Книга Последний кайзер. Вильгельм Неистовый - Джайлз Макдоно

Темы их разговоров были самыми разными. Вильгельм пространно говорил насчет «желтой угрозы», касался вопросов колоний. Он заявил, что Германия не заинтересована в колониальной экспансии: «Мои купцы успешно ведут свои дела в различных частях Британской империи». В этой связи он вспомнил давний свой разговор с лордом Солсбери — в ответ на его вопрос, где, по его мнению, Германия могла бы приобрести себе маленькую колонию, не мешая англичанам, пэр ответил крайне невежливо: «Мы не хотим видеть вас нигде». Когда немцы попытались создать себе базу в заливе Дельгоа и послали туда пару канонерок, их встретила целая эскадра, командующий которой заявил своему немецкому коллеге, чтобы тот «убирался ко всем чертям». Вильгельм завершил свой рассказ следующей сентенцией: «Я понял, что наша торговля не сможет успешно развиваться, пока у меня не будет такого флота, который заставил бы даже вас дважды подумать, чем посылать нас к черту».

Вильгельм набросал Керру план развития германского военно-морского флота до 1920 года: к этому времени он планирует иметь двадцать два линкора и двадцать крейсеров — «ни больше ни меньше». В другой раз он сообщил собеседнику, что тот может послать этот план в Лондон своему шефу Фишеру. Кайзер сказал: «Я поддерживал мир в течение свыше двадцати лет и не намерен начинать войну, насколько это зависит от меня… Мы и так завоевываем весь мир — мирным путем». Капитан Керр (позже он стал адмиралом) прислал Вильгельму курс лекций по истории английского флота и выписку из инструкции, написанной когда-то адмиралом Нельсоном, в которой содержался перечень обязанностей британского офицера-моряка. Он исчерпывался тремя пунктами: повиноваться приказам, чтить короля и ненавидеть французов как исчадий ада. По поводу последней заповеди Керр сделал приписку от себя: «В свое время она была вполне разумной и правильной, но ныне она нуждается в изменении; речь идет о другой нации. О какой — нет необходимости говорить». Слова «нет необходимости» Керр зачеркнул и заменил на «не имеет смысла». Но и в таком виде Вильгельм воспринял приписку Керра как намеренное оскорбление. С трудом изворотливому англичанину удалось убедить кайзера в том, что, говоря о «другой нации», он имел в виду русских. Свои контакты с английскими моряками Вильгельм не желал прерывать. По пути в Норвегию во время очередной «северной экспедиции» «Гогенцоллерн» наткнулся на английскую эскадру, находившуюся в учебном походе. Кайзер был намерен пригласить английского адмирала к себе на обед, больших трудов стоило отговорить его от этой идеи.

К моменту отплытия «северной экспедиции» из Травемюнде воинственные страсти в Великобритании несколько остыли. Об этом говорилось в полученной Вильгельмом 6 июля депеше Баллина из Лондона. Четырьмя днями позже кайзер писал Бюлову: «Умопомрачительный абсурд — считать, что мы хотим напасть на англичан, устроить им „засаду“ или просто „убрать с дороги“ как нежелательных конкурентов! Мы хотим от них одного — чтобы нас оставили в покое, и мы могли без помех развивать нашу торговлю». В ситуации, когда Британия имеет семьдесят четыре линейных корабля против двадцати четырех германских, любая мысль о превентивном ударе — это «безумие». «Германский флот не направлен против кого-либо, включая Англию, — заявлял кайзер и добавлял (небезынтересное соображение о политике держав Антанты): — Нельзя отрицать того, что они не упускают случая поинтриговать против нас и уколоть нас, где только возможно. Но я считаю и всегда считал, что Англии, по финансовым и экономическим причинам, было бы очень трудно решиться на войну с нами. Я считаю, что Россия нуждается в мире и хочет мира. Я считаю, наконец, что и Франция, хотя она еще не смирилась с потерей Эльзас-Лотарингии и утратой „законной гегемонии“ над континентом, которую она осуществляла на протяжении двух с половиной веков — хотя и не оставила надежд на реванш, тем не менее не осмелится пойти на риск новой войны. Но я считаю, что в интересах всех этих стран держать нас в видимом состоянии нервозности и беспокойства».

