прочь от имперских земель в Пруссию, где якобы есть их формирования за бугром.
Так мы оказались сначала в Полоцке, а потом добрались и до Вильны, а в конечном итоге встали под Сувалками в Акимовской заставе.
Тут уже нам пришлось не только курировать приграничные рубежи, но и поддерживать порядок в здешних окрестностях, так как из-за близости с границей, разбоев и грабежей было в разы больше.
Всё это время я не имел связи как с Марией Павловной, так и с Николаем и Розой, ну и со своей невестой Анастасией, которая, наверное, спала и видела, в мечтах, что я сгину в этих местах вместе со всеми её несущими проблемами.
Наверное, её мечтами и случились у меня несколько заварушек, которые были весьма опасны.
Взять хотя бы поимку банды Балуева.
Признанный внебрачный сын графа Балуева, который в своё время окончил гимназию и не получив желаемого от отца и страны, пошёл в бандиты с большой дороги, и якобы по слухам принадлежал к некой преступной организации наёмных убийц.
В его рядах были беглые солдаты, которые так же обладали знаниями гимназистов, и даже непризнанные бастарды, что делало их банду страшной силой наводившей ужас на Полоцк и его окрестности, а также Вильну, в плоть до границ Пруссии.
Мы выследили их в лесах, где располагался их временный лагерь, но застать врага врасплох не вышло. По итогу мы понесли большие потери. Мой отряд отделался малой кровью, а вот отряд графа Польнина был практически уничтожен, а сам лейтенант получил серьёзные травмы, после которых его вероятней всего комиссуют из армии.
Желание выслужиться и получить лавры на поимке опасного атамана преступной вольницы, сыграло с графом трагическую шутку. Его люди были разбиты, а он сам чуть не отдал богу душу.
А мне и моим подчиненным пришлось потом, ловить их по лесам, где было полно их укрытий.
Также всё это время, будучи на службе, я оттачивал свои техники, и чем сильнее я становился, тем больше меня посещали мысли о возможности шагнуть за пределы обычных канонов родовых техник.
И тогда в свободное время покидал заставу, я уходил от людей, размышляя над тем, что можно придумать ещё с силой, которая у меня появилась со вторым шансом на жизнь.
Ни что так не толкает на прогресс человека как чувство самосохранения, а помня мемуары Острогова, что вступив в бой с представителем рода Полозовых надо быть готовым к тому, что против тебя будет не только он, но и его сотворённые существа. Толкало к развитию и в мороз, и в слякоть, и в зной.
Дабы понять силу сотворения, которой обладали Полозовы, я многие свободные часы потратил над размышлением и представлением этих техник которых я в принципе не знал, но имел ключи к этим элементам.
Однако этого было мало, ведь теорию всегда надо подкреплять практикой и изысканиями.
Летние месяцы нескончаемых проб и ошибок. Сотни, а может и тысячи попыток воспроизвести их техники по мемуарам Острогова, были увенчаны моими провалами, которые стали бесценным опытом на пути к моему триумфу.
Уже через пару дней мне предстоит путь обратно в Петербург, где мне предстоит вновь стать учащимся, только вот уже не гимназии, а в лицее.
А с моим появлением, думаю, мои заклятые друзья активизируются, воплощая в жизнь все, что смогли придумать за отведённое им время моего отсутствия.
Встав с земли, я потянулся всем телом, и улыбнулся шныряющему в траве, словно сознанному из белого тумана и серой дымки мангусту, который, стоило мне его мысленно позвать, пулей взобрался по мне на плечо, и издал писк.
— В этот раз идеально, — провёл я ладонью словно по искусственной шкурке зверька, после чего сложил фигуру из пальцев, используя одну руку, и произнес. — Развейся.
В тот же миг мангуст распался серо-белым туманом, а я зашагал обратно к заставе.
Глава 5. Дорога в царский лицей.
В гостиной особняка Полозовых, который располагался чуть удалённей центральных улиц Петербурга, за чаепитием собрались три человека.
Инна Михайловна восседала, словно на троне в кресле с маленькой спинкой, смотря то на свою внучку, которая сидела на краешке софы и с интересом наблюдала за происходящим, то на Решкина-Флинфхофа, расположившегося в стоящем напротив неё кресле.
— В общем, мои люди проделали весьма неплохую работу, — гордо произнёс князь. — На основе сводов и постановлений, мы подготовили десятки решений нашей проблемы, не прибегая к радикализму. Которые не отразятся на нас никаким боком.
Помнится, мы с вами Инна Михайловна уже обсуждали и утверждали часть из них, и утвердили возможный порядок их выполнения. Над вашими предложениями я тоже подумал, и провёл колоссальную работу. — Раздувался от важности Решкин, то и дело, кидая взгляды на Анастасию.
— Ну, так не томите князь, — словно устало произнесла Полозова. — Вы обещали доработать мои предложения, так как мы сами пока не имеем должной возможности сами этим заниматься. У вас было предостаточно на это времени.
Решкин-Флинфхов расплылся в улыбке, а его лицо заблестело от солнечных лучей, которые проникали в окна.
— Вы правы времени было много. Но и мы с вами изначально потратили практически