Книга Солнце для речного демона - Марго Генер

- Не знаю, зачем это надо, - бормотала Меридит, растирая ей бедра. – Он же речной демон. Какая разница, грязная жертва или нет. В воде всё одно отмоется.

Третья и незнакомая девушка ответила, высушивая пушистым полотенцем шикарные волосы Эмили:

- Того требует ритуал. Если его не соблюсти, речной демон может не принять жертву. И тогда точно жди беды.

- Ерунда какая… - буркнула Меридит.

Когда Эмили, закутанную в полотенце провели в комнату, на кровати обнаружилось белое платье, расшитое речным жемчугом. В груди растеклась горечь. Именно это платье заказала она у старой портнихи на свадьбу с Рикки. Её милым Рикки.

И теперь всё кончено.

Мелькнула мысль, что Рикки мог бы быть здесь, провожать её в нелегкий путь и поддерживать в самый трудный момент. Но додумать она не смогла, потому что душевная боль стала такой невыносимой, что она упала на колени и, наконец, зарыдала.

Она рыдала отчаянно и с подвыванием, как могут лишь обреченные, которые знают, что их ничто не спасет. Грубая и резкая Меридит опустилась рядом с ней и к неожиданности всех обняла её за плечи и успокаивала, как могла.

- Плачь, девочка, - говорила она, гладя Эмили по голове. – Плачь. Станет легче. Главное помни, то, что ты делаешь – великое свершение. Тебя запомнят, как героиню. Как спасительницу. Ты не канешь в лету, как почти каждый в этом городе. Ты останешься в веках. Твоя жертва не напрасна. Великая жертва…

Эмили не знала, сколько прорыдала на руках у Меридит, с которой у нее тоже всегда были неважные отношения. Теперь эта грубая и неотесанная кухарка единственная, кто успокаивает её и помогает не лишиться чувству прямо здесь. Эмили даже думать не хотела, где сейчас дядя и Рикки. Такое испытание могло оказаться для них слишком тяжелым…

Орелия тоже рыдала. Вместе с третьей девушкой они обнялись и рыдали уже вдвоем. Даже Меридит дрожала и всхлипывала, прижимая к себе Эмили.

Когда слезы кончились и пришло безысходное смирение, Эмили нарядили в платье. Приталенное, с длинными облегающими рукавами и сетчатой горловиной до самой шеи, оно струилось по ногам. Речной жемчуг переливается в свете свечей, рыжие, глубокого медного оттенка волосы были расчесаны и ниспадают крупными волнами на плечи. Ноги остались босыми, в знак смирения перед природой.

Девушки смотрели на неё широко распахнутыми глазами. Третья тяжело вздохнула, но все же с восторгом проговорила:

- Какая красивая... Как солнышко…

Но Эмили чувствовала себя не солнцем, а, скорее, лучиной, которая вот-вот погаснет.

Когда они вышли на улицу, оказалось, что у дверей собрался весь город. Впереди стояли бургомистр, дядя, а чуть поодаль Рикки. Он посмотрел глазами побитой собаки, лицо исказилось, и он отвернулся, будто не в силах на нее глядеть.

Эмили подумала, что он сейчас испытывает не меньшую боль, чем она. Дядя был бледный, глаза мутными, видимо его крепко напоили, иначе он просто не вынес бы этой процессии. Бургомистр тоже выглядел неважно. Черные круги под глазами, заостренные черты…

Люди выстроились в живой коридор и бросали лепестки водяных лилий ей под ноги, пока ее вели вниз по брусчатой дороге. Холодный камень обжигал ступни, но Эмили было все равно. Если бы холодные ступни сейчас были самой трудной проблемой, она без сомнения бы променяла ее на то, что сейчас творится.

На небе взошла луна, полная и белая, словно глаз одного из богов, которым он взирает на мир. Ночной воздух остыл, но Эмили не чувствовала холода. В голове стало пусто, как в покинутом всеми доме, куда никто не планирует возвращаться.

Некоторые женщины пели песнь речного демона, которая должна помогать его задабривать, продолжали сыпаться лепестки…

Когда процессия достигла берега, Эмили, наконец, ощутила сильный запах тины. Он сопровождал ее во время всего пути, но обратила внимание на него она лишь сейчас.

На самой кромке пролегла широкая, темно-зеленая полоска. Зато дальше вода была сплошь черной. Сверкающая лунная дорожка протянулась от середины реки до самого берега, а небольшие волны сверкают гребешками. В любой другой день Эмили насладилась бы красотой. В любой другой. Но не теперь.

Она застыла на песке, чувствуя, как крупинки холодят пятки, а бургомистр вышел вперед и громогласно проговорил:

- Горожане! Жители Обода! Сегодня у нас непростой день. Речной демон. Он вновь пробудился.

По толпе прокатился шепот согласия, бургомистр продолжил:

- И мы все знаем, что это значит. Мы бы никогда не успели вывести весь город, ведь он так вырос за последние годы. Остается верить, что с жертвой мы вовремя…

Бургомистр закашлялся и с сожалением посмотрел на Эмили. В его взгляде смешалась мука и облегчение за то, что в этом свадебном платье стоит не его дочь. Пусть обесчещенная и распутная, но живая.

- Начнем же призыв, - скомандовал он. – Знахарь, твори свое колдовство.

Из толпы между людей протиснулся приземистый мужчина с маленькими глазами и очень широким ртом. Именно с этим знахарем Эмили старалась общаться поменьше. Он казался ей неприятным и всегда бросал на нее странные взгляды, совсем не похожие на те, какие бросают мужчины на женщин. Скорее в его глазах читался интерес лекаря, которому не терпится изучить пациента. Изнутри.

Вздрогнув, Эмили наблюдала, как знахарь приблизился и, цапнув за руку, подтащил к самой кромке.

- Тебе следует быть здесь, - сказал он бесстрастно.

Эмили покосилась на него. Знахарь выглядит так, словно происходящее для него не больше обыденного перекладывания мешков с порошками.

Замерев, Эмили с тяжелым сердцем наблюдала, как он очертил вокруг неё круг с помощью голубоватого порошка. Затем от этого круга от отсыпал дорожку в сторону и убрал мешочек.

Все застыли, словно ожидая команды. Эмили, несмотря на весь ужас, тоже повернулась. Наконец, знахарь вскинул длани и воскликнул:

- О великий речной демон! Прими наш дар! Прими его и даруй нам мир и процветание! Смилуйся над скромными жителями Обода и избавь их от твоих паводков, которые губят людей и скот! Прими дар!

Люди взялись за руки и хором повторили:

- Прими дар!

Их голос прозвучал гулко и зловеще в ночном воздухе, а знахарь чиркнул огнивом и поднес к дорожке порошка. Тот мигом вспыхнул и прополз вперед, а через пару секунд Эмили уже стояла в круге голубого огня, который не обжигал.

Знахарь вновь воскликнул:

- Вот наш дар! Юная и непорочная дева! Она очищена водой и голубым пламенем. Прими ее и даруй нам мир! Прими дар!

Толпа вновь повторила гулким хором:

- Прими дар…

Знахарь сделал какие-то знаки руками, и люди вдруг затянули песню. Она звучала протяжно и без музыки казалась жуткой. Эмили горько улыбнулась. Ситуация действительно настолько жуткая, что даже в самых страшных кошмарах не могла присниться. И самое ироничное, что свадебное платье она все-таки надела. Правда не для того, для кого хотела.