Книга Сэр Троглодит - Виталий Башун

– Да, действительно темновато,– поддержал я его и начал сначала: – Позволь представиться… – Я встал из-за стола и склонил голову в поклоне: – Сэр Дит.

Незнакомец точно так же вместе со мной привстал из-за стола и склонил голову в поклоне, представляясь:

– Сэр Ромис.

Мы снова сели на свои места, и я продолжил знакомство, предложив разделить со мной ужин. Ромис энергично отказывался, уверяя, что он уже объелся и ни кусочка проглотить не в силах.

– Очень жаль, сэр Ромис,– тяжело вздохнул я и сокрушенно покачал головой,– очень жаль. Я был слишком голоден и от жадности заказал больше, чем могу съесть. Придется выбросить эти чудные пирожки собакам. А я, понимаете ли, всегда плохо себя чувствую, когда приходится выбрасывать ну очень вкусные пирожки... Ах, какой аромат! Вы только понюхайте! – Я сунул ему под нос тарелку с пирожками и скорбно проговорил: – Чувствуете?! Вот! А я больше не в состоянии. Ни крошки. Так жалко. Вы даже представить себе не можете...

Ромис судорожно проглотил слюну, откашлялся и хрипло сказал, не отрывая взгляда от тарелки:

– Исключительно чтобы тебе не было плохо, дабы не загубить старания повара, я, пожалуй, смогу съесть пирожок. Один. Или два... Но не больше,– поспешно закончил он.

– Эй, красавица,– окликнул я разносчицу,– два пива мне и сэру Ромису.

Девушка исчезла, чтобы почти мгновенно появиться с двумя большими кружками, белеющими шапками пушистой пены.

Ромис было запротестовал, но я быстро пресек его возражения:

– Думаю, если смочить горло, можно будет больше пирожков спасти от собак,– на что мой сотрапезник, недолго подумав, ответил согласием.

Дальше у нас с ним завязался непринужденный разговор, из которого я узнал нехитрую историю парня. Ромис – младший сын небогатого дворянина, полновластного владетеля одной-единственной деревеньки дворов в двадцать, главы большого семейства из шести дочерей и трех сыновей. Двух старших девушек удалось удачно выдать замуж за сыновей соседей, но еще четыре отчаянно нуждались в приданом, и родители моего нового знакомого из сил выбивались, стараясь сэкономить каждый медяк. Средний брат уже где-то служил, и за его будущее можно не переживать. Старший готовился принять наследство, но тоже, чтобы не терять время, устроился в гвардию какого-то графа. Братья искренне любили сестер и старались при любой возможности передать хоть немного денег на приданое. Недавно Ромису исполнилось девятнадцать. Он стал совершеннолетним, и отец благословил его в путь на поиски удачи. Кроме благословения, двух «воробьев», шпаги и умения ею владеть, больше ничего подарить сыну он не мог. Мать и сестры, как водится, всплакнули, обцеловали будущего героя и богача, собрали немного еды на дорогу и долго махали платочками, провожая.

Насколько мне было известно, очень типичная история. А из кого иначе было бы формировать гвардию сильных мира сего и армейские отряды легкой кавалерии? Правда, чтобы вступить в кавалерию, надо еще и лошадь иметь. Для гвардии тоже неплохо бы, но там нужда в ездовом животном определяется подразделением, в котором служишь. Элитные отряды барсов, как правило, в лошадях не нуждались, разве что для доставки в отдаленную местность, но тогда об этих средствах доставки, основных, заводных и вьючных, заботился сам наниматель.

Ромис пришел в Вармок и уже две недели жил, надеясь наняться в какой-нибудь торговый караван охранником, чтобы добраться до столицы и попытаться предложить свои услуги ни много ни мало самому королю в качестве храброго гвардейца. Ну а если не удастся, в столице обитают множество других владетельных господ, которым можно с выгодой продать свою шпагу. Деньги, к сожалению, имеют неприятное свойство стремительно покидать кошелек и отнюдь не спешат в него вернуться. Ужинает он здесь, а не в таверне попроще, где за ту же «косточку» дадут не маленький пирожок, а большую тарелку овощей с кусочком мяса, исключительно из-за этого стремления найти здесь попутный караван и переговорить с его хозяином. В кабаках попроще такие люди просто не появляются.

Вскоре мы с Ромисом уже были накоротке, опуская в разговоре вежливое «сэр». Узнав, что мой новый друг в последние дни ночует где придется, я предложил снять для него номер, на что он гордо ответил отказом, заявив, что и так многим мне обязан, а в должниках ходить не привык. Тогда я предложил ему подняться ко мне и продолжить разговор, так как одному скучно, а охота повеселиться еще не пропала. Парень согласился. Я заказал вино, фрукты и кое-какую закуску в номер. Поднимаясь наверх, предложил Ромису, пока сервируют стол, принять ванну и постирать одежду. Искушение было слишком велико, и, помявшись, Ромис не отказался, заверив, что как только у него появятся деньги, он непременно за все рассчитается. Потом все же нахмурился и, глядя в сторону, с неохотой сказал, что, весьма вероятно, долг вернуть не сможет, на что я легкомысленно махнул рукой, проговорив: «Все в руках Создателя», и пообещал, что как-нибудь непременно сочтемся. Я выдал ему свои запасные штаны и рубаху, чтобы тот не сидел завернутым в простыню.

Чисто вымытый и умиротворенный, Ромис тем не менее производил довольно комичное впечатление. Рост у нас с ним был почти одинаковый, но вот ширина плеч, талия и ляжки... Короче, в моем одеянии он выглядел сиротинушкой в одежде с чужого плеча. Рубашка старательно сползала, обнажая правое плечо. Штаны, подвязанные поясом, собрались на талии волнами разной величины, зато ниже выглядели, как форменные шаровары воина Янчарского ханства.

Пьянствовали мы недолго. Ромис сказал, что к завтрашнему дню ему необходимо набраться сил, и вознамерился уходить. На мое предложение остаться переночевать в номере он подозрительно посмотрел на меня, на единственную кровать, снова на меня, опять на кровать и бочком-бочком стал перемещаться к дверям, бормоча, что не хочет никого стеснять, и вообще, дома привык спать на сеновале, так что вполне хорошо устроится в конюшне... Сначала я не понял, в чем дело, но потом, правильно истолковав его взгляды на меня и на кровать, догадался о ходе мыслей, расхохотался, уверил, что к любителям мальчиков никоим образом не отношусь, и предложил, если уж он так меня опасается, лечь на коврике у двери со своей шпагой в обнимку.

Приятель покраснел, путано стал извиняться, приговаривая, что ничего такого не думал, просто привык как-то на свежем воздухе, но, впрочем, не желая терять это славное ощущение чисто вымытого тела, готов разделить со мной кровать, если хозяина номера это никоим образом не стеснит. Я уверил, что не стеснит, и первым лег спать у стенки, завернувшись в одно из одеял. Ромис некоторое время постоял на пороге, потом, решившись, осторожно лег рядом и тоже завернулся в одеяло.

Утром я встал раньше своего приятеля. Выскочив во двор, провел часовую тренировку, после чего хорошенько вымылся и заказал завтрак на двоих в обеденном зале. Наша одежда – свою я тоже вчера отдал в стирку – высушенная и выглаженная с помощью магического амулета, уже дожидалась нас в номере, аккуратно разложенная на стульях. Ромис к тому времени уже встал и убежал мыться.

Через некоторое время мы расположились в обеденном зале за накрытым столом и отдали должное местной кухне. Однако вкусная еда, похоже, не подняла Ромису настроение. Напротив, он все больше и больше мрачнел.