Книга Ведьма и ее питомцы - Анна Бруша

С этими приятными мыслями я толкнула дверь хижины…

Глава 7. О вещах удивительных, поджидающих ведьму дома

Предвкушая сытный ужин, я прошла на кухню и увидела следующее: Ксенофонт стоял около котла, свесившись внутрь через край. Крышка при этом была аккуратно сдвинута в сторону — ровно настолько, чтобы коту удобно было заниматься своим черным делом.

Честно говоря, вид Ксенофонта, запускающего в мое колдовство свои лапы без зазрения совести, лишил меня дара речи. Хотя о чем это я. Откуда у котов взяться совести. Широко известный факт — это существа в высшей степени бессовестные. И именно поэтому ведьмы чувствуют к кошкам такое расположение.

На цыпочках я подкралась поближе, чтобы посмотреть, что именно он делает и какой урон успел нанести.

Ксенофонт и ухом не повел, так был занят — гонял антрацитовый комок алхимической субстанции. Комок шипел, парил, и это раззадоривало Ксенофонта все больше и больше.

Несколько секунд я потрясенно наблюдала за происходящим. Убедившись, что ничего непоправимого не произошло, я хлопнула в ладоши и обратилась к Ксенофонту:

— Это что за безобразие? Куда это кот когти запускает, а?

Вопреки моим ожиданиям, он не убежал в панике, пробуксовывая на месте, а лишь посмотрел на меня с укором: мол, какого рожна вмешиваешься в мои игры?

— Ксенофонт, немедленно прекрати трогать виверну.

Куда там, это мохнатое порождение тьмы даже и ухом не повело. Он отвернул от меня морду, опасно блеснув глазами, и ударил лапой алхимический комок. И не мягкой, деликатной лапкой, а с когтями.

Антрацитово-черный шар взвился над котлом. Ой, надо же, у виверны открылся один глаз. И теперь этот глаз с узким поперечным зрачком с неудовольствием взирал на мир вокруг.

Раздался громкий "чпок" — это субстанция шлепнулась на пол. По деревянным доскам растеклась темная клякса.

— Видишь, что ты наделал? — укорила я кота и шагнула вперед, чтобы вернуть все в котел.

Ужин, похоже, откладывается, больше тянуть с формой нельзя.

Я уже протянула руку, но клякса быстро собралась в упругий гладкий шар с глазом. И все это покатилось от меня с довольно приличной скоростью. Я бросилась в погоню, но незавершенная виверна оказалась около почти заросшей дырки в полу, протиснулась между зелеными побегами и исчезла в подполе.

— Нет, — крикнула я. — Ее же съедят.

В гневе я обернулась к тому месту, где секундой ранее сидел Ксенофонт. Кота и след простыл. Возможно, у него есть свои недостатки, но что-что, а исчезать или, наоборот, появляться в нужный момент он умеет.

— Пффф, — только и могла возмущенно пробормотать я.

Я легла на пол и прислушалась. В подполе было очень тихо. Не было слышно ставшей привычной мышиной возни. Никаких шорохов и звуков.

Придется спускаться.

Зажигать фонарь не было никаких сил, поэтому я просто наколдовала световой шар и отправилась вниз.

Облазив весь подвал, я не нашла ничего интересного, кроме, разумеется, нескольких десятков мышиных мертвецов. Видимо, Ксенофонт все время посвящал алхимическим играм и не так усердно охотился, так что подвал выглядел весьма прилично. Но виверны и след простыл. Куда она могла закатиться, ума не приложу.

Складывалось ощущение, что мне все это привиделось. Трудно было поверить в то, что Ксенофонт открыл котел для колдовских экспериментов, где находилась алхимическая субстанция, и без всяких заклинаний начал своими грязными лапами придавать ей форму. Шар — это же форма. Каким-то образом у виверны сформировался один глаз. Хотя это вопрос, уместно ли называть тот колобок, который вышел, — виверной. Да уж… все это реальностью и не пахнет.

Я потерла лоб и топнула ногой, отпугивая обнаглевшего мышиного мертвеца. Бывают такие дни, когда колдовство словно бы намекает тебе: "Не сегодня". И надо прислушаться: просто наполнить себе ванну восхитительно горячей водой, сварить кружку какао.

Видимо, присутствие мага сильнее выбило меня из колеи, чем я предполагала. Но одно успокаивает: нет никаких свидетелей моего поражения.

Хотя ничего ужасного, в сущности, не произошло: запустить алхимический процесс я могу и вновь.

Как говорят некоторые оптимисты, что ни делается, то к лучшему.

Я выбралась из подпола, стояла глухая темень. Ухали филины, поднялся ветер, который выл в ветвях деревьев и хлопал ставнями. Похоже, приближается первая весенняя гроза.

Остаток вечера не разочаровал, и наконец-то все прошло ровно так, как было задумано. Я лежала в горячей ванне и не давала воде остыть с помощью небольшого колдовства, потягивала из чашки горячее какао и читала книгу, а после, завернувшись в большой пушистый халат самого легкомысленного розового оттенка, залезла под ворох одеял. Да, я знаю, ведьмам не полагается иметь такие вещи. Но я и здесь решила нарушать правила по полной.

С Ксенофонтом мы помирились. Конечно же, я его простила, а как же иначе. Видели бы вы этот маленький носик, слышали бы вы его низкое "мррррррур", вы бы разрешили ему не только поиграть с незавершенной виверной, вы бы отдали ему вообще всю еду в доме и лучшую подушку.

Но я отдала ему только половину подушки, так что Ксенофонт устроился рядом теплым калачиком и засопел.

Строчки поплыли перед глазами, и я поймала себя на том, что уже в четвертый раз перечитываю одну и ту же фразу и смысл ускользает от меня.

Я отложила "Магических тварей больших и малых", щелкнула пальцами и погасила свет.

Видимо, кота потревожили мои незначительные телодвижения, потому что он проснулся и возмущенно удалился, громко топая по полу.

Но меня это нисколько не встревожило, я уже находилась на пороге какого-то удивительно интересного сна. Мне уже грезились нездешние пейзажи, я могла различить чудесный замок, и на верхушке башни сидел огромный дракон. О, я люблю сны про драконов. Я уже бежала по полю к дракону, когда меня буквально выкинуло в реальность.

Я оказалась на полу. А в моей кровати шевелилось нечто большое и непонятное.

— Что? Как? Кто?

Мне даже не сразу удалось наколдовать свет. Но когда это произошло, то моему взору предстал Мерлин.

Он выглядел так, как будто его помотало по мирам и выбросило в мою постель через нестабильный портал. А, постойте, так оно и было.

За двадцать лет сознательного ведьмовства я видала всякое, но тут мой разум оказался бессилен, и все, что я смогла произнести:

— Вот зараза.

Маг сел в моей постели. Вид у него был совершенно ошарашенный. Он несколько раз взмахнул руками и повторил:

— Не понимаю. Не понимаю.

Я решила, что буду все отрицать. Он ничего не докажет. Он сам упал в свой же портал, и точка.