Книга Дар - Анна Владимирова

— А как можно? — копируя его интонацию, спросила она.

Он улыбнулся и наклонился к самому ее уху вновь:

— Нужно согласиться стать его невестой.

Дельфи внезапно рассмеялась.

— А если ты паршиво целуешься?

— Поверь мне, тебе понравится, — он притянул ее к себе и сложил руки у нее на талии. — Я хочу, чтобы ты стала моей… Я хочу быть твоей новой судьбой…

Дельфи изумленно подняла на него глаза и тряхнула головой.

— Кросстисс, — начала было смеяться она, потом нахмурилась, — шутки — не твое призвание. Продолжай улыбаться так, как только ты умеешь это делать! Глаз не могу оторвать!

Его губы растянулись в улыбке. Он выжидательно смотрел на нее и красноречиво молчал. И до Дельфи начало доходить…

— Ты что, не шутишь? — хрипло проговорила она.

— Шутки — не мое, ты права, — пожал он плечами.

Дельфи сдвинула брови, соображая. Кажется, она даже протрезвела.

— Ты хочешь, чтобы эта пьяная, — она подергала себя за ворот курточки, — отвергнутая своим народом малопривлекательная особа стала твоей… невестой?!

— Я не согласен ни с одним словом, но да, хочу, — не моргая глазом, ответил он.

— Кросстисс, сколько тебе зим? — спросила она.

— Восемьсот пятьдесят, — тут же ответил он.

У Дельфи подкосились ноги, и она села на землю. Он опустился рядом.

— И как часто ты… выбираешь невесту? Раз в триста зим? — прищурила она один глаз, считая в уме.

— Дельфи, — мягко сказал он, — во-первых, по нашим меркам я просто взрослый мужчина, а во-вторых, я никогда еще не был ни с кем связан подобным союзом… Я тщательно выбирал.

Дельфи недоверчиво хмыкнула. Ей казалось, что она шнурки для походной сумы и то тщательнее выбирала! Он взял ее руку в свою и расправил свою ладонь, продевая ее пальцы между своими. Девушка зачаровано за ним следила. Какими же разными были эти две ладони…

— А кто та… хм, которая лежала на твоей постели, когда мы вернулись из моря? — зачем-то спросила она.

Кросстисс еле уловимо напрягся, но на вопрос все же ответил:

— Это моя невеста, которая была выбрана для меня моими родителями.

Дельфи задумчиво шевелила своими пальцами в его руке.

— Ты тоже будешь отвергнут своим народом, если не выберешь ее? — спросила она.

— Я давно отвергнут, — равнодушно ответил он. — Я веду образ жизни, не принятый моим племенем.

Она вопросительно посмотрела на него.

— Ты многого не говоришь…

Он смотрел на нее совершенно серьезно.

— Делль, я расскажу тебе все, что захочешь знать, обещаю…

Она улыбнулась в ответ. Пока что знать ей ничего не хотелось. Она снова потянулась к его лицу. Он отстранился, вопросительно приподняв бровь.

— Если не поцелуешь, я даже не начну думать, — промурлыкала она, закрывая глаза.

Он улыбнулся, принимая вызов. Она ждала… Еще мгновение, и она почувствовала, как он приблизился к ее лицу. Сердце начало набирать скорость. Сначала он осторожно коснулся своими губами ее губ, как будто пробуя на вкус… Потом опустил ей руку на шею и очень нежно стал ее целовать… В этом поцелуе не было сильной голодной страсти, которая скорее испугала бы… В нем было обещание… Его обещание сделать все, чтобы ей не нужно было никуда больше бежать, обещание защитить от всего мира, если будет нужно. И еще просьба — остаться с ним.

Она открыла глаза и посмотрела на него, когда он отстранился. На его лице не было привычной улыбки. Он смотрел на нее как-то по особенному, по-новому… как и она на него.

— Я ничего не поняла, можно еще раз? — прошептала она, подаваясь вперед.

— Тогда ты получишь еще и первую брачную ночь в придачу, потому, что я уже не смогу остановиться, — прошептал он, сдерживая искорки улыбки в уголках губ.

Она обескураженно попыталась отодвинуться от него, но он подхватил ее на руки и понес к лагерю.

— Я разучусь ходить, — проворчала она.

— Мой хвост на сегодня исчерпал запас прочности, — усмехнулся он. — Так будет быстрее. Скоро пойдет дождь.

Она прислушалась, но приближения стихии не заметила.

— Мне можно подумать над твоим предложением? — спросила она, переводя на него взгляд.

— Подумай, — Дельфи не видела выражения его лица в темноте в этот момент.

В лагере уже было тихо, кое-где в палатках горел свет, кто-то еще сидел у костров. Их палатка находилась на окраине лагеря, поэтому они в нее проникли, избежав постороннего внимания. Сразу же пошел обещанный нагом дождь, потушив все ночные беседы. Кросстисс уложил ее на одеяло и отвернулся в ожидании, когда она разденется. Потом улегся рядом. Она придвинулась к нему осторожно, и он ее обнял. Вместе они слушали, как по палатке барабанят капли.

— Кросстисс… мне очень хочется сказать тебе «да»…

— А я уже настроился на сотню зим ожидания, — ухмыльнулся он над ее макушкой.

Тогда она отстранилась и повернулась к нему.

— Зачем я тебе? — серьезно спросила она. Он на секунду прикрыл глаза, потом посмотрел на нее. Жидкий огонь в его радужках, казалось, вот- вот выплеснется через край…

— Я очень долго тебя ждал, — серьезно ответил он, не спуская с нее глаз.

— Почему я? — настороженно прищурилась она.

Он задумался на какое-то мгновение.

— Рядом с тобой я перестал просто отбрасывать тень… Я сам стал солнцем, Делль, — наконец ответил он. — У моего народа такой дар считается самым дорогим.

Она молчала, зачарованно слушая его. Суть его слов, таких простых, казалась просто непостижимой…

— Внутри должно быть солнце, — он провел пальцем по ее животу, — когда оно рождается, ты это чувствуешь. И не сомневаешься.

Она чувствовала, что от его прикосновения к животу действительно что-то внутри рождается, но совершенно не была уверена, что это солнце. Пряча стремительно краснеющее лицо в одеяло, она смущенно закусила губы.

— Сопротивляешься, правда, иногда… некоторое время, — покачал он головой и задумался, словно что-то вспоминая.

Она придвинулась к нему и уложила голову ему на грудь. Его сердце снова билось рядом. Она прикрыла глаза и вслушалась в его биение. Спокойно… ровно… Это была самая приятная музыка, которую она когда-либо слышала… И было странное ощущение, что она ее уже где-то слышала и любила больше всего на свете.

— Хорошо, я скажу тебе «да»… Я согласна.

Он прижал ее к себе сильнее и уткнулся лицом в ее волосы.

— Спасибо, — прошептал он.

А Дельфи вдруг почувствовала, что весь мир перевернулся вокруг нее. Появился потерянный смысл существования, как будто сошлись разбросанные куски головоломки. Она сказала ему «да»…