Книга Ольга. Наследие богов - Александра Гром

— Угу. Ну, теперь ты морально готова. И что нас ждёт?

— Да! Теперь я готова на все сто, и приглашаю тебя в музей! — торжественно заявляет она.

Я давлюсь воздухом.

— Ку-куда ты меня приглашаешь?

По мне, пребывание Милы в музее столь же уместно, как… я даже вариантов подобрать не могу!

— И что это за вопрос с намёком? — девушка пытается говорить сурово, но я ей не верю!

— Нормальный вопрос. Можно сказать без намёка. Мне просто сложно представить какую выставку ты меня потащишь. Предупреждаю, если это шедевры ярых феминисток в защиту себя и своего движения или что-то в этом роде, то на меня можешь не рассчитывать!

— Успокойся! — фыркает Мила. — Мне от знакомой достались два приглашения на открытие какой-то экспозиции, посвящённой археологическим находкам. В общем, кто-то что-то раскопал, и теперь жаждет предъявить это миру.

— Здорово, — комментирую сухим тоном. — И ты хочешь развеяться на этом мероприятии?

Мила хихикает.

— По-моему, это будет забавно. Типа новый опыт, и всё такое.

— Угу, — отвечаю кратко.

— Слушай! Ты вообще художник или как? Что я тебя уговариваю? Это ты должна меня таскать по таким местам и восторгаться экспонатами, прививая мне культуру и вкус.

— Несколько поправок! Во-первых, я — дизайнер. Во-вторых, всегда трезво оцениваю свои силы и не берусь за нереальные проекты.

На несколько секунд в разговоре повисает пауза, а после неё следует взрыв хохота.

— Я шутку оценила, — всхлипывает Мила, — и в наказание заеду за тобой в шесть. Сегодня вечером мы вместе будем восхищаться прекрасным!

На этом подруга разрывает связь. Смотрю на темнеющий монитор. Отлично! Я хотела сегодня наведаться в клуб, но после общения с «прекрасным» и с Милой, врубившей режим гиперактивности, к девяти часам единственным моим желанием будет добраться до кровати!

* * *

— А тут ничего так! — заявляет Мила спустя пять минут после прихода в музей. — И экспонаты прикольные.

— Угу, прикольные, — делаю глоток из фужера и морщусь. Нет, шампанское выше всяких похвал, а вот безделушки, выставленные на всеобщее обозрение под бронированным стеклом, вызывают большие сомнения.

— Ну что тебе не нравится? — удивляется подруга. — Металл — платина, камни аметисты. Чего тебе еще для счастья не хватает?

Конечно-конечно! Я мысленно закатываю глаза. Если есть фиолетовый цвет, все почему-то думают, что я буду вопить от восторга! «Ага» два раза!

— Напомни-ка фамилию человека, который организовал выставку? — заменяю возмущения вопросом.

— Некий господин Ульф, — следует молниеносный ответ. Что удивительно, Мила даже в свежее купленную программку не посмотрела. Даже на обложечку взгляд не бросила.

— Чем же тебе так имя приглянулось, что ты его запомнила? — забывшись от удивления, делаю очередной глоток. Эх, а хотела растянуть бокал на весь вечер!

— Ну-у-у… — тянет подружка, — просто фамилия такая звучная! Ассоциации разные! — она машет рукой перед своим лицом, обозначая неопределённость логической цепочки или же создавая ветерок, что бы остудить заалевшие щёки. — Викинги там…

— А-а-ах, викинги! — подхватываю я. Теперь-то ясно с чего Мила подхватилась с места, наплевав на депрессию, и понеслась в музей! — Ты бы хоть в интернете погуглила, как этот мужик выглядит. Может, он окажется не высоченным широкоплечим красавцем со светлыми волосами, суровым ликом и жарким взором, а сутулым сморчком, ростом полтора метра в прыжке, растерявшим остатки шевелюры лет тридцать назад!

С удовольствием наблюдаю, как вытягивается личико Милы. Удовольствие не лишено злорадства, но на то и существует крепкая женская дружба!

— Что ты за человек такой! — по-простому пыхтит подруженька, пытаясь при этом сложить губки бантиком.

— Здравомыслящий?

Чем не вариант? Но Милу он не устраивает категорически.

— Вредная! — рявкает она, и образ глупышки разлетается вдребезги. Я прямо-таки чувствую запах палёного пера, а воображение пририсовывает девушке парочку остреньких рожек стервочки-чертёнка, каковой она на самом деле и является. — Так чем тебе не угодили побрякушки? По-моему, очень даже стильно!

— Угу, — вновь прикладываюсь к фужеру. — На новодел похоже, а в программке твоей заявлено, что датируются они каким-то там веком.

— И что с того? — Мила округляет глаза и убивает меня фразой: — Ты же дизайнер, должна разбираться во всяких стилях ископаемых! Не все они с финтифлюшками-завитушками или, наоборот, просты, как колесо. K примеру, жило когда-то такое племя сармитов, и, знаешь, какие у них олени были!

— Это были сарматы, — поправляю механически, всё еще находясь под воздействием глубины познаний подруги. — И видала я тех оленей.

Мила с серьёзной моськой кивает, а потом вдруг скрывает кулачком смешок.

— Ты чего?

— Да так, — она пожимает плечами, — про оленей вспомнила.

— А-а-а! — тяну со значением. — Да, по оленям ты спец!

Девушка продолжает хихикать.

— Ладно, давай по другим залам пройдёмся, — предлагаю поспешно, что бы развеять внезапный приступ веселья Милы. — Глядишь, впечатлюсь, и мнение поменяю.

— Давай! — она перестаёт смеяться, и в её глазах вместо веселья я вижу искорки азарта. Не иначе, поиски господина Ульфа возобновляются!

— Слушай, а когда это ты успела заглянуть в журналы, не относящиеся к твоей специализации? — я стараюсь отвлечь, нет, не Милу от очередного безумного прожекта, а себя от мыслей об экспонатах.

— Когда поняла, что в маленький кружок подруг затесалась девочка-дизайнер, — фыркает она. — Решила немного расширить кругозор, что бы быть в состоянии поддержать беседу, если тебе захочется пожаловаться на какие-нибудь проблемы, связанные с профессиональной деятельностью.

— Какой серьезный подход! — восхищаюсь её дотошности — в хорошем смысле этого слова.

— Точно! Правда, надолго меня не хватило, — уточняет она, будто боится, как бы я не начала задавать каверзные вопросы, проверяя знания, — однако серьёзный подход к вещам — моё кредо, я же юрист!

Киваю, вынужденная согласиться.

— Только вот, — смеётся она, — в личной жизни проверенные алгоритмы не срабатывают, но, может, зря я на них грешу! Наверное, поддаюсь чувствам и перекраиваю собственные программы и установки…

В этом месте нить рассуждений Милы постепенно ускользает от меня, и не потому что девушка переходит на неудобоваримую речь, изобилующую профессиональными терминами и понятиями из философии и психологии. Причина иная. В новом зале выставлен всего один экспонат — фиолетовый шар, светящийся мягким светом. Я ускоряю шаг. В ушах появляется странный звук, мозг долго его обрабатывает, но в конечном итоге приходит к выводу, что это цокот каблуков Милы. Постепенно я начинаю слышать её слова: