Книга Объятия дьявола - Кэтрин Коултер

— Оставь ее, Скарджилл, она не дура.

— Да, милорд.

Касси круто развернулась:

— Камердинер лорда Энтони! Я узнала вас! Может, хотя бы вы объясните, в чем дело?

— Все в свое время, Кассандра, — резко повторил лорд. — Сначала я должен позаботиться о вашей лодке.

— Что вы имеете в виду? — едва выговорила девушка.

— Скоро поймете, — пообещал он, шагнув к ней. Касси вынудила себя не двигаться, только гордо вздернула подбородок, не желая, чтобы он увидел, как она напугана.

Он протянул руку и снял с нее широкополую соломенную шляпу. Девушка молчала, тупо наблюдая, как шляпа полетела за борт.

— Вам она больше не понадобится. Знаете, я вообще не люблю шляпы. Ваше лицо без нее скоро станет золотистым от загара.

Касси недоуменно моргнула, но прежде чем успела ответить, граф резко отвернулся.

— Дилсон, нос надежно привязан?

— Да, капитан.

Скарджилл встал возле лорда Энтони. Касси схватилась за бронзовый поручень, в немом ужасе наблюдая, как ее маленькая лодка неуклюже подскакивает на волнах, увлекаемая яхтой.

— Чуть ближе, Анджело, — приказал лорд рулевому, — но не вплотную, эти рифы опасны. Вот так.

Он кивнул Дилсону. Коротышка-матрос, словно ловкая обезьянка, спустился по трапу в ее лодку, взял топорик и несколькими сильными ударами подрубил мачту. Та покачнулась и, увлекаемая парусом, упала в воду.

— Нет!

Девушка, не задумываясь, ринулась к трапу, но рука сэра Энтони снова сомкнулась у нее на запястье. Она в бешенстве обернулась и принялась колотить кулачками по мускулистой груди. Но граф без труда схватил обе ее руки одной своей.

— Мне очень жаль, Кассандра. Я знаю, как вы любили свою лодку, но это необходимо сделать.

Он заслонил глаза свободной рукой, прикинул расстояние до острых рифов у берега и неожиданно скомандовал:

— Обрезать канат, Дилсон!

Дилсон ударил топориком по затянутому вокруг носа канату. Матрос в мгновение ока вскарабкался на яхту и ногой оттолкнул суденышко.

— Пожалуйста, не надо, — прошептала девушка со слезами на глазах. — Ее разобьет о камни приливом!

— Да, но вы этого не увидите.

Он обернулся к рулевому:

— Ложись на курс, Анджело. Пойдем, Кассандра.

Глава 7

Касси шагала рядом с графом по палубе, почти не слыша тихого гула голосов команды, едва различимого за хлопаньем парусов. Энтони остановил ее перед закрытой дверью.

— После вас, Кассандра, — вежливо поклонился он, распахивая дверь и отступая.

Касси вошла в полутемную каюту и сразу ощутила пряный запах лимонного воска, смешанный с ароматами сандалового дерева. Девушка тупо отметила, что каюта отделана панелями красного дерева и элегантно обставлена. Да, подходящее жилище для капитана и к тому же графа. Раздался скрежет поворачиваемого в скважине ключа, и девушка резко обернулась. Он стоял лицом к ней, широкоплечий, стройный великан, внезапно обернувшийся опасным врагом. Глаза в неярком свете казались черными, темнее, чем она помнила, почти такого же цвета, как густые изогнутые брови и курчавые волосы.

— Не хотите чашку чая? — осведомился он. Девушка молча покачала головой.

— Простите мою рассеянность. Вы ведь не любите чай, верно? Совершенно не в английском характере, Кассандра.

Она настороженно наблюдала, как он, бесшумно ступая по мягкому голубому ковру, пересекает комнату и садится на кожаный стул с высокой спинкой, один из четырех, расставленных вокруг красивого круглого стола.

— Прошу вас, садитесь.

Касси встала за стулом и нервно стиснула резную спинку.

— Как глупо с моей стороны забыть, — неожиданно воскликнула она, стараясь говорить спокойно. — Я ведь когда-то видела вашу яхту в Клактоне!

— Возможно, но тогда ее название было другим. Она прекрасна, не так ли? Сам Георг хотел купить ее, но я, конечно, с ней не расстался.

— Мне все равно, даже если король решил бы сделать вас кардиналом, милорд! В чем причина вашего бессмысленного поведения!

— Мое поведение никогда не бывает бессмысленным, Кассандра, однако именно в этом случае пришлось употребить довольно грубые и поспешные средства, чтобы оказаться в вашем обществе.

— Черт побери вас, милорд, да объяснитесь же наконец! — Девушка глубоко вздохнула и попыталась проглотить ком в горле. — Вы английский пэр, милорд, и к тому же граф. Мне и в голову прийти не могло, что джентльмен вашего положения и богатства занимается работорговлей! На борту вашей яхты есть и другие англичанки?

Энтони Уэллз недоуменно моргнул, но тут же, запрокинув голову, рассмеялся. Белые зубы ослепительно блеснули на бронзовом лице.

— Работорговля! Господи, Кассандра, что за воображение! Работорговое судно в Ла-Манше!

— В таком случае, милорд, прошу простить, у меня слишком много дел в Хемпхилл-Холле, поскольку завтра я выхожу замуж, что, впрочем, вам известно, если вы получили приглашение. Так что немедленно высадите меня на берег.

Улыбка графа растаяла, он резко выпрямился. Словно высеченные из камня черты смягчились, черные глаза пристально смотрели на нее.

— Вы не вернетесь в Хемпхилл-Холл, Кассандра.

— Я вас не понимаю, — медленно выговорила она. — Мне говорили, что вы очень богаты, поэтому трудно поверить, что вы похитили меня с целью получить выкуп. Я снова спрашиваю, милорд: чего вы добиваетесь?

— Хочу сделать вас своей женой. Касси пошатнулась, словно от удара, и потрясение уставилась на собеседника.

— Невероятно, милорд! Ваша шутка омерзительна! Я требую, чтобы меня незамедлительно высадили!

Девушке показалось, что граф молчит целую вечность, и она, разъяренно сверкая глазами, воскликнула:

— Мои родные хватятся меня! Когда я не вернусь, они отправятся на поиски, и…

У нее перехватило горло, и побелевшая девушка осеклась.

— И, Кассандра, — докончил граф, — обнаружат разбитую лодку. Вы сами знаете, что приливы в этих местах непредсказуемы и очень опасны.

— Они решат, что я погибла.., утонула. — Девушка подняла широко раскрытые непонимающие глаза. — Но все это бессмысленно. Почему вы так поступаете? Я всегда считала вас своим другом и была уверена, что вы хорошо ко мне относитесь.

— Но это в самом деле так, просто отныне я стану вам больше, чем просто другом.

Касси смотрела в лицо Энтони, лицо, которым, как она знала, восхищалось так много дам, а она сама находила его грубовато-красивым. Теперь, в черных высоких сапогах и белой сорочке, с ненапудренными волосами, взъерошенными морским ветром, он выглядел не английским графом, а истинным пиратом.