Книга Танцуй со мной в темноте - Алекс Хилл
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– И почему? Я настолько тебе неприятна?
– Неприятна? Аня… Ты, похоже, не понимаешь, что происходит.
– Да как тебя вообще можно понять, Никит? Как?!
– Никак. Тебе это не нужно.
– И кто это решил? Ты? Прикольно… А ничего, если я сама буду решать, что мне нужно, а что нет?
– Решай. Только не в отношении меня.
– Почему ты не хотел меня видеть? – давлю я. – Объясни причину.
– Тебе нужны причины?
– Иначе я бы не спрашивала. Хватит увиливать. Просто скажи. Хуже не будет. Куда уж хуже?!
– Я уеду через пару недель. И все снова станет, как было.
– Крутой ответ! Браво, Никит! В твоем стиле.
– А что ты хочешь услышать? Что я хочу тебя до боли в кишках? Что готов оторвать голову твоему мелкому утырку? Аня, между нами есть… – он сжимает стеклянную бутылку до побелевших костяшек, его губы превращаются в тонкую линию.
– Что между нами? – прищуриваюсь я. – Есть чувства? Не смеши… Ты даже это слово не можешь произнести. Ты ничего не чувствуешь, даже не знаешь, что это. Иначе бы не уехал…
– Может быть.
Терпение рвется, мысли собираются в предложения. Не могу их остановить, только выпустить. Может, станет легче?
– Я ведь не хочу пытать тебя, Никит. Не собираюсь менять или лечить. Просто… – облизываю горькие губы. – Мне не все равно. Ты для меня… Важен. Я так и не успела сказать тебе кое-что…
Сердце замирает, кровь стынет в венах, но мне необходимо закончить. Поставить точку. Разрубить узел, чтобы наконец-то освободиться.
– Спасибо за то, что помог мне выпутаться из той ловушки. Что показал направление. Теперь я знаю, куда идти. Знаю, что могу. И все это благодаря тебе. Ты невыносимый козел и провокатор, эгоист и совсем не имеешь совести, но ты до безобразия честен в своих принципах и правилах и можешь вдохновлять своей силой. Мотивировать никогда не сдаваться и не прогибаться под систему и общество. Иногда ты, конечно, перегибаешь, но… Не знаю, как бы дальше сложилась моя жизнь, если бы я не встретила тебя. И сейчас я всем довольна. Почти…
Никита напрягает челюсть, мышцы играют на красивом лице. У него такой вид, будто я отлупила его, а не поблагодарила. Он жадно прикладывается к бутылке. Жду пару секунд и отбираю ее. Мне вообще-то тяжелее, чем ему.
– Ух, – мотаю головой, чувствуя легкое помутнение. – Хороший коньяк. Даже вкусный, но лед бы все-таки не помешал. Так о чем я? А! Давай уже забудем про всю фигню и … Реально станем друзьями. Хотя бы обычными знакомыми. Ведь…
– Ань… – обрывает меня Никита, – у тебя последние мозги вымыло? Какими к черту друзьями? Издеваешься?!
– Почему нет?
– Почему? Почему?! – он взбешенно улыбается. – Да потому что я хочу, чтобы сейчас ты сидела у меня на коленях. Чтобы одеяло валялось во-о-он в том углу. Чтобы я слышал, как ты дышишь. Чувствовал, как дрожишь.
– Снова дело в сексе?
– Снова? – переспрашивает он.
– Ну… В прошлый раз… Тебе ведь просто было интересно уложить меня в постель, а заодно и разобраться с…
– Совсем рехнулась?!
– Да что не так? Где я не права? Я не собираюсь тебя осуждать. Что было, то было… Ты ведь сам говоришь, нельзя зацикливаться на прошлом. Этому мне еще стоит научиться, но я в процессе.
– Аня, замолчи! Просто закрой рот! Иначе это сделаю я…
– Хватит меня затыкать! – грозно произношу я и поднимаю бутылку.
– Хватит тебе пить, – отвечает Никита и забирая коньяк.
– Тебе что, жалко? У нас серьезный разговор, и мне нужен допинг. Расшаркиваешься тут перед ним, а реакция одна… Морда кирпичом, грудь колесом. Я не я, и жопа не моя… Ты вообще хоть что-нибудь чувствуешь? Серьезно?! Что-нибудь, кроме желания утолить свои потребности, повеселиться или выплеснуть злость?
Подползаю к нему ближе, все еще надеясь отвоевать коньяк. Голова такая тяжелая, одеяло словно термобелье. Ну и жара…
– Все, малышка… Пора баиньки, – говорит Никита и бросает бутылку на пол.
– Я не хочу спать!
– А придется.
– Да пошел ты! Хватит мне указывать!
– О-о-о… Какая ты крутая. Я в ужасе, – смеется он, скручивая мне руки.
– Никита!
– Да-да, малышка… Это я. Злой и ужасный Никита. Снова влез в твою жизнь и устроил беспорядок. Тебе ведь было лучше без меня? Не переживай, скоро я уеду.
С этой фразой желание сопротивляться исчезает. Льну к его груди, прикрывая глаза. Не он меня поймал. Я его… Поднимаю подбородок, касаясь носом шеи. Любимый запах ощущается в разы сильнее, потому что на улице действительно идет летний дождь. Больше не могу ничего сделать. Не хочу…
– Мне было так плохо… И я ненавижу тебя за это… За то, что уехал. Что прятался от меня.
Никита отпускает мои руки, и я бесстыдно пользуюсь моментом. Обнимаю его, забив на то, что одеяло может сползти и что на мне больше ничего нет. Я просто хочу вот так, хотя бы пару минут. Дышать им, впитать немного тепла.
– Ты такая дура…
– Ага… Я знаю… Помолчи немного, а я представлю, что ты не такой уж козел…
Малышка вырубается за несколько минут, и хоть бы что. Прижимается к груди и утыкается носом в ключицу. Ее горячее спокойное дыхание прожигает кожу.
Сука! Сдаюсь…
Скидываю одеяло, тепла нам хватит и так. Провожу руками по нежной спине и опускаю голову, чтобы вдохнуть запах еще влажных волос. Какой кайф… Вот по этому я точно скучал. По ощущению дурмана, который рвет крышу.
Так нельзя.
Зачем я уезжал? Чтобы вот так все заговнять? Чтобы вернуться к началу? Черт! Первый раз в жизни решил сделать что-то по-настоящему правильное, не для себя, а для кого-то другого, и… Провалился. Проваливаюсь прямо сейчас, потому что Аня впитывается в меня, а я ее поглощаю. Болезненное наслаждение мгновенно попадает в кровь, и мир исчезает. Остаемся только мы под стеклянным куполом за занавесью из проливного дождя.
Я хочу сожрать ее!
Всю целиком.
До последней крошки.
Помешательство никуда не делось. Удалось на время забыть о нем, но стоило ее увидеть, как все вернулось с новой силой. Я хорошо умею отключаться, избавляться от чувств и эмоций и хоронить их где-то за пределами своего существования. Но вот я снова здесь. В этом городе. И обнаженная Аня Никитина в моих руках.
Снова моя.
Душная выходит ночка. Несколько раз пытаюсь выбраться из цепкой хватки тонких рук, но Аня отпускает меня только к утру. И откуда в этой малышке столько силы? А может, это я становлюсь слабым рядом с ней? Что мешало просто спихнуть ее, откинуть руки? Черт его знает. Я не мог. Не хотел будить ее, сам не хотел отпускать.
