Книга Наследие Эдварда Гейна - Влада Ольховская

— Чем он орудует?

— Обычные хирургические инструменты, все — хорошего качества. Это не кустарная операционка в подвале или сарае, он работал над телами долго, тщательно, он никуда не спешил.

— Медик по образованию?

— Не факт, но очень может быть. В некоторых случаях ткани явно обрабатывали, чтобы удалять кости было проще. Он знал, что и как делать. Это тебе первый же сайт не подскажет, даже если у него нет медицинского образования, какие-то курсы он окончил — или его обучили.

Похоже, убийца, которого они ищут, неплохо обеспечен. Он мог один разделать тела, но закопать их в парке — вряд ли. Как минимум сиамские близнецы были настолько тяжелы, что не каждый человек поднял бы их. У него деньги, связи, возможности… Если он из этого городка, у них есть шанс на него выйти. Это пока было единственной зацепкой, которую видела Анна.

— Изнасилования были? — тихо спросил Леон. Чувствовалось, что тема ему неприятна, но ее нельзя было проигнорировать.

— Ни одного, если судить по тому, что мне сказали, и тому, что вижу я. Возможно, Дима найдет что-то, хотя я сильно сомневаюсь.

— Почему сомневаешься?

— Потому что такое поведение не стыкуется с сексуальным мотивом, — пояснила Анна. Смотри, что происходило… Он убивал их разными способами, но всегда быстро. Значит, боль, крики и сопротивление его не прельщают. После этого он забирал у них что-то, его основной интерес был связан с телами. Тело — это ресурс, за которым он гнался. Некрофилы так себя не ведут. Хотя… в некоторых случаях половые органы тоже отсутствуют. Поэтому я и хочу узнать, что скажет твой брат.

Они с Дмитрием Аграновским никогда не ладили, однако его мастерство Анна признавала. Если дать ему время, он определит все, что делали с этими телами. А ей как раз нужно знать все! Где их хранили, как перевозили сюда, сколько времени это все продолжалось…

И почему закончилось. Захоронения, предположительно, прекратились пять лет назад — это еще предстояло уточнить. Почему убийца остановился? Возможно, он уже мертв или остановлен кем-то? Или он нашел другой способ избавляться от жертв? В любом случае, отказываться от этого дела Анна не собиралась.

Ей это нужно было сейчас — не только как вызов, которого в ее карьере еще не было. То, что случилось с Гербертом Кроутером, до сих пор не давало ей покоя. Днем Анна еще могла отвлечься, если работа помогала. А ночью… Ночью приходили неприятные мысли.

Они с Гербертом и правда были похожи. Но его вынудили пойти дорогой одиночества, она же выбрала такой путь сама. Теперь Анна увидела, куда это приводит. Вот и что с этим делать? Ей хотелось посоветоваться с Леоном, но она просто не могла, знала, что нужных слов пока не будет.

Они осматривали тела до позднего вечера. Потом Леона отвлекли — приехал его знакомый следователь, и Анна воспользовалась этой возможностью, чтобы незаметно ускользнуть из лагеря. Обычно она так себя не вела, но сейчас иначе не получалось.

Все это будет потом — разговоры, объяснения, работа и даже решение, которое ей не хотелось принимать. Сегодня же она ни в чьем обществе не нуждалась. У нее было дело, которое требовало уединения.

Леон не должен увидеть или узнать. Это было послание для нее — и ни для кого больше.

Она вернулась в гостиницу, заперлась в своем номере. Тут было немного люксов, в тихом, ничем не примечательном городке острой потребности в них не было, но парочка достойных все же нашлась. Правда, Анну этот номер манил не столько комфортом, сколько тем, что располагался в углу здания на последнем этаже. Чем меньше у нее соседей, тем лучше.

Она не стала включать основное освещение, зажгла только небольшую лампу на прикроватной тумбочке. Ей нравился этот полумрак, он дарил ощущение, что мира просто нет, есть только она — и ее тайна, то ли подаренная, то ли навязанная ей Кроутером.

Анна достала из дорожной сумки рождественский подарок, который передал ей погибший агент, и устроилась на кровати.

Было странно вскрывать чужой подарок, странно делать то, что должен был сделать совсем другой человек. И в других обстоятельствах! Если бы судьба распорядилась иначе, упаковочную бумагу нетерпеливо разрывала бы счастливая маленькая девочка, а ее родители наблюдали бы, как она пищит от восторга, прижимая к себе долгожданный подарок. Но девочки нет, как нет и ее родителей, и у Анны было далеко не рождественское настроение. Вес подарка, совсем легкий, казался ей бесконечно тяжелым, и в какой-то момент даже захотелось отшвырнуть от себя коробку, не узнавать, просто забыть об этом. Однако она так не могла — Кроутер хотел, чтобы она знала и помнила.

Под бумагой скрывалась коробка с игрушкой — маленьким плюшевым мишкой. Обычно плюшевые игрушки не нуждаются в такой упаковке, но этот, судя по надписям, был из коллекционной серии. Их таких много было — забавных зверьков в разных нарядах. Балерина, доктор, космонавт, строитель. Все что угодно — и что ближе ребенку.

Маленькая Лесли Кроутер выбрала серебристо-белого мишку в байкерской куртке с заклепками и шипами. Утрированная брутальность образа делала пухлого зверя особенно забавным. Вот, значит, как… Малышка в папу пошла. Поэтому он и хотел порадовать ее, поэтому в последний момент сорвался в ночь, даже не зная, к чему это приведет.

Благодаря упаковке эти годы совсем не повлияли на плюшевого медвежонка. В руках Анны его мех казался особенно мягким. Она стянула перчатку с правой руки, чтобы коснуться его исчерченной шрамами кожей. Зрение непривычно затуманилось, но она быстро моргнула, и пелена исчезла, оставив после себя только жар на щеках. Она не задумывалась о том, что это значит.

Кроутер, пожалуй, хотел, чтобы она остановилась, поняла, что в жизни по-настоящему важно, и прекратила бежать наперегонки со смертью. Но Анна так не могла — только не после того, что она увидела сегодня.

Она ведь тоже была когда-то девочкой, обреченной на смерть, совсем как Лесли Кроутер. Но она осталась в живых — а значит, у нее все будет по-другому.

Глава 3. Винсент Марселло

Он не был к такому готов. Да, Леону показалось странным то, что его позвали на место преступления. Он здраво оценивал свои способности, но помнил он и о том, что власти не слишком охотно ведут сотрудничество с консультантами. Когда другого выхода нет — да, может быть. Однако здесь расследование только началось, и не было серьезных причин привлекать кого-то со стороны.

Значит, это она позвала его и Диму. Логично… Леон давно уже знал, что у Анны большие связи. То, что американцы в который раз прибегли к ее помощи, лишь укрепило ее репутацию. Понятно, почему ее послушали, когда она рекомендовала привлечь к расследованию двух экспертов!

Для Леона все это отходило на второй план. В голове крутилась одна и та же мысль: их встреча должна была пройти по-другому. Не перед посторонними взглядами, не на месте массового убийства! Чтобы они могли поговорить… А о чем? Он и сам не брался сказать.