Книга Магистерий. Черный Петер - Анастасия Воскресенская

Навстречу дознавателю вышел директор Фоули, наспех накинувший пальто. Краткий разговор, и оба направились внутрь школы, а из машины выбрались ещё трое эсвешников, вытаскивая какие-то ящики, чемодан, а из багажника — перевязанные стопки книг.

Приехало это иберийское пугало к нам навеки поселиться, тоскливо подумал Лео. Похоже, что в простецовом мире даже моя волшебная удача отсырела и замёрзла. Что это они там ещё тащат, неужели жаровню?!

Он потер виски ладонями и отошел от окна. Попадаться на глаза инквизитору страшно, а прятаться глупо. Как хорошо, что отличить обученного малефика от простеца можно только с помощью дистингера размером со шкаф, сверхточного детища Дагды Гиллеана. Этих машин после войны осталось очень мало, к тому же год назад Дис и ее друзья из «Sequor serpentis»[1] уничтожили одну. Но вот подростка, который еще не осознал, кто он есть такой, и не умеющего использовать собственный канденций… впрочем, такого и сам Лео бы обнаружил. Ладно, посмотрим, вдруг обойдется.

Через некоторое время в учительской послышались шаги, в кабинет директора зашел инквизитор, уже снявший серую шинель — под ней оказался темный штатский костюм. В вороте белой рубашки тускло поблескивала широкая полоса какого-то металлического украшения вроде гривны, а шейный платок или галстук он не носил. Его сопровождал один из эсвешников, который внимательно оглядел комнату и сразу же встал у двери, ожидая приказаний. Следом вошел мрачный, как туча, Фоули.

Инквизитор кивнул Лео, видимо приняв того за секретаря, уселся за директорский стол, в то же кресло, где сидел инспектор полиции. Достал из принесенного с собой чемоданчика стопку бумаг.

— Господин Фоули, распорядитесь, чтобы учащихся отпустили по спальням, за исключением Бьянки Луизы Венарди, ее пусть приведут сюда, а ко мне пригласите школьного преподавателя артефакторики.

У инквизитора был тонкий прямой нос, высокий лоб, сжатые в нитку губы и темные, неожиданно густые ресницы, затенявшие угольно-черные глаза. Голос усталый, тихий и без тени акцента.

— Слушаюсь, господин э…

— Квестор-дознаватель Мануэль де Лерида.

Не из Иберии, а из Каталуньи значит. Впрочем, какая разница — гигантский аппарат Инквизиции распространялся на всю Европу, не считая, конечно, Альбиона, зеленого острова Эйрин и империи Аквилон.

Директор, который помрачнел бы еще сильнее, если только это было возможно, ушел исполнять распоряжение.

— Господин Лемман, зайдите, там видеть вас хотят, — послышалось из учительской.

Официальный квестор-дознаватель Инквизиции его святейшества Папы Мануэль де Лерида сложил пальцы домиком, утвердил на них четко очерченный подбородок и бесстрастно посмотрел на входящего. Преподаватель артефакторики был бледен и руки у него мелко подрагивали. Лео вдруг разозлился — какой-то сукин сын, укравший артефакт, заставляет всю школу не спать, не есть, да еще перед Инквизицией приседать. Лично бы поймал и пристукнул!

— Скажите, какими артефактами располагает школа? — поинтересовался инквизитор.

— Г… господин де Лерида… — голос Леммана задребезжал. Простецам, оказывается, тоже при Инквизиции не по себе, — стандартный учебный набор, разрешенный к использованию ва-вашим ведомством. Плюс у меня самого, если позволите… е-есть небольшая личная коллекция. Для дополнительных уроков, и по роду занятий интересуюсь. Ни… ничего незаконного, конечно же.

Хоть бы сесть предложил.

Инквизитор посмотрел на эсвешника. Молодой кудрявый парень, на рукавах шинели поблескивали нашивки — фасции с маленькими секирами. Ликтор, личный помощник инквизиторского чина.

— Люсьен, пройдите с господином Лемманом и принесите сюда его коллекцию.

Ликтор щелкнул каблуками и вышел вместе со стариком.

— Бьянка Луиза Венарди.

Лео глубоко вздохнул и с силой потер лицо ладонями. Остаток вечера обещал быть очень, очень долгим.

Глава 3

Солнце давно зашло, стемнело. За окном сыпал мокрый снег с дождем, расчерчивая косой сеткой конус желтоватого света над будкой сторожа.

Глухую стену казармы напротив школы не освещало ни одно окно — на эту сторону выходили только темные слуховые под самой крышей. Из форточки дуло. Противно подвывал на улице ветер, а в кабинете директора примерно с такими же интонациями, только в более низком регистре, рыдала Бьянка Луиза Венарди, прозываемая также Лысой Лу.

Каталунский выходец и квестор-дознаватель Инквизиции Мануэль де Лерида мрачно смотрел ей в переносицу и, очевидно, отчаянно жалел, что вообще переступил порог школы. Лео понимал его чувства, потому что Лу концертировала уже больше часа и останавливаться не собиралась. Домой ему сегодня видимо опять не попасть.

— А еще-о-о! Еще, святой отец!

— Я не рукоположен, — в сотый раз терпеливо повторил инквизитор. На Лу это заявление в сотый раз не произвело никакого впечатления.

— А еще-о! Еще я Галке… То есть, Эмери Райфеллу, дала одну карточку и велела чтоб он в церковь прокрался и и в библию падре Кресенте положил!

— Какую карточку? — безнадежно спросил де Лерида.

— Даму пи-и-ик!

— С какой целью?

— У нас был клу-у-б! Чтоб по вечерам истории рассказывать! Я рассказывала, а все слушали! Народу стало много, и мы ввели испы… испытания. А Галка с Рыжим дружит, а Рыжий га-а-ад! Поэтому я ему дала задание посложнее, чтоб не мог исполнить.

— А он все-таки исполнил?

— Да! Я думала ему слабо-о-о.

— Давайте вернемся к артефакту. Вы утверждаете, что он лежал на столе у… — тут инквизитор заглянул в бумаги, — …у Рональда Далтона?

— Ну да… лежал, — протянула девочка, однако в ее голосе Лео расслышал некоторую неуверенность.

— Расскажите, пожалуйста подробнее. Итак, вы прятались в подсобке около физкультурного зала, насколько продолжительное время?

— Пока урок шел.

— Дверь была закрыта?

— Да. А на столе лежало…

— Там есть артефактное или иное освещение?

— Ну… нет. Темно. Лампа в шкафу заперта.

— То есть, видеть вы ничего не могли?

Лу пару раз моргнула.

— Он же светился, — сказала она, — камешки светились, и сам будто… ну, сиял. Почти не видно, но видно.

— Значит, вы вошли в темную подсобку, закрыли за собой дверь и увидели на столе браслет. Он просто лежал на столе?

— Ну… да.