Книга Плоть и кости - Джонатан Мэйберри

Чонг покачал головой:

— Я не слышал. Просто отключился. — А затем, сам того не осознавая, сказал немного резковато: — Может, тебе это все показалось. Сам понимаешь, стресс и все такое.

Бенни уставился вдаль и некоторое время не видел ничего, кроме плотных теней, мелькавших перед его внутренним взором.

— Да, — произнес он едва слышно, — звучит безумно, да?

Никс прижала к себе Еву и поцеловала в макушку. А затем дала ей попить воды из фляги. Наконец она взглянула на Бенни и едва заметно кивнула ему.

Бенни и Чонг приблизились к ней, но устроились чуть в стороне, заметив быстрый предупреждающий взгляд Никс. Скрестив ноги, Бенни уселся рядом с Чонгом, и Ева застенчиво взглянула на них из надежных объятий Никс.

— Ева?.. — ласково начала Никс.

— Ммм? — тонким голоском откликнулась Ева.

— Ты живешь неподалеку?

Ева шмыгнула носом, покачав головой.

— Они гнались за нами и… нам пришлось убежать.

«Упс», — подумал Бенни.

— А с кем ты убежала? — спросила Никс. Спрашивать, от кого они спасались, не было нужды.

— Маме, папе, Бу-Бу и мне пришлось убежать, потому что пришли ангелы и подожгли деревья, а затем серые люди проломили забор и съели всех коров и овец и попытались съесть… — Внезапно она умолкла и огляделась, ее глаза снова наполнились слезами. — Где моя мама?

— Тише, тише, все хорошо, — успокаивала ее Никс, — мы найдем маму.

Бенни поражался терпению Никс. Он тоже сочувствовал Еве, но с трудом выносил слезы, рыдания и панику девочки. Ему самому хотелось завопить, убежать или что-нибудь сломать. Что-нибудь неживое. Да что угодно. Дерево, каменную стену. Он крепко сжал кулаки, и все тело напряглось в ожидании новой волны рыданий.

— Милая, — сказала Никс Еве, — где ты в последний раз видела маму?

Ева насупилась, вспоминая. Она взглянула поверх плеча Никс на склон холма, возвышавшийся над неровным, зазубренным краем расщелины, а затем обернулась и огляделась по сторонам.

— Я играла у ручья, — сказала она. — Мама стирала. А Бу-Бу готовила завтрак и…

Бенни кивнул. Он наклонился и спросил:

— Ева… у твоей мамы темные волосы?

Ева уставилась на него, моргая, словно удивленная черепаха.

— Нет. У мамы золотистые волосы. — Она произнесла это с таким видом, словно все на свете об этом знали.

Чонг склонился к нему и прошептал:

— Почему ты спросил?

Бенни пожал плечами:

— Да просто так. Мне показалось, я видел в лесу женщину как раз перед тем, как зомби погнались за мной.

— Она была?.. — начал было Чонг, но умолк на полуслове.

— Я тоже так подумал, — ответил Бенни, — но зомби не обращали на нее внимания.

— Кадаверин? — предположил Чонг.

— Возможно. Не знаю, все произошло слишком быстро.

Чонг печально кивнул. Они оба хорошо помнили предостережения Тома насчет незнакомцев.

«Недавно восставшему зомби требуется время, чтобы разложиться, потому они могут казаться вам живыми до тех пор, пока вас не укусят».

— А где был ваш лагерь? — спросила Никс девочку.

— Не знаю. Когда серые люди попытались схватить меня, я побежала, не оглядываясь. Мы должны найти маму, папу и Бу-Бу.

— Кто такая Бу-Бу?

— Девушка, — ответила Ева с таким видом, словно это был очевидный факт. — Она привела нас в новый дом, где нас не нашли бы серые люди и ангелы.

Лайла резко встала.

— Я их найду, — сказала она и, отойдя в сторону, принялась готовить свое охотничье снаряжение.

— А куда собирается леди с копьем? — спросила Ева.

— Она очень хорошая охотница, — ответила Никс. — И она отыщет твою маму и остальных.

— А серые люди? — в ужасе спросила Ева. — Они схватят ее!

Никс улыбнулась:

— Нет, милая. Серые люди не схватят Лайлу. Она умная и очень сильная и упокоила многих из них.

— Упокоила?

— Усыпила их.

— Они притворились, что спят, или уснули навсегда?

— Гм… уснули навсегда, — заверила ее Никс.

Чонг снова наклонился к Бенни.

— Это поразительно, — тихо сказал он. — Если где-то здесь есть другие поселения, то они наверняка похожи на острова или заморские страны вроде тех, что появились в те времена, когда мир существовал на картах. Абсолютно изолированные мирки со своей собственной манерой речи и выражениями, всеми этими штуками вроде сленга и жаргона, который мы использовали с Первой ночи, все это у них наверняка звучит по-другому.

— Но… странствующие монахи путешествуют повсюду, не так ли?

Чонг пожал плечами:

— Да. Как ирландские монахи в Средние века, а через пару веков — иезуиты. И шаолиньские монахи в Китае. Они все путешествовали, вели записи, распространяли информацию и проводили параллели между тем, что узнали. Именно этим и занимаются странствующие монахи.

— Хотя странствующие монахи не распространяют свою религию.

— Не каждый монах или пастор — евангелист, Бенни. Многие были учеными и историками. И хотя в это трудно поверить, в одном ты прав. Если мы найдем людей, которые используют тот же сленг, на котором говорили в период после Первой ночи, то это наверняка произошло благодаря монахам.

— Черт возьми, Энциклопедия Чонг. Спасибо, что подбросил мне косточку.

— Это очень маленькая косточка. Смотри не подавись.

Бенни ткнул его локтем под ребра, но очень осторожно. Ему не хотелось напугать девочку.

12

Ева наконец заснула. Никс отогнала всех подальше, чтобы не потревожить малышку. Бенни подошел к краю расщелины, чтобы взглянуть на зомби, столпившихся на дне.

Чонг наблюдал, как Лайла, сидя на бревне, затачивает свое копье, собираясь отправиться на поиски родителей Евы. Не желая снова получить нагоняй, он прислонился к стройному стволу сосны, закрыл глаза и принялся медленно бродить по библиотеке своего разума. Именно так он это себе представлял. Библиотека с полками, забитыми книгами и ящичками с картотекой, где были аккуратно разложены его мысли, воспоминания и опыт.

Единственный раздел этой картотеки не мог похвастаться идеальным порядком и назывался он «ЛАЙЛА».

Этот отсек неловко накренился набок, на его потрепанных боках виднелись вмятины, и ни один из ящичков как следует не открывался.

Лайла стала ураганом, который ворвался в жизнь Чонга, и он растворился в его спокойном взгляде, благоговея перед его силой и красотой, но не был уверен, что понимает его. Чонг не сомневался в том, что состарится, так и не поняв ее до конца.