Книга Сицилийский ревнивец - Жаклин Бэрд

В сознании Софи не укладывалось, как отец мог допустить жену так близко до своего бизнеса. С его-то предубеждением относительно женских умственных способностей! Поверженная всем услышанным в уныние, она как сомнамбула побрела к обеденному столу, во главе которого восседал виновник ее злоключений.

Она остановила на нем отсутствующий взгляд. Яркий солнечный свет, струящийся сквозь окна, чуть высвечивал черноту его аккуратно подстриженных волос. Ничего в его лице не напоминало о былом Максе. Не было того очаровательного беспечного взгляда и игривой усмешки, которые свели ее с ума семь лет назад. Он стал пресным, жестким и холодным. И глядя на него, трудно было понять природу ее смешанного чувства к этому, в сущности, неприятному, отталкивающему человеку.

— Удалось побеседовать с отцом?

— Да. — Она приблизилась к тому месту за обеденным столом, справа от Макса, где стоял второй обеденный набор. — Как это ни прискорбно, но ты оказался совершенно прав.

Макс предупредительно помог ей занять место за столом. Она открыто рассмеялась тому, что он лицемерно изображает из себя джентльмена, при этом склоняя ее к проституции. Ничего не сказав, она приняла его неуместные ухаживания.

— Привычка — вторая натура, — ответил он на ее смех. — Благодарю, Диего, — обратился он к слуге, взяв у того из рук бутылку шампанского, Собственноручно откупорив ее и разлив по бокалам, он предложил один Софи. — Первый тост — за встречу старых друзей и возобновление тесных отношений, — постарался произнести он как можно более зловещим тоном.

— Не считаю это подходящим поводом для тоста, — тихо ответила девушка и поставила бокал на стол.

— Твое присутствие за этим столом говорит об обратном. Теперь ты знаешь обо всем из первых уст и можешь покинуть эти стены в любой момент. Никто тебя неволить не станет, — равнодушно произнес он, уткнувшись глазами в тарелку.

— Отец выставит фамильный дом на торги. Если его не будут торопить, он сможет покрыть все долги. Просто дай ему время, — достаточно резко отозвалась Софи.

— Проблема в том, что у него нет времени. Я убедился в этом нынешним утром, — пресек дискуссию Макс.

— Каким образом? — Софи охватило полное отчаяние.

— Начало дня выдалось чрезвычайно плодотворным. Я успел уладить очень много важных дел. В том числе я сделал так, чтобы другие кредиторы больше не беспокоили твою семью. Теперь я единственный человек, имеющий финансовые претензии к мистеру Резерфорду. Ты довольна?

— Ты выкупил его долги?

— Совершенно верно.

— Ты — грязная свинья! — раскатисто обрушилась на него Софи. — И ты хочешь, чтобы я ублажала тебя в постели в счет отцовских обязательств. Ты так уверен, что я на это пойду?

— Звучит недурно! Это предложение? — с откровенной издевкой принялся паясничать Макс. — Это ведь именно то, что связывает тебя и Эйба Асамова. Когда у мужчины есть деньги, а у женщины красота, они всегда смогут договориться, не так ли? Выпей, помогает! — завершил он свою тираду, вновь сунув ей под нос бокал игристого зелья.

Софи почувствовала, что от злости и отчаяния густая краска заливает ее лицо. Она за многие годы так и не научилась справляться с этой особенностью своего организма. Кровь шумела в ее ушах, полностью заглушая окружающие звуки. Она схватила бокал у самого основания, но не смогла избежать нежелательного прикосновения, от которого ее всю передернуло.

— Я не думаю, что нам обязательно надо воевать с тобой, — равнодушным усталым голосом прошептала Софи. — Все разногласия можно уладить в конструктивном диалоге.

— Само благоразумие! — доброжелательно констатировал ее оппонент. — Только сомневаюсь, что, следуя этому принципу, ты сможешь до понедельника возместить все отцовские долги.

Спор зашел в тупик. Прошла минута, прежде чем хозяин дома четко произнес сумму долгов. Она превышала миллион фунтов стерлингов. Даже для человека, владеющего сказочным венецианским палаццо, это была привлекательная сумма. Софи мысленно попрощалась с родовым поместьем в графстве Суррей, где она выросла и которое стало родным для ее маленького брата. Странное дело, она почему-то не злилась на отца, доведшего дело до такого плачевного финала и невольно ввергнувшего ее в эту абсурдную ситуацию. Нет, она ненавидела Макса, смаковавшего их беду и с наслаждением играющего на ее болевых точках. Волнение на ее лице сменилось холодом презрения.

— Я приму твое молчание как отказ, — проговорил Макс. — Мои условия таковы: ты будешь залогом обязательств Найджела Резерфорда до тех пор, пока он не заплатит по счетам либо пока мне не наскучит эта история.

— Но… Не может быть.

Софи поняла, что для миллионера Макса Куинтано доводы разума и совести бездействуют. В мире, в котором он живет, царят самолюбие, сладострастие и блажь. Но она не умела говорить на языке его понятий и потому сникла. Софи видела перед собой любимый дом детства, окруженный раздольными угодьями, и прикидывала, в какой срок удастся его продать. Благо, модернизированный причудами мачехи, он будет оценен дороже аналогичных владений.

Она сочла, что сможет терпеть посягательства бывшего возлюбленного один или два, максимум три месяца, в течение которых отец справится с проблемой. Разве не это же самое делают миллионы женщин во избежание меньших неприятностей, порой и без особых на то причин?

Кроме того, это станет хорошим лекарством, наверняка такое оскорбительное отношение поможет ей вырвать с корнем влечение к этому чудовищу, которое не ослабело за семь лет, и освободить наконец место для любви с другим, гораздо более достойным человеком. Она почти убедила себя в том, что не имеет выбора.

— Мне кажется, мы договорились, — уверенным тоном подытожил Макс и постарался ничем не выказать своего неописуемого удивления, когда увидел, что Софи обреченно склонила голову в знак согласия.

В дверях появился Диего с серебряным под носом, наполненным едой. Он разложил по тарелкам необычайно аппетитное и ароматное грибное ризотто, однако есть Софи не хотелось, и она боролась с подкатывающей дурнотой. Поэтому наотрез отказалась от телячьей отбивной, в то время как Макс с очевидным удовольствием отведал каждое из принесенных кушаний, сопровождая еду комментариями настоящего гурмана. Софи почти не слушала его, пребывая в угнетенном состоянии.

— Еще вина? Или, может быть, ты хочешь кофе? — Макс выждал паузу. — И тогда мы сможем приступить к реализации нашего соглашения.

Софи посмотрела на полупустой бокал и поняла, что и выпитой половины оказалось многовато для пустого желудка. Теперь ей представлялось невероятным, что она могла пойти на эту постыдную сделку.

— Не стоит! Спасибо.

— Нет. Я должен это сказать. Софи, ты очень удивила меня! — Макс развалился на стуле и принялся разглядывать ее шаловливым взглядом. — Ну не думал я, что ты так скоро согласишься. Даже не понимаю, хорошо это или плохо.

Она напряглась, ей захотелось отвесить ему звонкую пощечину, но она знала, что в свете их «соглашения» это будет самым глупым поступком. Зная, что хуже уже не будет, Софи решила пойти ва-банк.