Именно этими мотивами объясняются, по его мнению, усиленное строительство крепостных сооружений во Франции, появление британских дредноутов и сосредоточение российских войск в приграничных округах.

20 июня Баллин доложил Вильгельму о своих неформальных беседах с партнером Эдуарда VII по бриджу сэром Эрнестом Касселем. Баллин решил провести «хирургическую операцию» и надрезать нарыв, который назрел в отношениях между Германией и Англией. Сделать это не удалось, хотя Баллин оценивал ситуацию довольно оптимистично. Кассель, по сути, повторил доводы своего монарха о том, что быстрое увеличение германского военно-морского флота создает угрозу позиции Англии как морской державы. Англичане, по мнению Баллина, чувствуют себя примерно так же, как французы после унижения в Фашоде, но они могут пойти на соглашение о регулировании гонки морских вооружений. Бюлов беседовал с Баллином и 15 июня в письме кайзеру рекомендовал ему соблюдать умеренность. В письме содержались следующие примечательные строки: «Мы не можем иметь одновременно и самую большую армию, и самый большой флот. Мы не можем позволить себе втянуться в соревнование по постройке дредноутов с Англией, которая находится в более здоровом финансовом положении. Неравенство в количестве линейных кораблей между нами и Англией, по-видимому, сохранится на нынешнем уровне на достаточно продолжительный период времени». Германия в самом деле ощущала трудности в финансировании морской программы. Рейхстаг держал флот на коротком поводке. Зимой кораблям пришлось остаться у причала из-за нехватки угля.

Обе стороны ощущали потребность в разрядке. Король Эдуард, направляясь в Австрию, сделал остановку в Германии — специально для того, чтобы встретиться с племянником. Премьер Ллойд-Джордж под предлогом обсуждения вопроса о социальных реформах прибыл в Берлин, сопровождаемый журналистом Гарольдом Спендером. Принимал гостя Бетман-Гольвег, который устроил для него торжественный обед в ресторане «Адлон». Бетман пригласил присоединиться к компании другого английского корреспондента — Дж. Л. Бэшфорда (он постоянно жил в Берлине и оказывал определенные услуги германским властям). 11 августа кайзер принял посла Великобритании сэра Фрэнка Ласкелля, завершавшего свою миссию в Берлине. Отношения у них были достаточно доверительными (по крайней мере таково было мнение Вильгельма), и Вильгельм позволил вольные высказывания, в частности он заметил, что британцы просто-напросто «свихнулись». Кайзер жаловался послу на то, что в Англии предали забвению его речь, произнесенную в Гильдхолле, и что английский флот в три раза превышает германский и напоминает «тигра, приготовившегося к прыжку». Встреча с королем Эдуардом, состоявшаяся в Вильгельмсхоэ, принесла Вильгельму новые переживания. Прибывший вместе с «дядюшкой Берти» постоянный статс-секретарь Форин офиса сэр Чарльз Хардиндж попытался «надавить» на кайзера, чтобы вынудить того отказаться от планов строительства флота — это единственный способ избежать роста «серьезной обеспокоенности» в Англии, говорил он. Кайзер позже так передал Бюлову содержание своей беседы с Хардинджем: повторил собеседнику то, что говорил всегда — флот строится для защиты германской торговли. Тот задал вопрос: «Если для защиты торговли, то почему весь флот сконцентрирован в Киле, Вильгельмсхафене и не покидает Северного моря?» Ответ кайзера не был лишен убедительности: потому что Германия не имеет ни достаточного количества колоний, ни угольных станций, у нее нет своего Гибралтара или своей Мальты. Хардиндж сказал, что если бы германский флот бороздил океанские просторы, в Англии были бы спокойнее. Вильгельм указал, что он уже отправлял свой флот в дальнее плавание, причем как раз в то время, когда английский флот проводил маневры, кстати, в Северном море: «Разве это не доказывает мое миролюбие и мое доверие к Англии?»