Книга Муки Галилея - Кэйго Хигасино

— Да, конечно. Отдохните. Мы тут сами себя займём, — сказал Окабэ.

— Есть пиво, есть виски. Пейте сколько хотите. Только рассчитывайте силы!

Намиэ выкатила кресло в коридор.

— Вернись к ним, — остановил её Юкимаса. — Ребятам не хватит духу залезть в холодильник. До своей комнаты я доберусь сам.

Управляя креслом, он двинулся дальше. В дальнем конце коридора находился лифт. На нём можно было подняться на второй этаж, где ничто не мешало попасть в спальню. А благодаря постоянным упражнениям он уже мог без посторонней помощи перебраться из инвалидного кресла в кровать.

Убедившись, что Юкимаса заехал в лифт, Намиэ вернулась в гостиную.

— Как проходит реабилитация? — спросил Ясуда. — Когда я посещал его в прошлый раз, он ходил с большим трудом.

Двое других гостей также смотрели на неё с обеспокоенным видом. От прежнего веселья не осталось и следа.

— Он более-менее может вставать на ноги, опираясь на трость. Но большее пока не даётся.

— Ясно, — вздохнул Имура. — Я надеялся, что реабилитация поможет.

— Но в чём-то он восстановился. Только гляньте на его творения! — Ясуда посмотрел на корабли в бутылках. — Кудесник Металла во всей красе!

Двое его друзей кивнули.

— Кудесник Металла? — переспросила Намиэ.

— Так его прозвали на работе. Из-за исследований, которые он вёл, — пояснил Ясуда.

— Вот как? — только и смогла ответить Намиэ. Она понятия не имела, чем занимался Юкимаса.

Окабэ встал, открыл стеклянную дверь, ведущую на балкон, и сделал глубокий вдох.

— До чего здесь хорошо! Травой пахнет. И не подумаешь, что ты в Токио.

— Да уж, открыть дверь и не надышаться выхлопными газами дорогого стоит, — согласился Имура.

— Ещё и отличный вид из окна, на пруд… О! — Окабэ, что-то заметив, вытянул шею. Затем повернулся к Намиэ и показал пальцем. — А там что за здание?

Узнав, что это флигель, он протянул: «Ого!» — и восхищённо кивнул.

— В окне горит свет. Там кто-то живёт?

— Да, старший сын отца…

— Старший сын сэнсэя? А, то есть…

— Эй! — Имура строго посмотрел на Окабэ.

— А?.. Ох!.. Да-да, всё понял. — Тот втянул голову и плечи и отошёл от окна.

— Я принесу пива. — Намиэ направилась на кухню. До её слуха долетело, как Имура распекает Окабэ: «Ты что, идиот?!» Ученики знали о сложных семейных обстоятельствах своего учителя.

Намиэ достала из холодильника две бутылки пива, поставила на поднос и вернулась в гостиную.

— Пока сэнсэй отдыхает, предлагаю ещё один тост. Госпожа Намиэ, присоединяйтесь! — пригласил Ясуда, и она тоже взяла бокал. Окабэ немедленно его наполнил.

— Итак, пусть и в их отсутствие, выпьем за двух настоящих учёных: бывшего старшего преподавателя Томонагу и действующего старшего преподавателя — или он сейчас доцент? — Юкаву. До дна!

«До дна!» — повторили все за Ясудой, и, когда они чокнулись, на улице послышался треск — будто что-то разбилось. У Намиэ почему-то ёкнуло сердце.

Они поглядели друг на друга.

— Что это? — пробормотал Окабэ и вышел на балкон. Намиэ последовала за ним.

В следующую секунду над флигелем начал подниматься дым.

— Пожар! — крикнул Окабэ. — Скорее звоните в службу спасения!

Имура схватил мобильный телефон. С напряжённым видом приложил к уху. В тот момент, когда он открыл рот, со стороны флигеля снова раздался треск.

Дым повалил гуще, и наконец наружу вырвались языки пламени.

3

— Вообще первый раз такое название слышу. И ведь это не какой-то там деловой или жилой квартал, а целый город внутри города. Что тут скажешь — Токио разросся до невозможности. До неприличия! Из центра приходится ехать больше часа. Ещё и в такое время! Смотри, уже почти полночь! — без умолку тараторил Кусанаги, сидевший на месте пассажира. Настроение у него, судя по всему, было преотвратное. Что неудивительно: сегодня наконец-то удалось закончить дела пораньше, и, когда ему позвонили, он уже собирался окунуться в ночную жизнь города.

«Мне тоже не дали отдохнуть», — подумала Каору Уцуми. В её планах на вечер значился просмотр фильма на DVD под бокал-другой вина.

— Ничего не поделаешь. Тут не просто поджог, а подозрение на убийство.

— Да знаю я! Поэтому дело не оставили в ведении местной полиции, а прислали сотрудников из главного управления. Всё правильно. Только почему именно нас? То есть почему тебя — понятно. Новичкам всегда подсовывают проигрышный билет. Но я-то здесь при чём?!

«А поставьте себя на моё место: отправляют на задание на ночь глядя, заставляют вести машину и, ко всему прочему, обращаются как с зелёным новичком», — хотела сказать Каору, но сдержалась.

— Побоялись, что новичок один не справится.

— Кто побоялся? Шеф Мамия? Ну да, кто же ещё. Его превосходительство желает заранее выслушать наш доклад, чтобы завтра утром не спешить на работу! Просто зло берёт. Думал, уж сегодня-то смогу спокойно выпить, так ведь нет! — Кусанаги вытянулся в кресле. — Ну и? Как поняли, что это поджог?

— В сгоревшем доме найден труп.

— Люди гибнут и при случайных пожарах.

— Не в нашем случае. Жертва скончалась от колотой раны. Пожар потушили быстро, и повреждений от огня на теле довольно мало.

— Даже так? Тогда, как ни посмотри, это убийство.

Каору заметила, что Кусанаги понуро свесил голову.

— Вот зараза! Если штаб расследования развернут в этом захолустье, мы же тут застрянем. А здесь и кафешек не видать.

Насчёт захолустья он оказался прав. Чем дальше, тем темнее становилась дорога. Ехать при свете фар стало небезопасно, и Каору включила противотуманные огни.

Вскоре впереди показался необычайно ярко освещённый участок земли. Свет давали стоявшие там многочисленные пожарные машины.

Привычной толпы зевак, вечно сбегающихся поглазеть на пожар, тут не было. Не поймёшь, то ли из-за позднего времени, то ли потому, что здесь вообще мало кто живёт.

Перед ними высился особняк, не обнесённый, однако, никаким забором. С левой стороны собрались люди. Пожарные и полицейские обкладывали территорию виниловой плёнкой и натягивали заградительную ленту.

Ко вновь прибывшим поспешил невысокий мужчина. Когда Кусанаги представился, тот немного подобрался. Назвал себя:

— Коидо, следственная группа.

— Погибший один? — осведомился Кусанаги.

— Так точно. Тело увезли в управление. Вскрытие, полагаю, проведут завтра.