Книга Феникс и ковер - Эдит Несбит

Дикарь посмотрел на детей. Прятаться им было некуда. Он издал гортанный клич, что-то вроде «Оо-гоггери-бэг-вег», и сразу же из всех хижин посыпались дикари, заполнив всю поляну, точно муравьи. Тут уж было не до обсуждения вопроса, людоеды они или нет.

Ребята повернулись и задали стрекача.

Ягнёнок на закорках у Сирила покрикивал:

– Но, лошадка, но! (Кстати, он так ни разу и не кашлянул.)

Однако подгонять Сирила было незачем, он и так нёсся во всю прыть.

По тропинке они гораздо быстрее добрались до берега.

Очень скоро из-за деревьев показалось опалово-голубое море и золотистый песок. Золотистый-то он был золотистый, – но берег-то был пустынным. Правда, на песке можно было обнаружить морские водоросли и замечательные ракушки, такие как на улице Кентиш Таун продавались не меньше чем по пятнадцать пенсов за пару. И ещё там, у самой кромки воды, беззаботно грелись на солнышке гигантские черепахи. Но ни их одёжи, ни кухарки, ни ковра…

– Быстрее в воду! – скомандовал Сирил. – Дикари боятся воды, потому что не любят мыться.

Разгорячённые быстрым бегом, они с удовольствием ощутили прохладу морской волны.

– Поглядите-ка! – сказал вдруг Феникс. – На что это они все вытаращились?

Они обернулись и увидели голову в воде. Очень даже хорошо знакомую им голову в съехавшем набок чепце. Это была голова кухарки.

По какой-то непонятной причине дикари все сгрудились у самой кромки воды, что-то громко обсуждали на своём непонятном языке, и медного цвета указательные пальцы были наставлены на кухаркину голову.

Ребята рванулись к ней, хотя, как вы знаете, в воде не очень-то побежишь.

– Куда, к шуту, вы подевали ковёр? – прокричал Роберт.

– Никакому шуту я его не отдавала, – отозвалась кухарка. – Он вот тут в воде – подо мной. Мне стало уж больно жарко и я сказала: «Как бы мне хотелось оказаться в холодной ванне». И в следующую минуту я оказалась в воде. Какой всё-таки интересный сон!

Все тут же подумали, что какой умница ковёр, что догадался окунуть её в воду тут, у берега, а не полетел с ней в ванную комнату на улицу Кентиш Таун.

– Простите, – послышался мягкий голос Феникса, прервавший общий вздох облегчения, – но мне кажется, всем этим туземцам хочется заполучить вашу кухарку.

– Они хотят её съесть? – прошептала Джейн сквозь брызги, которыми осыпал её своими пухленькими ручонками Ягнёнок.

– Ну, уж это вряд ли, – сказал Феникс. – Кто это когда ест кухарок? Кухарок нанимают. Вот они и желают её нанять.

– Как это тебе удаётся понять, о чём они говорят? – с сомнением спросил Сирил.

– Легко, – отозвался Феникс. – Я говорю решительно на всех языках. И даже понимаю язык вашей кухарки, хоть он непрост и звучит довольно неприятно. И вот что я вам советую: вытащите ковёр на берег и освободите его от груза, то есть ссадите с него кухарку. Уверяю вас, эти медно-красные не причинят вам никакого вреда.

Невозможно не последовать совету Феникса, когда он говорит так убедительно. Ребята тут же ухватили ковёр с четырёх концов, выдернули из-под кухарки, аккуратно отбуксировали его по мелководью и расстелили на песке. Кухарка последовала за ними и тут же уселась посредине ковра. А туземцы, притихшие и присмиревшие, окружив ковёр, все как один бухнулись на колени и зарылись лицами в золотистый песок. Самый высокий из них заговорил, не приподнимаясь, в этом же положении, так что потом ему ещё долго пришлось выплёвывать набившийся в рот песок.

– Он говорит, – перевёл Феникс, – что они хотят нанять вашу кухарку навсегда.

– Что? Без рекомендации? – удивилась Антея, которая как-то слышала от мамы, что рекомендация необходима, когда кого-нибудь нанимаешь в услужение.

– Они не хотят нанять её в кухарки, – пояснил Феникс, – они нанимают её в королевы, а королевам рекомендации не требуются.

Все разом замолчали.

– Надо же! – воскликнул Сирил, – впрочем на вкус, на цвет…

Все засмеялись от одной мысли, что кухарка может стать королевой.

– Я бы не одобрил ваш смех, – предупредил их Феникс, взъерошив свои намокшие перышки. – Это не их собственный выбор. В их племени существует древнее пророчество, что королева однажды появится из морских волн с белой короной на голове. Вы же сами видите… вот она… корона, можно, конечно, считать её белой. Во всяком случае, по сравнению с их кожей она белая. – И он показал на её чепец.

Сирил обратился к кухарке:

– Послушайте, – сказал он. – Эти коричневые люди хотят, чтобы вы сделались их королевой. А теперь решайте. Хотите ли вы тут остаться? Или, если вы обещаете не злиться и не ябедничать, мы заберём вас обратно домой.

– Нетушки, – отрезала кухарка. – Я всегда хотела стать королевой и никогда не сомневалась, что буду королевой очень хорошей. И вот теперь я ею стану. Неважно, что только во сне. Мне вовсе неохота возвращаться в вашу полутёмную кухню, где все на меня только ворчат и ругаются. Я пробуду здесь, пока мой сон не кончится и не зазвонит этот поганый будильник. Вот и весь сказ!

– Ты уверен, что ей здесь не грозит опасность? – с беспокойством спросила Антея у Феникса.

– Её королевское гнёздышко очень даже придётся ей по душе, – ответил Феникс.

Несколько новых кухаркиных подданных вышли из леса, неся в руках гирлянды белых, дивно пахнущих цветов. Они, почтительно склонившись, повесили их на шею обретённой ими королеве.

– Что? Это всё мне? – воскликнула она. – Ну, такое даже не в каждом сне приснится, разрази меня гром! Теперь уже ясно, что никаких кухонь и никакой стряпни. Я направляюсь в свою королевскую… как это… ри… ризидентцую.

Она подобрала концы свисавших до пят цветочных гирлянд, и вскоре её полосатые чулки и стоптанные ботинки мелькнули в последний раз. Она удалилась под сень деревьев, в окружении своих подданных, распевающих восторженные гимны.

– Вроде с ней всё в порядке, – сказал Сирил. – А нас они как бы и не заметили.

– Э-э! – сказал Феникс. – Да они решили, что вы им просто снитесь. Ведь в пророчестве сказано, что королева появится в белой короне и в окружении белых детишек, которые будут ничем иным, как просто сном.

– Всё это хорошо, – заметил Роберт. – А что у нас с обедом?

– Какой же может быть обед, – возразила Антея, – когда у нас нет ни кухарки, ни миски для пудинга. Но хлеб-то с маслом, во всяком случае, найдётся.

– Давайте-ка – домой, – сказал Сирил.

Ягнёнок выразил яростный протест, когда его стали закутывать в тёплую одежду. Все сами тоже быстренько утеплились и расположились на ковре.

– Домой, – скомандовала Антея голосом, каким герцогини отдают распоряжения слугам. И умный ковёр, слегка покружившись, расстелился на полу в детской.