Книга Доброе утро! - Сьюзен Мейер

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Его разбудил звук льющейся воды.

Грейс уже встала. Он подождал, пока шум воды не прекратится. Скрипнула дверь в ванную, и он выбрался из постели, натянул халат и взял сумку с туалетными принадлежностями.

Снизу доносились мелодичные звуки голоса Грейс, сопровождаемые лепетом младенца. Он замер. Мягкий смех женщины напомнил ему вечер в доме на пляже… Дэнни тряхнул головой и направился в ванную. Воспоминания не покидали его. Ночью он осознал, что той Грейс, которую он знал когда-то, не существует, но есть Сара и ее будущее теперь в его руках, на нем лежит ответственность за счастье дочери.

После быстрого душа Дэнни облачился в темно-синий деловой костюм – намечались переговоры – и сбежал вниз по лестнице в гостиную, полную потрясающих запахов свежеприготовленного завтрака.

– Доброе утро.

Грейс встала из-за стола и пошла на кухню.

– Доброе утро.

Сара растянула рот в беззубой улыбке. Он улыбнулся ей в ответ.

– Как у тебя дела сегодня?

Девочка захихикала. Дэнни уселся на стул. Грейс молча поставила на стол тарелку с омлетом и двумя поджаренными тостами. Ее холодность была объяснима. Человеку, который бросил ее в трудную минуту, она разрешила прийти в свой дом, кормит его ужинами и завтраками, позволяет ему играть с ребенком и готова разделить опеку. Она сама щедрость. Кроме того, она его не обманывает и не пользуется Сарой как оружием воздействия на него. Надо отдать Грейс должное, она справедлива.

Грейс разложила салфетку на коленях и взяла вилку.

Сара пронзительно завизжала, Грейс отрицательно покачала головой.

– Ты уже поела.

Сара кинула свое кольцо на край стола.

– Капризы ничего не изменят, – спокойно заявила Грейс.

Дэнни с болью отметил, что его присутствия она почти не замечает.

Грудь стеснило. Эта красивая девушка была такой веселой, жизнерадостной и милой, а теперь стала подозрительной и неразговорчивой.

И произошло это по его вине.

* * *

Грейс заметила, что Дэнни особенно молчалив, но у нее не было ни времени, ни желания разгадывать причины такого настроения. Он считал ее лгуньей, способной на грязные трюки, шантажисткой, намеревался забрать у нее ребенка и оказался в ее доме по единственной причине – чтобы доказать свою состоятельность и завоевать доверие в отношении Сары. Она не обязана его развлекать.

Пусть радуется, что ему готовят завтрак. Если он рассчитывает на беспечную утреннюю болтовню за кофе, то это его проблемы.

Грейс поднялась из-за стола и понесла тарелку к посудомоечной машине. Едва она обернулась, как наткнулась на него. Сердце в груди подпрыгнуло.

Дэнни вручил ей свою тарелку, к еде он едва притронулся, лицо оставалось непроницаемым.

– Я спешу, а ты можешь оставаться. Просто ополосни тарелку перед тем, как поставить ее в посудомоечную машину.

– Я уже позавтракал, – ответил Дэнни, бегло осматривая кухню. – Начальство не опаздывает, оно задерживается, поэтому, если хочешь, я могу убрать со стола и вымыть посуду.

В своем темно-синем костюме, белоснежной рубашке и голубом галстуке он действительно походил на владельца огромной корпорации, но вел себя как Дэнни, которого она впервые узнала в доме на пляже…

Нельзя позволить себе снова увлечься им, даже другом стать нельзя, теперь они по разные стороны баррикад.

– Нет, спасибо, – холодно ответила она. – Я сама вымою сковородку и плиту. Езжай на работу.

– Грейс, – усмехнулся он. – Я не такой уж плохой человек.

– Неужели? – Она не удержалась от сарказма. – Поразительно, что такой богач, как ты, умеет мыть сковородку.

Он рассмеялся. В памяти снова всплыла ночь, когда они занимались любовью, но она отогнала счастливые воспоминания прочь с помощью другой картинки из прошлого – как все происходило в тот день, когда он выгнал ее из офиса, обвинив во лжи.

– Я вряд ли бы сдал экзамен по домашнему хозяйству, но с тех пор, как стал жить один, мне пришлось научиться ухаживать за собой.

Грейс почувствовала к нему невольную симпатию и прикрыла глаза. Жить без надежд гораздо легче, чем с неоправданными надеждами.

Она открыла глаза и посмотрела ему в лицо.

– Послушай, не старайся мне угодить. Я не нуждаюсь в твоей доброте.

– Помощь по хозяйству – обычная форма вежливости.

– Не стоит. Ты здесь, чтобы доказать, что можешь ухаживать за Сарой. И ты сегодня удачно начал день, просто поздоровавшись с ней. Ты заметил ее. Не проигнорировал. Ты на правильном пути.

– Но я не хочу, чтобы ты меня обслуживала.

Грейс сняла фартук и положила его на стойку. У нее нет времени спорить и пререкаться. Пусть делает, что хочет. Она не желает вступать в дебаты.

– Отлично. Фартуки в нижнем ящике рабочего стола.

Она вышла из кухни, взяла Сару на руки и направилась к лестнице.

Краем глаза она видела, что Дэнни наблюдает за ней. Он выглядел растерянным и сконфуженным, словно был тут не к месту, и Грейс снова пришлось бороться со своей симпатией.

Почему человек, обидевший ее, вызывает в ней такое сочувствие?

После тягостного дня у Дэнни наконец появилось десять минут, чтобы побыть в одиночестве. Он пытался сделать несколько телефонных звонков, но рука, тянувшаяся было к трубке, тут же опускалась на стол. Пребывание в доме Грейс сводило его с ума. Он не мог жить две недели под одной крышей с человеком, который едва с ним разговаривает! Не то чтобы он желал легких бесед по утрам и вечерам, но он не мог допустить, чтобы его игнорировали. К тому же если они не будут обсуждать Сару, ее потребности, ее пристрастия и то, что она любит или нет, то каким образом эти две недели станут доказательством его состоятельности как отца?

У входной двери домика Грейс он замялся, почти с болью превозмогая желание сбежать.

Грейс с Сарой сидели на полу и играли.

– Привет.

Сара восторженно завизжала при его появлении.

– Привет, – подняла глаза Грейс.

Не почувствовав никаких съестных запахов, Дэнни увидел в этом отличную возможность наладить контакт.

– Думаю, что жизнь станет легче, если мы сегодня поужинаем в городе. – Он сделал паузу.

Женщина вздохнула, взяла Сару на руки и поднялась с пола.

– Неудобно выезжать в рестораны с ребенком каждый день. – Она прошла на кухню.

Дэнни осмотрелся. Два плюшевых медведя на диване, качели повешены так, чтобы ребенок на них видел и кухню, и столовую, и гостиную, высокий детский стульчик у стола, кубики на буфете и запах детского талька повсюду.