Книга Трон Знания. Книга 3 - Такаббир Эль Кебади

Малика сняла капюшон, встряхнула волосами:

— Нас теперь не кучка несчастных и отвергнутых. Нас миллионы! И нас никому не сломать! Это наша земля. Это наше море и наше небо. Хватит работать на Краеугольные Земли! Хватит! Мы будем работать на Грасс-Дэмор! Мы будем работать так, как умеют работать только грасситы! Мы сделаем всё, чтобы над нами снова засияло солнце. Наша страна возродится! Её поднимем мы! Потому что в груди каждого из нас бьётся сердце Грасс-Дэмора!

Малика вскинула кулак над головой.

— Грасс-Дэмор! Грасс-Дэмор! — скандировала она, и её кулак двигался в такт ударам сердца.

Над головами рабочих взметнулись тысячи кулаков.

— Грасс-Дэмор! — заревела толпа. — Грасс-Дэмор!

Мощный голос Малики перекрыл рёв:

— Заберём то, что принадлежит нам! Покажем миру, на что способны грасситы! Мы больше не боимся. Пусть боятся нас! Вперёд! И ни шагу назад! Вперёд! Грасс-Дэмор! Вперёд!

И понеслось: «С дороги!» — «Ломай ворота!» — «Круши забор!» Полетели камни, затрещали доски, заскрежетал металл, раздался звон стекла. Адэр нажал на клаксон, замигал фарами. Из передней машины выскочили стражи.

Адэр высунулся из окна:

— Вытаскивайте её! Живо! — Постукивая кулаком рулю и наблюдая за оголтелой толпой, шептал: — Раскроет уста моруна. Откроются двери, рухнут стены. Рухнут стены… Откроются двери…

Люди карабкались на забор, раскачивали ворота. Откуда-то появился флаг Грасс-Дэмора. Толпа заревела с новой силой и вдруг резко подалась вперёд — рабочие прорвались на территорию завода.

Через несколько минут, которые показались Адэру вечностью, Малика села в машину. Парень взвизгнул как поросёнок, втиснулся между передними креслами и лизнул её в щёку.

Адэр дал ей полотенце:

— Браво!

Малика вытерла лицо, проговорила, стуча зубами:

— Вы неизбежное зло, с чьей орбиты я никак не могу сойти.

Её дерзость ещё сильнее разбередила сердце. Не надо было бросать замок. Не надо было уезжать без неё в Лайдару. Разлука сыграла с ним плохую шутку.

Адэр утопил подлокотник в нише между креслами:

— Иди ко мне, я согрею.

— Я не замёрзла. Это нервы.

— Иди, — сказал Адэр и положил руку ей на плечо.

— Не надо меня трогать.

— Почему?

— Мне неприятно.

Адэр окинул взглядом опустевшую площадь, разваленную баррикаду. Посмотрел на искорёженные ворота и флаг Грасс-Дэмора над проходной:

— За что ты ненавидишь… — С языка чуть не сорвалось «меня». — …Тезар?

— За то, что он есть.

Адэр глядел на сверкающие капельки в чёрных волосах, на влажные ресницы и подрагивающие губы.

— Чего мы ждём? — тихо спросила Малика.

— Думаю, куда ехать.

— Вы можете ехать куда угодно, а мне надо в замок.

— Едем в Ларжетай.

— Я не поеду.

— Тайный советник должен быть рядом с правителем.

— У тайного советника есть более важные дела. — Малика выбралась из автомобиля и побежала к машине охраны.

Часть 04

***

До нового года оставалось меньше двух недель. Адэр не выходил из ратуши и редко покидал кабинет, позаимствованный у старосты Ларжетая. Высший свет Краеугольных Земель готовился к балам и увеселениям — Адэр готовился к самому тяжёлому периоду в жизни.

По стране прокатилась волна сокращения штата государственных служащих. Ещё миллион безработных. «Мир без насилия» продолжал сваливать на границе ящики, мешки, коробки. Где-то голую землю сковало морозом, где-то ещё хлестали ливни, и на доставку груза хотя бы до ближайших складов были брошены все силы.

Из семнадцати отвергнутых стран только две подписали договоры на поставку продовольствия. Две крошечные страны — как насмешка над державой, в которой численность населения в десятки раз больше. Мир готовился к праздничному застолью — в Грасс-Дэморе была введена карточная система на продукты питания.

Юстина, Кольхааса и Лаела вызвали в международный суд. Хозяева конфискованных предприятий решили не тянуть с исками. Анатан вместе с работниками приисков откачивал воду из шахт и котлованов. Фабрики и заводы работали вполсилы. Лишь каменоломни гремели в полную мощь, и вокруг искупительных поселений росли горы никому не нужного щебня.

Мир уверенно шёл в светлое будущее — Грасс-Дэмор семимильными шагами приближался к преисподней.

В актовом зале ратуши собрались две сотни человек. Раньше они не встречались и теперь знакомились, хвастались успехами, обменивались адресами и номерами телефонов, но упорно молчали о том, что видели по дороге в столицу нищей страны.

— Правитель Грасс-Дэмора Адэр Карро, — прозвучал от порога голос.

Люди встали. Караул открыл двери. Чёрный зверь в кожаном ошейнике с золотыми вставками пробежал между рядами, запрыгнул на сцену и, сверкнув красными глазами, замер возле кресла. Публика настолько была ошеломлена видом мощной собаки, что не сразу заметила вошедшего в зал правителя. Люди не знали друг друга, но все до одного знали сына Великого Могана и теперь рассматривали его с профессиональной жадностью. Изменился… Сильно изменился. И дело не в раздавшихся плечах, не в решительной походке и не в тёмно-синем костюме военного покроя. Взгляд — ранее пренебрежительно-насмешливый — стал жёстким. Брови — в прошлом надменно приподнятые — изогнуты строгой дугой. Губы — когда-то презрительно искривлённые — крепко сжаты.

Адэр взошёл на сцену, расположился в кресле и жестом разрешил всем сесть. Он даже сидел не так, как раньше. Прямая спина, руки на подлокотниках, вздёрнутый подбородок и непривычно холодный взор — так восседают на троне.

Люди торопливо вытащили из карманов ручки и раскрыли на коленях блокноты.

— Рад, что вы откликнулись на моё приглашение, — произнёс Адэр. — Наверное, вы решили, что сейчас состоится вечеринка вопросов и ответов. Вынужден вас огорчить: не будет ни вопросов, ни ответов. И знаете, почему? У ваших газет низкий рейтинг. Работа журналиста — изматывающий, каторжный труд. И зачастую этот труд не оправдывает затраченных усилий. Я даю вам возможность поднять престиж своей газеты, поправить своё материальное положение и заработать громкое имя. У вас могут возникнуть трудности, такие как потеря взаимопонимания с редактором, трения с цензором. Скажу наперёд: вы можете открыть в моей стране типографию и редакцию собственного печатного издания. Издательское дело в Грасс-Дэморе не облагается налогом. Так что ваша слава в ваших руках.

Журналисты переглянулись, вытянули шеи и превратились в слух.

— Я подписал Закон «О свободе слова». В нём есть ряд ограничений. Вы знаете, что я человек импульсивный, непредсказуемый, а потому с нарушителями Закона я буду вести разговор на своём языке. Если вы думаете, что иностранное гражданство спасёт вас от наказания… — Адэр сделал паузу. — Я человек импульсивный и непредсказуемый.