Книга Любовь с остановками - Дарья Вознесенская

И пусть это выглядит как угодно - у меня отличное алиби.  Мне нужна её поддержка… хотя, по факту, мне просто нравится, как Светлана ощущается где-то у меня подмышкой. Маленькая, хрупкая, но с такими изгибами, что рот невольно наполняется слюной.

Я выговариваю все, что думаю об этой ситуации подчиненным - и не только своим, здание обслуживается отдельной компанией, с которой у каждого владельца заключен договор.

Расстилаю свой пиджак и усаживаю блондиночку на пол.

В темноте становится даже уютно. Странно… я ведь никогда не любил темноту.

Но сейчас именно отключившееся зрение позволяет мне чувствовать так остро её присутствие, запах, каждое движение. Именно ощущение, что мы на какое-то время одни во всем мире позволяет мне поделиться тем, чем я в принципе редко делюсь - а ей принять мою откровенность. Но эта темнота еще и подводит меня к тому, на что я бы не решился при свете… А может вовсе не решился никогда - я ведь и правда хотел извиниться и больше не возвращаться к этому вопросу.

Вопросу, на который у меня нет ответа…какого хрена меня так тянет к этой девушке? Что за химическое соединение впрыскивается в кровь каждый раз, когда она оказывается рядом? Ведь объективно, она не самая красивая, не самая эффектная и не самая умная из тех женщин, что были рядом со мной.

Но Света как-будто подходила… именно мне. Глупости, конечно, думать так после столь короткого знакомства, но каждый её жест, слово, то, как она поворачивает голову и напрягается в моем присутствии, тонкие щиколотки и круглая задница, эти светлые волосы в простой и аккуратной прическе, этот мгновенный переход от холодной отстраненности к участливому вниманию, и то, как скромные на вид рубашки обрисовывают её грудь - а там есть что обрисовывать, я помню…

- Что вы делаете? - шепчет она уже мне в губы, когда я притягиваю её лицо к своему и наклоняюсь.

- Я должен понять…

Понять, какой такой супер-способностью она обладает, что я готов наплевать на возможные последствия и обвинения. Ну подумаешь, поездят мои братья в тюрьму на общественном транспорте…

Даже эти мысли пропадают, когда я, наконец, погружаюсь языком в глубину её  рта.

Как в омут.

Там горячо и сладко, и я чувствую вибрирующмй стон - только не могу понять, это мой стон или её. Напряженные губы расслабляются, она отдает мне свой язычок, и я втягиваю его и посасываю, превращаясь в долбанного людоеда.

Прикусываю нижнюю губу, тяну, зализываю возможные болезненные ощущения, и снова голодно впиваюсь в рот блондиночки, зарываюсь пальцами в волосы, притягиваю её к себе так близко, будто решил стать её сиамским близнецом - и хрен вам, а не операция по разделению.

Я чувствую, как быстро вздымается её грудь, как она выгибается, приникает ко мне, позволяет сходить с ума, как подрагивают ее руки, которыми она обвивает мне плечи, как скользят горячие ладошки по шее, по краю воротника, вниз, упираются в грудь, замирают…

И отталкивают.

А я не хочу. Не хочу прекращать то, что происходит - наоборот, я осознаю, что вообще не хочу это прекращать. Ни сегодня, ни до тех пор, пока не произойдет моего полного насыщения.

Я хочу Свету рядом с собой, под собой, на себе… и черт возьми, если ради этого придется нарушить правило не спать с сотрудницами, то я готов.

Но тут до меня доходит, что не готова она. Что и правда… отталкивает.

До меня доходит, что мы сидим на полу в лифте, который сейчас пытается запустить минимум десяток человек. И в любой момент может это сделать. Что я, фактически, насилую языком девушку, которая вряд ли подписывалась на поцелуи с начальником, когда поступала на работу. И вообще веду себя как-то странно, при том что Света ни разу не дала мне понять, что она хочет этих странностей…

Бл…ь, я вообще не уверен, что не пытаюсь взять то, что может принадлежит другому!

Я никогда не страдал от недостатка внимания или необходимости кого-то завоевывать - и я отчетливо понимаю, что дело не только в деньгах и внешности. Своим женщинам я мог дать много. И они это понимали. Смотрели многозначительно, соблазняли, откровенно предлагали себя.

Но сегодня единственный здесь, кто откровенно предлагает себя, это я.

- А вот теперь извините,  - говорю глухо и тру ладонями лицо.  - Просто вы...

- Извиню, - перебивает тихо, - если вы пообещаете, что больше этого не повторится.

Мне кажется, что у нее расстроенный голос. И я теряюсь, потому что не могу понять, что именно стало причиной этого расстройства. Я? Поцелуй? Ситуация?

Она явно напряжена и в этом её «не повторится» ни капли кокетства из разряда «я тебе говорю, что нет, но ты же понимаешь, что это да?» И я почему-то чувствую себя мудаком. А я не хочу быть им в её глазах.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍И потому мямлю:

- Я больше не буду.

Да, мне тридцать семь лет, но я не знаю, что еще можно сказать.

Света порывается встать, но я упреждаю это движение. Встаю сам и отхожу на противоположную сторону лифта. И уже собираюсь снова позвонить, когда вспыхивает свет, лифт дергается и… начинает движение.

Я поворачиваюсь к девушке, но она на меня не смотрит. Уже стоит, глядя в сторону и четко выверенными движениями поправляет одежду, которая слегка помялась, пока мы…

Не думать об этом!

Я только успеваю подхватить с пола пиджак, когда мы приезжаем на первый этаж. И оказываемся в целой толпе людей, пытающихся что-то объяснить… Точнее я оказываюсь. Меня встречают будто после высадки на Марс, делятся подробностями «спасения», куда-то звонят…

И в этой суете я сразу теряю Свету.

Оборачиваюсь, ищу глазами… а потом вздыхаю и качаю головой.

И когда заканчиваю разбираться с аварийной ситуацией, звоню Савелию.

- Ты когда должен ехать в Новосибирск в командировку?

- Завтра.

- Поеду вместо тебя.

Новые знакомства

Артем уходи из моей головы Зимин, к счастью, улетел в командировку.

Об этом, конечно, по громкоговорителю никто не сообщает. Но достаточно самодовольного вида секретарши среднего брата, Савелия Витальевича, чтобы это понять. Теперь к ней все ходят на поклон - к Савелию, по факту, и это распирает её внушительную четверку так, что делается страшно - вдруг лопнет и нас всех забрызгает ядом.