Книга Сверхнормальные. Истории, которые делают нас сильнее - Мэг Джей

Говорят, рождение ребенка превращает нас в туристов в своих городах; мы вдруг обнаруживаем, что посещаем парки, музеи и зоопарки, о существовании которых раньше и не догадывались. Примерно то же случилось с Дженнифер; ее сын, а позже и дочь, росли, а она чувствовала себя туристом в собственной жизни. Конечно же, дело было не только в том, что она начала посещать новые места. Теперь у Дженнифер появились новые заботы, новые приоритеты. А также новая роль и новая идентичность. Появились радости, которых она никогда прежде не знала. Например, когда дочь вернулась из детского сада, а в ее тетрадке, озаглавленной «Все обо мне», в графе «Я чувствую…» каракулями шестилетнего ребенка было дописано «себя дома очень-очень хорошо». Видеть мир глазами счастливого ребенка для Дженнифер было опытом, которого она прежде не переживала.

Возможно, вы подумали, что «Мститель» — довольно странное название для главы, посвященной теме семьи, однако некоторые сверхнормальные, думаю, очень хорошо меня понимают. Говорят, счастливая жизнь жертвы — самая лучшая месть обидчику, а для некоторых людей дети — ярчайшее воплощение счастливой жизни. Возможно, это самый персональный способ нанести ответный удар и изменить ситуацию к лучшему из всех существующих. В одном интервью Национальному общественному радио писатель Джонатан Сафран Фоер вспомнил слова своей бабушки, пережившей холокост, о том, что значили для нее дети и внуки: «Она часто говорила: “У других людей есть бриллианты и жемчуг, а мои бриллианты и жемчуг это вы. Вы — моя месть”. Ее счастье… ее определение счастья было теснейшим образом связано с реакцией на трагедию ее семьи. И, знаете, ее радость жизни действительно была ее местью»[873].

Дети Дженнифер тоже были ее бриллиантами и жемчугом, и она очень высоко ценила простые милые моменты, которых когда-то не могла представить в своей жизни. Например, когда ее маленький сын с гордостью принес ей горсть камешков, будто это были самые драгоценные в мире самоцветы, какими они, конечно же, для нее и были. Когда наблюдала, как дети выпрыгивают из школьного автобуса и стремглав мчатся к дому — совершенно не так, как возвращалась домой она. Когда она слышала, как они бегут к обеденному столу в предвкушении любимых кушаний. «Я не помню, чтобы в нашей семье когда-нибудь готовили то, что я любила, — рассказывала Дженнифер, — и уж совсем не помню, чтобы я, идя к столу, надеялась это получить».

По данным исследований, когда мы взрослеем, самые обыкновенные впечатления и переживания делают нас счастливее[874]. Пожалуй, в первую очередь это относится к сверхнормальным людям, для которых самое ординарное нередко бывает необыкновенным. Они как к невероятной роскоши относятся к жизни в доме, где чувствуешь себя в безопасности. Им кажется чем-то особенным возможность удовлетворять немудреные потребности и желания своих детей — и свои тоже. Среднеожидаемое нередко воспринимается ими как нечто замечательное и удивительное. Иметь любовь и собственную семью для них — это справедливость, на которую они даже не рассчитывали.

«Я никогда не думала, что у меня будет такая жизнь, — призналась Дженнифер. — Маленькой я никогда не чувствовала, что для кого-нибудь важна. Теперь, когда мои дети бегут к двери, чтобы поприветствовать меня, или машут мне из окна, когда я отправляюсь по делам, я чувствую себя настолько значимой и важной, что мне становится больно. Это так потрясающе, что просто пугает». Дженнифер раньше нечего было терять, и теперь она иногда, а может, и довольно часто, боится, что удача отвернется от нее. То, что она нашла в материнстве огромную радость, смысл и беззащитность, вряд ли необычно[875] — это совершенно нормально, — но для нее стало самым замечательным в родительстве.

* * *

Нынешняя жизнь Дженнифер, ее жизнь в настоящем, иногда такая, словно и не было несчастливого детства. Но случаются, конечно, моменты, напоминающие о страданиях каким-либо новым способом. Ей, например, было грустно за своих детей, да и за себя, когда она видела бабушек и дедушек, которые нянчат младенцев, или идут в школу к внукам на День бабушек и дедушек, или дают детям полезные советы по воспитанию внуков. «Мне воспитывать детей помогает Amazon», — сказала Дженнифер, имея в виду, что она обычно узнает, какое одеяльце, книжку или велосипед лучше купить ребенку, в ходе собственных расследований и благодаря отзывам других родителей.

Дженнифер тщательно скрывала подобные моменты от сына и дочки, так же как раньше скрывала свои проблемы от друзей, и не раз плакала в моем кабинете, отлично понимая, что настанет день, когда им придется узнать печальные подробности о ее детстве. «Я так хотела бы, чтобы мне никогда не пришлось рассказывать им об этом. Я не хочу лгать своим детям, но и не хочу, чтобы они вспоминали моих родителей, глядя на меня или пытаясь меня понять. Или пытаясь разобраться в самих себе. Я так много трудилась, чтобы все это осталось в прошлом, чтобы дать им совсем другую жизнь. Я не хочу, чтобы они обо мне беспокоились. Я не хочу быть для них печальной историей. Я хочу быть просто их мамой». Всю жизнь Дженнифер, глядя на свою мать, видела, в каком трудном положении та оказалась. Она хотела во всем отличаться от мамы, не только дав своим детям дом, где они будут чувствовать заботу и защиту, но и не оказавшись в трудном положении, свидетелями которого они бы могли стать.

«Мам, а кто твои родители?» — спросил однажды восьмилетний сын Дженнифер, когда они однажды вечером сидели в пиццерии. Оказалось, он составлял в школе генеалогическое дерево семьи и не смог самостоятельно решить, как соотносятся друг с другом родственники его матери. Поискав в голове подходящее объяснение, Дженнифер ответила, что у некоторых людей бывают проблемы, из-за которых им трудно быть хорошими родителями, что им не нравится быть родителем, как это нравится ей, и поэтому она еще девочкой ушла жить к бабушке и дедушке, которые заботились о ней, как мама и папа. Дженнифер сказала сыну, что в некотором роде у нее в разное время были разные родители. Сначала мама и папа, с которыми она жила, когда была маленькой, а потом бабушка и дедушка, которые тоже были ее родителями.