Книга Пробудившая пламя - Кира Вайнир

– Показывай дорогу, мелкая. – Сказал он Фарли.

– Барлик, тебе жить надоело? Это же наложница омана! – окрикнул его один из товарищей.

– Вижу. Только отвернуться сейчас и уйти, значит признать себя не мужчиной! А по мне так горько плакать некому. – Улыбнулся Ираидале мужчина. – Забери моё жалование и отдай в кверх. Там нужнее.

– Хорошо. Прощай, брат. – Сказал ему второй, забирая мешочек с вышитыми золотой нитью инициалами омана.

Тот, кого назвали Барликом, донёс девушку до её покоев, дорогу, куда показала Фарли, поцеловал Ираидале руку в знак почтения и скрылся за дверью. Несколько дней спустя Ираидала узнала, что его казнили в тот же день. Ведь к наложнице господина не смеет прикасаться ни один мужчина, если он не евнух.

Гульниза до лекарей не успела добежать, она даже толком не успела объяснить, что происходит. Та самая наложница встретила её при входе.

– Ну, что? Разрыдалась эта утка? – спросила она с насмешкой. – Пошли, поможешь принять мне ванну. Мне ночью идти к господину. И закрой рот, я не желаю слушать про эту дуру. Дойдёт обратно. А не сможет встать, доползет!

К господину она той ночью не попала. Когда трясущаяся Фарли подняла криком на уши весь гарем, и недовольные лекари всё-таки соизволили явиться в комнату Ираидалы, Гульниза при всех, прямо посреди коридора, рассказала, что наложница специально не дала ей дойти за помощью.

И всё бы для враз растерявшей свою уверенность наложницы обошлось, если бы Ираидала не начала возле тех кустов рожать, а до родов оставалось ещё две или три недели. Она быстро сообразила, что она уже по всему гарему растрепала, что специально довела Ираидалу. Но вышло, что она прервала беременность! А это угроза наследнику.

Майриме оглянулась на столпившихся вокруг рабов, слуг и наложниц. Хотела она или нет, но ей пришлось принимать решение. Как потом рассказала Ираидале Гульниза, мать омана кивнула евнухам, и они затащили орущую и отбивающуюся наложницу в комнату, где и удавили. Двери в ту комнату широко открыли, что бы все видели, что ждёт тех, кто посягает на жизнь и здоровье наследников.

Но когда это происходило, Ираидале было не до чего. Она мучилась почти сутки. Ей казалось, что у неё уже выломаны кости, и она вся превратилась в один сплошной комок боли. Когда раздался писк, и повитуха сообщила, что у неё мальчик, крылатый и крупный мальчик, Ираидала расплакалась от счастья, что эта пытка, наконец, закончилась.

Но она сильно ошибалась. И следующие два часа доказали ей, что даже смерть бывает желанной. Второго ребенка никто не ждал. Но она родилась. Девочка с такими яркими разводами на спине, что удивилась даже повитуха.

А через несколько часов, в её комнату, в первый и последний раз, пришёл сам оман.

Ираидала затаила дыхание, думая, что он спросит про неё, ведь полог кровати был задернут, и дежурившая лекарка думала, что лари, уже лари, спит. Но господину было не до неё. Про неё он вообще ни слова не спросил.

– Это мои дети? Точно? – удивился он. – Почему они такие сморщенные и страшные? Анаис принесла мне нормального младенца.

Лекарка пыталась объяснить, что в прошлый раз он вернулся, спустя четыре месяца после родов, а младенчики едва родившись все такие. Но оман куда-то торопился и особо выслушивать не стал.

Описать, что творилось в тот момент в душе Ираидалы невозможно. Она пережила такое, что и подумать страшно. Терпела боль, видела, как уродуется её тело, а в результате... В результате родила чудовищ, настолько неприятных на вид, что их отец засомневался, его ли это дети!

Наутро принесли дары от омана за детей и весть о праве выбрать себе двух личных служанок, что станут собственностью лари. За каждого ребенка по одной. Лари, не думая особо, забрала себе Фарли и Гульнизу. Кроме того, сам оман не пожелал назвать детей.

Ираидала назвала сына в честь того бессмертного, что пожертвовал своей жизнью, чтобы помочь ей. А дочь назвала в честь самой яркой звёзды на небосклоне. И именно после родов она начала отдавать часть своего содержания, чтобы помогать тем, кто по-другому не смог бы выжить.

Как в насмешку, её муки продолжались. Детей надо было кормить. Молока приходило так много, что грудь начинала гореть огнём, и кружилась голова. Кожа на груди пошла трещинами и начинала кровить при каждом кормлении. А она кормила двоих. Фактически, она вскормила их молоком, смешанным со своей собственной кровью.

Двойняшки не спали по ночам, постоянно кричали. Если бы не служанки, Ираидала, наверное, сошла бы с ума. Когда у неё закончилось молоко, и малышей можно было отдать на воспитание невольницам, она сделала это с огромной радостью. Она мечтала забыть беременность, роды и кормление, как самый страшный момент в её жизни. И никогда, ни за что она не согласилась бы пережить это снова. Я даже не бралась предугадать ее реакцию на новость о новой беременности, узнай она все при других обстоятельствах.

Вечером того же дня она пошла в дворцовые купальни. На что она надеялась, непонятно. А может просто хотела насладиться покоем и красотой купален. Но когда она смыла с себя пену, то услышала за спиной голос омана.

– Лучше бы я этот кошмар никогда не видел. Ты стала уродлива, Ираидала. – Добил её "любимый".

Развернувшись, Ираидала увидела только удаляющуюся спину. Этот момент окончательно вычеркнул из её жизни детей. Она приходила к ним раз в неделю, поздравляли на все праздники, но именно их винила в том, что потеряла любимого и свою красоту. Она вообще старалась не вспоминать о том, что у неё есть дети.

Только умерев, обезопасила их правом крови, вспомнив только тогда, когда изменить уже ничего нельзя было. Воспоминания тяжёлым комом легли на душу.

Но я попыталась разогнать эти тучи в мыслях. Дети явно тянулись к матери и ждали от неё любого внимания и ласки. Поэтому, я пыталась изменить сложившуюся ситуацию прямо вот с этого момента. А то даже верная Фарли удивляется, что я о собственных детях спрашиваю.

– Ты так быстро побежала, что даже не успела причесаться? – с улыбкой спросила я у Малис, протягивая руку малышке, в которую та сразу крепко вцепилась.

– Конечно! А вдруг передумаешь? Или лекари запретят. Ты же так сильно болела. – Простодушно ответила девочка.

– Малиссс! – прошипел ей с осуждением брат.

– Нет, не передумаю. А погулять в саду мне полезно. – Протянула вторую руку сыну и ждала, согласится ли он её принять. – Вы не против разделить со мной эту прогулку?

– Я почту за честь сопровождать вас, мама! – строго и с важным выражением лица произнёс этот мелкий крылатик.

Мальчишка смотрелся со своей серьёзной мордочкой настолько потешно, что я не удержалась и взъерошила ему светлые волосы. Проводя по лбу, ощутила под своей ладонью два бугорка.

– Это что? Ты ударился? – спросила у него, присаживаясь перед ним на корточки.

– Нет, мам, это же рога! Все говорят, что они у меня рано растут. Раньше, чем у брата, и даже раньше, чем у омана. – С гордостью сообщил мне сын, убирая волосы назад, чтобы я лучше видела.