Книга «Сатурн» под прицелом Смерша - Анатолий Терещенко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В его сумеречном сознании почему-то виделось, что именно он, и только он вместе с Гитлером будет принимать участие в параде победы по случаю взятия Москвы, а потом ее затоплении вместе с людьми…
Но реалии были иными. Поставки нужных резервов тормозились, во-первых, удаленностью тыла от передовых рубежей фронта, а во-вторых, партизанскими набегами на железнодорожные магистрали. В рельсовой войне уходили под откосы поезда с боевой техникой, боеприпасами, топливом и личным составом.
Командующий 2-й танковой армией генерал-полковник Гудериан вспоминал:
«В ночь с 6 на 7 октября выпал первый снег. Он быстро растаял, но дороги превратились в сплошное месиво, и наши танки двигались по ним с черепашьей скоростью, причем очень быстро изнашивалась материальная часть. Мы повторно обратились с просьбой о доставке зимнего обмундирования, но нам ответили, что оно будет получено своевременно и ничего об этом излишне напоминать. После этого я неоднократно напоминал о необходимости прислать зимнее обмундирование, но в этом году оно так и не было мне доставлено… Потери русских были значительно меньше наших потерь… Приводил в смущение тот факт, что последние бои подействовали на наших лучших офицеров. Но зато в главном командовании сухопутных войск и в штабе группы армий («Центр». — Прим. авт.) царило приподнятое настроение!»
В конце ноября 1941 года фашистский генерал уже почти кричал во всю глотку: «Здесь паника… войска «дошли до ручки».
Во время посещения в Грязново частей своего 43-го армейского корпуса Гудериан заехал на командный пункт 31-й танковой дивизии. Перед ним раскрылась жуткая картина. У многочисленных костров грелось его озябшее воинство. К одному из дымящихся очагов, в котором медленно поддавались огню отсыревшие ветки, он спешно подошел. Ему представился командир 11-й роты 3-го егерского батальона 17-го пехотного полка. Кстати, генерал в далекие 1920–1922 годы командовал этой ротой. Так что посетил молодую поросль земляков-сослуживцев. Цель у Гудериана была одна — выяснить обладают ли войска достаточной наступательной силой для предстоящей задачи. Офицеры откровенно изложили все свои заботы, однако на вопрос о наступательных способностях все же ответили, сказав: «Еще один раз мы как-нибудь выбьем противника из его позиций».
Ему бросилась в глаза картина, как пожилой солдат окоченелой и дрожащей ладонью пытался высечь искру зажигалки, чтобы прикурить папиросу. Одеревенелые пальцы никак не могли завершить эту манипуляцию — они не слушались его команды. Его почерневшее лицо, изрезанное густой сетью морщин, напоминало бороздки от граблей на грядке перед посадкой овощей. Ему дал прикурить сосед, вытянув горящую веточку из костра…
Командующий танковой группой поблагодарил солдат и офицеров за такой подход к архиважному делу. После объезда войск у Гейнца Гудериана в тайниках подсознания стало накапливаться что-то противоречивое, что-то тасовалось, выстраивалось в определенный порядок, и ему казалось, что все идет правильно, как и должно идти.
Но через несколько недель на душевном небосводе вдруг вспыхнула молния и распался четкий порядок запланированных действий, как будто не было никогда этого порядка. И мысли, и действия оказались на испытаниях серьезных событийных развилок…
* * *
Несколько дней спустя находившиеся у самой Москвы соединения группы армий «Центр» предприняли при тридцатиградусных морозах последнюю попытку протаранить советскую линию обороны. Несколько германских частей прорвались к пригородам столицы и в полевые бинокли с хваленной цейсовской оптикой рассматривали башни Кремля, и даже то, что творилось на окраинных улицах столицы. И тут наступление захлебнулось…
И совершенно неожиданно, как писал Иоахим К. Фест в трехтомнике о Гитлере, началось советское контрнаступление силами прибывших отборных сибирских дивизий, которые отбросили от города немецкие войска с большими потерями. На протяжении нескольких дней фронт, казалось, колебался и разрушался в русском снегу. Все призывы избежать катастрофы путем тактического отходного маневра Гитлер непоколебимо отвергал.
Он боялся потери оружия и снаряжения, боялся необозримых психологических последствий, которые неминуемо повлекли бы за собой разрушение нимба его личной непобедимости. Короче говоря, боялся той картины разгромленного Наполеона, что так часто ранее была предметом его презрения.
5-6 декабря 1941 года советские войска перешли в контрнаступление. Его последовательно начали 5 декабря войска Калининского фронта, 6 декабря — Западного и Юго-Западного, а с 24 декабря — Брянского фронтов.
16 декабря Гитлер приказом потребовал от каждого солдата «фанатичного сопротивления» на каждой позиции, «невзирая на прорыв противника с фланга и тыла».
Когда Гудериан высказал мнение о бессмысленных жертвах, которые вызовет этот приказ, Гитлер ответил:
«Не думает ли генерал, что гренадеры Фридриха Великого умирали с охотой? Вы стоите слишком близко к событиям, вы чересчур сочувствуете солдатам, Вам следовало бы быть с ними на дистанции…»
Это и есть нацистская забота фюрера о простом солдате.
После беседы с Гудерианом Гитлер пришел к выводу, что фельдмаршал фон Бок потерял требовательность не только к солдатам, но и к генералам, стал мягкотелым.
17 декабря 1941 года фельдмаршал Федор фон Бок получил из Берлина шифровку. В ней говорилось, что он освобожден от должности по состоянию здоровья с зачислением в резерв фюрера. Но больше он Гитлеру так и не потребовался, хотя авторитет Бока среди немцев был необычайно высок.
18 декабря он был заменен фельдмаршалом Гюнтером фон Клюге.
Жизнь же Федора фон Бока закончилась трагически.
В 1945 году, когда части Красной армии уже находились на подступах к Берлину, Бок получил от Манштейна телеграмму, в которой говорилось, что гросс-адмирал Карл Дениц занят в Гамбурге формированием нового правительства, чуть ли не Четвертого рейха. Бок тотчас же выехал из Берлина. Возможно, он надеялся получить какой-то высокий пост в новой военной иерархии.
4 мая, когда Гитлер был уже мертв и до окончания войны оставалось менее недели, машина Бока попала на Кильском шоссе под обстрел британского бомбардировщика. Бок, жена и дочь погибли. Их нашли английские солдаты. Считается, что 64-летний Бок стал единственным из фельдмаршалов, кто погиб от вражеской пули.
Мужество делает ничтожным удары судьбы…
После окончания Калинковичского военного пехотного училища в 1941 году с началом войны старший лейтенант А. И. Козлов, не командуя взводом, был сразу назначен командиром стрелкового батальона 21-го полка 7-й Московской стрелковой дивизии народного ополчения Бауманского района. Она была сформирована в школе № 353 по адресу Бауманская улица, дом 40. Командиром соединения, состоящего из трех стрелковых полков (19, 20 и 21-го) военное руководство назначило комбрига Заикина Ивана Васильевича.
