Книга Малая земля - Олег Таругин

Чтобы еще больше запутать противника, время было заранее оговорено с командиром второй разведгруппы, направившейся в район Васильевки — оба передатчика должны выйти в эфир одновременно. Главное, чтобы лейтенант Мишин со своими парнями благополучно отработал по Федотовке, нигде не спалившись — задачи обеих групп были схожими. Широкая Балка и Федотовка — наблюдение, Глебовка и Васильевка — разведка, и, возможно, диверсии. Касательно Абрау-Дюрсо и окрестностей конкретных задач не ставилось, хоть и предполагалось, что выяснить обстановку в этом районе крайне желательно. Вроде бы, авиаразведка углядела там полевой аэродром[3], однако наверняка подтвердить информацию не удалось.

Своими мыслями Степан пока с товарищами не делился, даже со старшиной, не говоря уж про комбата, но для себя однозначно решил, что их главная задача — как раз там. Вражеский аэродром в каких-то десяти-пятнадцати километрах от плацдарма — это, знаете ли, пипец как важно и серьезно! Особенно, если именно на нем и базируются бомберы, второй день утюжащие Малую землю! Жаль, что никакой информации из будущего на этот счет у него не имелось — не отложилось в памяти, увы. Ну, или нет там никакого аэродрома — Алексеев, вроде бы, помнил, что в основном фрицы взлетали с территории Крыма. Зато, если есть… старлей даже зажмурился от удовольствия. Это ж как можно гадам малину-то поломать, чтобы грубее не выразиться?! Расхреначить его к известной матери вместе со всей инфраструктурой — вот это реальная помощь плацдарму, не то, что парочку танков спалить! Да и не только ему — днем эти же самые «Юнкерсы» и на наши корабли охотятся, сволочи. Особенно на те, что серьезного отпора оказать не могут — пойди, отбейся от пикирующего бомбардировщика из парочки ДШК или малокалиберных зенитных пушек. Нет, точно, должны они этот аэродром найти, должны! Обязаны просто! Главное, чтобы он там и на самом деле был…

— Держите, тарщ старший лейтенант, вашу пайку! — незаметно подошедший Аникеев протянул командиру банку разогретой на огне тушенки, накрытую несколькими сухарями. От умопомрачительного аромата рот Степана мгновенно наполнился вязкой голодной слюной — даже голова закружилась. — Сейчас и чаек принесу, поспел как раз.

— Спасибо, Вань. Сам поел?

— Так точно!

— Тогда ложкой поделись, — усмехнулся морпех. — Моя-то так где-то на дне морском и лежит, хозяина с тоской вспоминает.

— А, вон вы о чем, — Аникеев вытащил из-за голенища простую алюминиевую ложку, с сомнением оглядел. — Только я это, не мыл, негде. Облизал просто. Не побрезгуете?

— Нормально, — Алексеев забрал у товарища столовый прибор. — Левчук тоже пообедал? Добро, тогда пускай сменяет охрану, где я секреты расположил, он в курсе. Сорок минут до эфира, как раз поесть успеют…

Дождавшись, пока Прохоров размотает антенну и подготовит радиостанцию, Степан взглянул на наручные часы. Кивнул радисту:

— Егор, сверимся. У меня минута до сеанса.

— Так же, — подтвердил главстаршина, натягивая наушники и кладя палец на передающий ключ. Блокнотный листок с зашифрованным сообщением он пристроил перед собой. — Готов.

— Есть, время. Передавай.

«Странник-1» — «Хромому». Был квадрате 23–12. Целых почтовых коробок не наблюдал, отправили адресату. Видел много поломанных, но еще крепких, можно сколотить обратно. Местные продают керосинки и телеги с овощами. Голубей можно покормить, хулиганов с рогатками не засек. Иду квадрат 25–18. Здоров, не кашляю. Родственники со мной видеться не хотят, тусят в одиночку. Конец связи».

В переводе на нормальный язык это означало примерно следующее: «танков в Широкой Балке нет, вероятно, переброшены на плацдарм, но рембат восстанавливает поврежденные. Засек автомашины с топливом и боеприпасами. Можно провести авианалет, средств ПВО не обнаружил. Иду в район Глебовки. Потерь не имею. Следов воздушного десанта не нашел».

Ключевые слова и фразы Степан заранее оговорил с комбатом, добавив кое-что и из своего времени. По крайней мере, старлей был абсолютно уверен, что слово «тусят» ни один немецкий дешифровщик не поймет. Капитан третьего ранга, разумеется, тоже не понял, пришлось предложить свой вариант: мол, слышал в одной деревне такое стародавнее выражение, означающее тайную встречу влюбленных парня с девушкой. Произошедшее, якобы, от названия берестяного туеса, в котором влюбленные приносили на свидание что-нибудь вкусненькое или горячительное. Олег Ильич объяснением так впечатлился, что даже записал интересное слово в блокнот. А Степан в очередной раз мысленно отругал себя за болтливость, в то же время признавая, что после случайно введенного им в обиход термина «Малая земля» — это просто мелочь, вряд ли способная хоть как-то повлиять на ход дальнейших исторических событий. Тем более, пару последних суток он только тем и занимался, что изменял этот самый ход, где-то меньше, где-то больше. Так что смело можно плюнуть и растереть.

А вот позывной «Хромой» Кузьмин предложил сам, имея в виду раненую ногу, чем еще раз подтвердил, что с самоиронией и прочим чувством юмора у него все в полном порядке…

Оглядев готовых к выходу разведчиков, Степан сообщил:

— Вот и все, мужики. С этого момента фрицы о нас знают. По крайней мере, приблизительный квадрат, откуда велась передача, наверняка засекут, поскольку ни разу не дураки и эфир слушают исправно. Так что удваиваем бдительность и прочую осторожность. Вопросы?

— Не имеется, — мотнул головой старший сержант Баланел.

— Добро. Тогда еще кое-что. Два дня назад, одновременно с высадкой под Южной Озерейкой, в район Глебовки-Васильевки был сброшен авиационный десант. Где они сейчас, командование не знает, связи с ними нет. Возможно, нам удастся это выяснить. Главное другое: десантники сильно нашумели в этой местности, и фашисты их наверняка ищут, и ищут плотно. Поэтому наша первостепенная задача — не вляпаться в неприятности. Потому повторюсь — максимальная осторожность. И еще…

Откровенно говоря, Алексеев не был точно уверен, стоит ли вообще об этом говорить, но и промолчать не мог. Почерпнутые из всемирной сети сведения — они такие сведения, дели на три, как говорится, но и рациональное зерно там тоже порой встречается:

— Одним словом, есть информация, что однозначно надеяться на лояльность… — заметив в глазах бойцов непонимание, старлей тут же перефразировал, — на полную поддержку местного населения не стоит. Бывали случаи предательства и добровольного сотрудничества с врагом. Так что и тут тоже — максимальная внимательность и подозрительность.

Разведчики угрюмо молчали, переваривая сказанное. Хорошо, хоть без вопросов обошлось — не хватало только, чтобы кто-нибудь спросил, откуда это известно, если со времени высадки еще и трех полных суток не прошло. А вот старшина наоборот, кивнул с явным одобрением: мол, правильно говоришь, командир, поддерживаю. Нужно будет узнать, отчего так.